Анна Волхова - Человек искусства

Стоп.

– Как ты меня назвала? Карамелька? – переспросила удивленно я.

– Ну да, это будет твое прозвище.

– Почему карамелька? Мне не нравится!

Она подняла взгляд на потолок, затем прогнула спину, огляделась по сторонам и снова взглянула на меня. Затем прикрыла рот ладошкой и засмеялась на всю аудиторию.

– Что? Что смешного?

Она начинала меня раздражать, все стали смотреть на нас, но преподаватель не стал обращать на это внимание. Люди с первых парт стали укоризненно смотреть на эту девчонку, некоторые даже просили ее замолчать, некоторые просто прикладывали палец к губам и шипели. Я закрыла лицо рукой и попросила ее успокоиться.

Она замолчала так же резко, как и начала. А потом пододвинулась поближе к моему лицу, протянула руку мне за голову и дернула меня за волосы.

Ну, все, подумалось мне, сейчас она окончательно поседеет. Я встала из-за парты и приготовилась ударить ее, но тут же обернулся преподаватель, громко закрыл книгу и попросил удалиться нас из аудитории. Последнее, что я слышала от нее, это было что-то вроде:

– Я покидаю вас мои малышки, не скучайте, до свиданья профессор, прикольная прическа кстати.

Он был лысым.

– Из-за тебя нас выгнали с лекции, ты просто…слов нет на тебя! – сердито сказала я, толкнул ее.

– Успокойся, лекция была и правда занудная.

Какая же она сумасшедшая! Как мне хотелось ударить ее!

– Зачем ты дернула меня за волосы?

– Ой, точно, я же хотела…

Она снова резко дернула меня, у меня чуть слезы из глаз не пошли. Мой кулак невольно сжался, я замахнулась. Я никогда не била людей, всегда старалась решить конфликт мирным путем, но здесь явно просились на сдачу. Она резко подняла свою ладонь вверх и показала мне конфетку, которая по всей видимости прилипла к моим волосам, а она так явно старалась убрать ее. Теперь понятно, почему она наградила меня таким детским прозвищем, как карамелька.

– Просто хотела убрать, а то, Бог знает, сколько ты с ней уже ходишь.

Я опешила.

– Спасибо, – я отвела взгляд и поправила свой хвост.

Она молчала не долго.

– Ну, куда пойдем?

– В смысле? У меня сейчас идет пара, а по твоей вине я в коридоре стою.

Она снова глупо засмеялась.

– Да брось ты, ни одни мы прогуливаем. Посмотри, видишь, парни стоят? Давай заведем новых знакомых, пошли!

– Да, я ведь даже с тобой- то не знакома! И такие друзья мне не нужны!

Она поправила свои волосы, встряхнула их, затем взяла меня за руку и пошла к той компании. Я стала вырываться.

Я действительно не любила общаться с людьми, мне просто нравилось наблюдать за ними. Ну, знаете, как это происходит? Это словно ты в зоопарке, просто наблюдаешь за ними, будто ты такой суровый ученый и от этих наблюдений зависит судьба человечества. Вот и мне нравились люди, лишь как объект исследований, наблюдений, опытов. А тут какая-то шумная девчонка вывела меня из защищенной лаборатории, где я могла спокойно пить чай и наблюдать за жизнью приматов в их естественной среде обитания через защитное стекло, и повела меня изучать их жизнь и повадки извне.

– У тебя по глазам было написано, что тебе нужно общение!

Я выдернула руку. Остановилась и фыркнула. Затем поправила волосы и пошла вперед сама. Она встала рядом со мною, от нее веяло какой-то несбыточной энергией, словно она изучала тепло и жизнь, нет, она была самой жизнью.

– Меня зовут Лина, просто Лина, а тебя, карамелька?

Я представилась.

– Теперь мы с тобой будем общаться, ты больше не будешь одиноко сидеть и грызть карандаш. Фу, ты хоть знаешь, сколько на нем микробов?

Она постоянно говорила о чем-то глупом, смешном или даже о парнях. Постоянно отпускала глупые шутки, вечно смеялась и ходила вприпрыжку. Словно маленький беззаботный ребенок застрял в теле взрослого. Теперь она вечно ходила за мною, и, признаться честно, мне начинало это нравиться. Мне стало комфортно рядом с ней, нравилось находиться рядом, пока она играла в телефон, кого-то дразнила, кого-то жалела, кого-то била. Лина была интересным объектом для наблюдений, она была открытой книгой, прочитать которую мог каждый желающий. Если ей было грустно, она грустила, весело, она смеялась. Она никогда не скрывала своих эмоций или чувств, была позитивной и смешной.

Когда меня кто-то обижал, она смело лезла в драку, когда мне было грустно, она меня веселила. Знаете, иметь такого друга, как Лина, просто настоящее счастье. Ты будешь уверен, что пройдешь с таким другом и ад и рай, будешь знать, что она тебя никогда не бросит, всегда поддержит и не предаст. Мы много времени проводили вместе, часто ходили куда-нибудь или просто болтали. Однажды она пригласила меня к себе домой.

Дом был старый. Был где-то на окраине города, мне, казалось, он рухнет, пока мы будем там. К моему удивлению, внутри дома было более менее сносно. Не скажу, что там был евро ремонт, но провести там вечер было возможным. Квартира у нее была большая даже по моим меркам. Гостиная была больше самой кухни, в кухни было пару стульев, на полу ковер, пахло старыми носками. В общем депресивненько и плаксиво. Даже странно было, как в таких условиях, Лина могла быть такой приветливой и доброй. Если честно, я бы загнулась в такой квартире жить. Ведь невозможно! Вдруг у самого входа, когда я ставила свои сапоги, я заметила пару бутылок, которые лежали в мусорных пакетах, но не совсем прикрыты ими. Только я хотела спросить про родителей Лины, как она позвала меня в свою комнату. Мысль о пьянстве сразу вылетела у меня из головы, и я весело прошла в ее комнату, по дороге рассматривая пятна на старых, желтых обоях.

Комната была тоже большой, пустой, но очень светлой. На большом подоконнике, с которого стала отлетать краска, лежали подушки и пара книг, видать так Лина проводит свои вечера, когда ей не нужно идти гулять с друзьями. В углу комнаты стоял мольберт, на нем холст с незаконченной работой, которая сразу привлекла мое внимание. Но что на нем было нарисовано, я не смогла разобрать. Какие-то линии шли плавно, то резко обрывались, то вытворяли какой-то узор. Много ярких пятен, узоров, разных цветов, контрастных и тусклых. Наверное, рисунок и имел какой-то смысл, но моему приземленному уму этого явно было не понять.

Она подошла ко мне поближе, увидев, что меня заинтересовал холст, и спросила очень тихо:

– Как ты думаешь, что здесь нарисовано?

Я пожала плечами, а потом посмотрела на нее, она хитро улыбалась.

– Ну и что это? Похоже на какой-то хаос, – я пригляделась получше, – хотя знаешь, мне это кое-что напоминает.

– Правда, и что же?

– Видимую Вселенную.

Она удивленно посмотрела на меня, а затем на свое творение, прищурилась, пытаясь разглядеть в этом хоть что-то отдаленно напоминающее ей космос. Но она представляла его таким, каким знала сама. Из книг, фильмов, где отважные космонавты стыкуются с кометами, а потом взрывают их, с тем, как показывают нашу Вселенную сценаристы. Но ведь все иначе…