Нюта Либра - Вниз, к звёздам. Том I

– Тогда с искушением нужно бороться.

– Le meilleur moyen de lutter contre la tentation c'est d'y ceder 3 3 (фр.) Лучший способ бороться с искушением – это уступить. , – резко заговорив по-французски, отозвался граф. Аня, которая изучала этот язык чуть больше шести месяцев, конечно, ничего не могла разобрать. Однако, к собственному удивлению, до неё дошёл смысл каждого произнесённого Ральфом слова.

– Il n'est pas sage 4 4 (фр.) Это неразумно. , – парировала девушка. В глазах графа зажглись озорные искорки. Он явно был доволен проявлением скрытого Аниного таланта.

– Warum ist das so 5 5 (нем.) Почему же? ? – отлично, теперь он перешёл на немецкий. Ну Ане и тут было, чем его удивить.

– Porque la tentación es una trampa del diablo, pero si usted lo llama, es poco probable que usted se atreve a caer en la propia trampa 6 6 (испан.) Потому что искушение – это ловушка дьявола, но коль вы сами себя так называете, то вряд ли рискнёте попасть в собственную ловушку. , – заявила она. Ральф на мгновение застыл на месте, и девушка дёрнулась, чтобы воспользоваться его замешательством и пройти к дверям. Но как только она это сделала, граф решительно преодолел расстояние между ними и преградил ей путь, вынуждая снова попятиться назад.

– Ты ведь понимаешь, что эта игра не может длиться вечно?

– Как мило со стороны хищника предупреждать жертву о грозящей ей опасности, – с еле сдерживаемым гневом сказала девушка.

– И как мило со стороны жертвы игнорировать предупреждение, сделанное из лучших побуждений.

Аня как раз собиралась ответить, что не верит в существование у графа таковых, но тот уже склонился над ней, не спуская взора с побледневшего овала её лица, и коснулся губами её губ. Девушка ударила руками ему в грудь, всеми силами стараясь сопротивляться и противостоять его слащавой надменности, но Ральф схватил её дрожащие запястья и, больно сжав их, опустил обратно, не выпуская из своих цепких рук. Аня чувствовала, как поцелуи становились всё более страстными и глубокими, но, одолеваемая невероятным ужасом, ощутила полное бессилие перед несгибаемой стеной желания этого самоуверенного человека. Колени подкосились, казалось, ещё секунда, и она точно потеряет сознание. Мысли в голове путались, застилаемые беспросветным туманом, в который тянул её светловолосый дьявол. Шансов на спасение почти не оставалось, и Аня мысленно произнесла полное отчаяния «Господи, помоги мне», хотя уже не верила в чудесное спасение. И напрасно. В этот момент послышался скрип открываемой двери, и раздался серебром звенящий голос:

– Приветствую тебя, Ральф!

Граф мгновенно отпустил девушку и, грозно сдвинув брови, обернулся:

– Ровер? Какого чёрта ты тут забыл!?

Ральф явно был недоволен и даже взбешён из-за непредвиденного вмешательства.

Аня же, восстанавливая дыхание, ухватилась за комод, придерживающий её сзади, испытывая неимоверное облегчение.

Коварство лисы столь же опасно, как и жестокость волка; мы должны остерегаться в равной мере и того, и другого. (Томас Пейн)

– Не слишком радушный приём ты оказываешь единокровному брату, – продолжил вошедший. Он прошествовал в глубь комнаты и устроился в кресле у камина, небрежно забросив ноги на круглый столик. Ровер внешне ничем не отличался от своего наглого братца: такие же ярко-синие глаза, оживлённые загадочным блеском и скрываемые тенью густых ресниц, высокие скулы, прямой нос, волевой подбородок и светловолосая гордо поднятая голова, отливающая золотом, хотя черты лица его казались более мягкими, а, быть может, это впечатление создавалось только благодаря более молодому возрасту. Широкие плечи Ровера обтягивала чёрная рубашка с коротким рукавом, её пуговицы были расстёгнуты на груди, выставляя загорелую кожу со светлыми, чуть заметными волосками, а тёмные джинсы облегали его сильные ноги.

– Если вспомнить, какой приём ты оказал мне в Манчестере два месяца назад, то мой покажется просто королевским.

– Не моя вина, что леди Ингрэм не пустила тебя на порог своего дома, по понятным нам причинам, а я был всего лишь гостем. Но неужели ты ожидал гремящие звуки фанфар и танцующий зоопарк?

– Я склоняюсь к тому, что всего этого ожидал ты, – теряя терпение, отозвался Ральф.

– Надо же, теперь ты охмуряешь замужних девиц. Теряешь сноровку, братец, – бросив оценивающий взгляд на Аню и приметив обручальное кольцо на её пальце, съязвил юноша. Он оставил прежнюю перепалку с братом и вступил в новую. Аня, увидев увлечённость завязавшейся перебранки, сделала шаг к двери.

– Ты здесь нежеланный гость, – отрезал граф, осторожно кладя девушке руку на талию. Ей снова не удалось покинуть эту злосчастную комнату.

– Ты теряешь не только сноровку, но и хорошие манеры, – пропустив замечание брата мимо ушей, продолжал Ровер. Ральф как будто только что опомнился и, сузив глаза, но, тем не менее, признавая правоту брата, ответил:

– Эту прекрасную даму зовут Анна.

Ровер наклонился, чтобы поцеловать руку девушки, и та, не сразу сообразив, несколько секунд испуганно таращилась на него. Едва коснувшись губами её нежной кожи, младший из братьев ощутил лёгкую дрожь пальцев и нахмурился.

– Похоже, этот неотёсанный мужлан напугал тебя, о юное создание? – каким-то поэтическим тоном проговорил Ровер, обращаясь к Ане.

– Вовсе нет, – вырывая руку, пролепетала она.

– Ты что же, хотел заполучить девушку в бессознательном состоянии? Не думаю, что это доставило бы тебе хоть малейшее удовольствие, – потешаясь над старшим братом, усмехнулся Ровер. Аня, которая сперва обрадовалась появлению нового персонажа, вдруг осознала, что опасность ещё не миновала. А, может, второй граф своими резкими и едкими словами стремился полностью переключить внимание брата на себя? Нет, наверное, это было бы слишком благородно с его стороны.

– Какая жалость, что все сегодня сговорились поливать меня грязью, – откликнулся Ральф.

– За всю жизнь ты должен был уже привыкнуть к этому, – Ровер внезапно убрал ноги со стола и покинул кресло, – Впрочем, предлагаю не утомлять твою гостью пренеприятным зрелищем схватки двух неблагоразумных вельмож. Более того, раз уж фанфары мне не светят, угости хотя бы выпивкой.

Ральф учтиво кивнул брату и громко окликнул слугу. Через секунду на пороге появился тот же черноволосый мужчина, который какое-то время назад провожал Аню. Теперь она знала его имя – Сеймур. Он принёс вторую бутылку одного из лучших французских вин, Шато дю Барай, и бокал для вновь прибывшего, а затем, вручив всё это Роверу, удалился, не проронив ни слова. Кстати, возвращаясь к теме времени. Девушка совершенно забылась и потеряла счёт часам. Ей оставалось только гадать, сколько она пробыла в резиденции коварного графа.