Ирина Кова - Лухари

Но ей уже не хотелось бежать. Ей стало спокойно. Она покорно смотрела на него снизу вверх.

– Пойдем, познакомлю тебя с друзьями, – он забрал со стойки бара оставшиеся стопки. – Зови свою подругу.

Таш была приятно удивлена, что из лиц женского рода за столом оказалась только бутылка виски. Пока бирюзовый плащ поочередно распахивался при знакомстве его хозяйки с новыми друзьям, Таш успела ущипнуть себя за все доступные места, чтобы наконец-то поверить, что это не сон.

– Очень приятно, Катя. Я Бен, – он повернулся к Таш. – Мне кажется, нам самое время познакомиться?

– Наташа, – прошептала Таш.

– Как Наташа Ростова, – Бен поставил стакан с виски на стол. – Наконец-то мы познакомились.

Тем временем Катя села на своего любимого конька и воодушевленно рассказывала другу Бена Джеймсу о своей успешной модельной карьере в Нью-Йорке.

– И та-а-к я стала топ–моде–е–елью, – после десяти текил Катя говорила нараспев, растягивая слова дольше нужного, – а потом переехала в Москву. И теперь я живу в двух шагах отсюда. – Чтобы сохранить равновесие, она держалась рукой за стул. – Предлагаю переместиться ко мне домой.

Таш мысленно поблагодарила подругу.

– Хочешь пойти? – негромко спросила она Бена.

– С тобой – хоть на край света, – так же тихо ответил он, и его рука легла ей на талию.

*****

Мраморная столешница была завалена различными вкусностями, из которых девушкам предстояло создать закуски, не уступавшие творениям лучших поваров Москвы. Ведь путь к сердцу мужчины, как известно, лежал через желудок. А в Катиной гостиной желудков насчитывалось целых пять.

– Ты поняла, кто это? Ты поняла, кто такой Бен?

Да, Катя прекрасно помнила Бена по Сардинии. Несмотря на вызванные потреблением текилы незначительные провалы в оперативной памяти, ее долгая память работала без перебоев. Таш торопливо раскладывала на тарелке сыр. Ей не терпелось поскорее расправиться с закусками и нестись в гостиную, чтобы в этот раз ни в коем случае не упустить внезапно свалившуюся на нее удачу.

Она взяла сырную тарелку и понесла к гостям. Закуски разлетелись молниеносно. Таш решила принять на себя роль хозяйки и сходить за новой порцией.

– Я тебе помогу, – он вскочил, как будто только и ждал этого момента.

Едва переступив порог кухни, она почувствовала его руки у себя на плечах. Он толкнул ногой дверь и жадно дернул Таш к себе. До нее донеслись знакомые ей легкие нотки сандала. Она чувствовала каждый удар его сердца. Его пальцы деликатно перебирали пряди ее волос, словно струны драгоценной скрипки. Ее руки сами собой обвились вокруг его шеи, а бедра плотно прижались к его. От поцелуя их отделяли лишь несколько миллиметров.

– Нас не просто так сводит судьба, – губы Бена приблизились к ее губам. Она знала, каким окажется вкус его поцелуя. И новое, незнакомое ей чувство захлестнуло ее. Он прижимал ее все сильнее, и она все меньше сохраняла контакт с реальностью. Как лава вулкана, жар внизу живота поплыл по всему телу.

– Ну и где же закуски? – раздался Катин возглас. Таш очнулась.

– Да л-а–адно прятаться. Все и так все поняли. Твой друг Джеймс принимает ставки, сколько вы тут будете резать закуски, – Катя открыла холодильник. – Помогите-ка…

Они, как сомнамбулы, взяли тарелки и проследовали за ней. Пара друзей Бена резалась в нарды. Джеймс с бокалом вина в руках что-то втолковывал собеседнику возле окна.

– Я их застукала. Дже-е-еймс, ты выиграл, – Катя поставила тарелки на стол. Все, кроме Таш и Бена, залились громким довольным смехом.

– Бен, я поспорил с Катей, что вы поцелуетесь, она же утверждала, что этого не произойдет, что это не в правилах Таш, – Джеймс отошел от окна и присел на диван рядом с Катей. – Теперь Катя должна мне поцелуй.

Кивнув, Катя взяла лицо Джеймса руками и приблизила к своему. Поцелуй длился ровно пять секунд, после чего она, как ни в чем не бывало, вернулась к поеданию колбасы.

Бен рассказал Таш о своей семье, о работе, и о том, что наутро он уезжает. На месяц.

– Спасибо Джеймсу, уговорил меня пойти. Я не хотел пить перед завтрашним, – он взглянул на часы, – уже сегодняшним рейсом.

Голова Таш лежала у него на коленях. Он нежно теребил ее волосы.

– Я думал о тебе…

Таш подняла на него глаза, и он крепко зажал ее руку между своими ладонями.

– А почему ты не нашел меня раньше? Я же сказала тебе номер квартиры, куда ты должен был отнести чемоданы. – Ее лицо залил легкий румянец смущения. – И потом, на Сардинии?

– Хочешь правду? – Он провел указательным пальцем по ее лицу, остановившись в уголке губ. – Я спросил у консьержа, кто живет в квартире двадцать семь. – Бен слегка нажал пальцем на впадинку на ее нижней губе. – Он мне сказал, что там проживает мистер Хью Янг с супругой. – Таш вздрагивала при каждом его прикосновении. – С лодки тебя увел какой-то мужчина, и в ресторане ты сидела с парнем.

Это было первое за всю ночь воспоминание об Алексе. Какое счастье, что Катя привела Эллу…

*****

Ее разбудил смех, доносившийся из гостиной. «Ничего себе, час дня!» Голова раскалывалась, а в горле пересохло: «Интересно, сколько же я выпила?» Сквозь тяжесть пыльных мешков, набитых кирпичами, и скрежет ржавых рельс в голове она могла различить два противоположных чувства. Одно было неприятным. От него сжимало в груди, пульсировало в висках и сковывало кисти: «Или виски все же пульсируют от текилы?» Второе чувство, приятное, расслабляло лицевые мышцы, от чего рот сам по себе расплывался в глупой улыбке. «Итак, неприятное – это меня бросил Алекс. Или это я его бросила? Скорее, он меня бросил, а я от него ушла. А что же приятное?» Она на секунду задумалась, и улыбка надолго застыла на ее опухшем от алкоголя лице. «Ах да, я же встретила Бена!»

Таш отворила дверь гостевой спальни и побрела на звук голосов. С кухни слышался звон посуды, а в зале, залитым осенним светом, на зеленой стеганой кушетке возлежала брюнетка. Фаина Розман была старше Таш лет на десять. Строгие серые брюки с водолазкой в выходной день выдавали в ней офисного работника.

– Я слышала, вчера тут у вас было горячо? – Фаина безотрывно смотрела на Таш. Растрепанная и босая, та стояла на лакированном паркете, уложенном елочкой. Теплые лучи сентябрьского солнца ласкали ее тело сквозь полупрозрачную розовую ночную сорочку. «Вечно она со своим адвокатским чутьем…» – подумала Таш про Фаину.

Фаине пришлось пропустить их вчерашний знаменательный ужин. Часовая встреча затянулась до полуночи, и, валясь с ног, она отправилась прямиком домой. Новоиспеченный партнер международной юридической фирмы, она курировала IPO одной из крупнейших металлургических компаний. Ее прочили в партнеры на протяжении последних трех лет, но застолбить свое место на вершине юридического олимпа ей удалось лишь, когда приятель ее отца, известного израильского миллиардера, согласился делать через них IPO. Фаина не была обделена ни природным умом, ни хваткой, способность приносить фирме сделки и богатых клиентов превратила ее в незаменимый актив компании. Она легко могла позволить себе не работать, перемещаясь по мировым курортам на собственном самолете. Но, амбициозная от природы, Фаина выбрала иной путь: одерживать победу в переговорной, а не в постели. Общение с себе подобными женщинами ее крайне утомляло. Ему она предпочла компанию моделей, привносящих в ее жизнь легкость и веселье. Ее нельзя было назвать красивой, тяжелая нижняя челюсть делала ее лицо мужеподобным. Зато Фаина пользовалась необыкновенным успехом у мужчин, ценивших в ней острый ум, проницательность и ее связи. По молодости лет она выскочила замуж за охотника за состоянием ее отца, который, изменяя ей на каждом шагу. Через пару лет, поняв, что до смерти отца к деньгам не подобраться, и вовсе променял ее на певичку. После этого розовые очки навсегда упали с глаз Фаины, а приобретенное с горьким опытом умение тонко разбираться в людях не раз помогло ей в жизни.