Валентина Спирина - Литературные страницы 16/2020. Группа ИСП ВКонтакте. 16—31 августа
- Название:Литературные страницы 16/2020. Группа ИСП ВКонтакте. 16—31 августа
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:9785005141989
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Валентина Спирина - Литературные страницы 16/2020. Группа ИСП ВКонтакте. 16—31 августа краткое содержание
Литературные страницы 16/2020. Группа ИСП ВКонтакте. 16—31 августа - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Когда я оказываюсь один, мне кажется, что щёлкает какой-то выключатель и я напоминаю себе марионетку, которую кукловод кладёт на ночь в сундук.
Как-то я загрустил не на шутку. На такую не на шутку, что аж Лера заметила. Обычно она ничего не замечает, но тут встрепенулась. Как за такого унылого замуж выходить? Нет, выйти-то можно, а вот свадьбу играть никак нельзя: на свадьбе веселиться полагается. И отправила она меня к психологу. Стал я к психологу регулярно ходить, изменений никаких не чувствую, но делаю вид, что мне всё веселее и веселее. Психолог меня хвалит и работой своей доволен. А я каким был, таким и остался. Кстати, мне кажется, будто я мысли умею читать. Вот сейчас войду в квартиру, Лера встречать выбежит (она ко мне перебралась) и скажет:
– Ну, что психолог говорит?
Я отвечу:
– Говорит, что улучшения налицо.
Лера чмокнет меня в щёку и обрадуется:
– Я в тебе не сомневалась!
Вхожу. Лера выбегает встречать:
– Ну, что психолог говорит?
А я вдруг отвечаю:
– Ничего этот твой психолог не понимает!
Лера радостно чмокает меня в щёку и восклицает:
– Я в тебе не сомневалась!
Думаете я удивлён? Когда Я говорю как Я, меня вообще никто не слышит.
Лера зовёт меня ужинать и что-то щебечет про свадебное платье и завтрашний день. Ах да, забыл, завтра же наша свадьба! Говорю:
– А я жениться передумал.
Лера отвечает:
– Я так счастлива!
И вот мы в ЗАГСе.
– Согласны ли вы, Валерия, стать женой Александра?
– Да, согласна!
– Согласны ли вы, Александр, взять в жёны Валерию?
– Нет, не согласен!
– Объявляю вас мужем и женой!
А женился то не Я. Одно жаль – видимо, никто так и не узнает об этом.
Осень на порог придёт отчаянно…
Татьяна Гассан-Филиппович
Сентябри – такая штука странная.
Оседаешь с пылью на диван.
Кормишься чужими инстаграмами.
Смотришь на кресты оконных рам…
(Полина Орынянская)
Сентябри приходят неожиданно —
Вот ведь лето было лишь вчера!
Думали – оно дано пожизненно,
Но увы, прохладны вечера…
Август нас туманами окутал,
Спелых дынь, арбузов преподнёс,
Всё перевернул и всё запутал,
И поставил на ребро вопрос: —
Что возьмёшь с собою в эту осень,
Что оставишь навсегда в былом?
Может быть сентябрь тебе несносен,
Эти птичьи крики за окном,
Что прощальным эхом бьют по сердцу
И хотят разжалобить до слёз?
Ты не хлопай сильно летней дверцей, —
Не бывает летом всё всерьёз!
Осень на порог придёт отчаянно.
Ты ей поклонись и будь готов
Распознать тоску и боль нечаянно
В воздухе сентябрьских городов…
Тайна творчества. Тавтограмма
Татьяна Гассан-Филиппович
Тайна тебя тешит…
Ты трепещешь, тоскуя.
Тревожишься, терпишь,
Тратишься, точно танцуя.
Томишься, терзаешь,
Топишь тупую тему.
Тирады творишь, таешь.
Тушишь тест теоремы.
Транслируешь томность,
Темень торгуя тучам.
Тщеславия тонну
Теснишь туманом тягучим.
Тональность творений
Трогает, торжествует!
Топовость терний
Тобою треклято торгует.
Гуси-лебеди
Любовь Чиктаева
Жила у нас на селе одна гражданка постбальзаковского возраста – большая любительница чужие грешки шерстить. И правду-матушку на свет Божий вытаскивать. Самое забавное было в том, что правда у неё была своя, особенная, тщательно пропущенная через призму всех известных сортов дешёвой водки и разнообразной продукции колхозного самогоноварения.
Марфутка – так звали эту бабу, происходила родом из семейства крепких, неискоренимых алкоголиков, которые пили, пьют и будут пить при любом политическом режиме и в любую погоду. Буквально. Ни жара, ни холод, ни сухой закон отца Марфутки не брали – помер он от почтенной старости, седой и прокуренный табачком-самосадом. Марфутка же, не пропуская ни одного повода выпить – будь то выходной, праздник из списка оных в интернете, или просто «на хороший денёк» – славилась крепким здоровьем, назойливостью и редким умением писать жалобы, письма и иски в самые различные инстанции, от местного райповского магазинчика до приёмной президента большой нашей России-матушки. Причем содержание варьировалось от сетований на не сложившуюся личную жизнь – нет, господа, достойного мужика – до откровенного мелкого (и крупного) стукачества на неправильное, по её мнению, поведение соседей и жителей села (и района) вообще. Марфуткин почерк знали везде и всюду, безответственные лица её письмена сразу предавали огню, ответственные же, срипя зубами, строчили отписки. Особенно доставалось товарищу участковому, который в силу положения и повышенной самосознательности никак не хотел проявить себя безответственным человеком, и, с периодичностью два раза в неделю, разбирался в выявленной Марфуткой вселенской несправедливости.
Через два дома от Марфуткиного жили дед Семён с супругой, Ксенией Прокофьевной, заядлой домохозяйкой, из тех, кто кашу из топора сварит в самом прямом смысле. И постучался как-то к деду Семёну и Ксении Прокофьевне участковый.
Поздоровался вежливо и изложил суть дела: «Поступило на Вас, Семён Иванович, заявление в районную прокуратуру, согласно которому Вы – губитель прекрасного и государственный преступник. Третьего дня, Вы, Семён Иванович, тащили за шею домой лебедя, птицу неприкосновенную, в Красную Книгу зенесённую. В убитом состоянии.»
Ксения Прокофьевна сперва подозрительно на мужа глянула – «Мол, грешок браконьерства я лично тебе прощу, но почему без моего ведома?«Дед Семён сразу не понял конкретику претензии, высказанной должностным лицом с самым суровым и официальным видом – естественно, убитый лебедь это не пьяная ругань, и не украденные с забора банки. Это серьёзный проступок, такое совершить может разве что совсем уж злой, негожий человек – а потом захрюкал стариковским смехом: «Вася, да не было такого! Гуся моего жигулём председательским придавило, от я его до хаты и волок! Сдохнет, думаю, зараза – а так супу похлебаем!»
Участковый облегчённо вздохнул – он тоже не верил особо в дедову бессердечность – и как-то воровито, смущённо, засунул в папку ксерокопию бумажки, исписанной косым корявым почерком: «Н-да, это ж надо! Вы уж извините, отпишусь по факту!»
Ксения Прокофьевна высказала вслух длинное, богатое древними оборотами предложение, содержащее помимо основной сути слова «Марфутка» и «Гринпис». Участковому был предложен суп из гуся, с перчиком и морковной зажаркой, а за Марфуткой почти год держалось прозвище «Гринпис», пока не произошла история с рыбалкой и свиным корытом. Но об этом в другой раз.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: