Николай Шостак - Ареал

– Не вздумайте выигрывать. Выиграете – завтра всем обеспечен субботник. Хватит, что сегодняшний выходной коту под хвост. Проигрывайте всухую.

Тем не менее, несмотря на разные взгляды о результате матча, все были воодушевлены. Свобода была близка как никогда. Хотя, чего греха таить, многие хотели хоть вскользь, хоть несколько минут поглядеть, как и где будет проходить игра. В том, что матч состоится, никто не сомневался. Раз комендант решил его провести, значит, игра будет.

Выйдя из здания, судьи и следующие за ними обе команды направились к месту игры. Неожиданно у ног самих судий, взвизгнув тормозами, остановилась машина ППО. Сирена не прекращала своего завывания. Один из судей постучал себе по голове, глядя на инспектора, другой погрозил кулаком. В ответ веселая и беззаботная улыбка инспектора. Когда же начали проходить мимо его машины игроки, послышались угрозы и оскорбления в его адрес. В ответ он достал из-за околыша фуражки справку и помахал ею. Дождавшись, когда пройдет последний игрок, он вдавил педаль газа в пол. Двигатель взревел и… заглох, машина сделала рывок и остановилась поперек дороги. Кончилась солярка. Но веселый инспектор не унывал.

– Аккумулятор для чего?

Он отложил фуражку в сторону, не забыв при этом бережно спрятать за околыш справку, и начал отчаянно биться головой об клаксон. Вслед за игроками из двери общежития повалила толпа зрителей и, обходя машину ППО, направилась к месту матча. Последним из дверей вышел сам комендант. Он подошел к машине ППО, постучал концом клюшки в стекло дверцы водителя.

– Прекращай сигналить. Из-за тебя не будет слышно свистков судей. Чтоб до конца матча ты у меня сидел тихо, – грозно предупредил комендант.

Инспектор то ли не услышал слов коменданта, то ли у него помутился рассудок от ударов о клаксон. Но он снова, правда, уже не улыбаясь, достал справку и помахал ею.

– Ну и что, что у тебя справка есть, – грозно посмотрел на него комендант. – Не у тебя одного такая имеется, – и потянулся было рукой к ремешку шлема, но потом резко одернул руку и пошел к месту встречи команд.

Это была заасфальтированная площадка, огороженная деревянными щитами. Обе команды и судьи в ожидании коменданта толпились возле нее. К этой импровизированной арене подошел комендант. Стояла гробовая тишина. Он ткнул верхним концом клюшки в успевший уже расплавиться асфальт. Игроки и зрители-болельщики с интересом наблюдали за происходящим. Комендант после некоторого раздумья повернулся к собравшимся и, обведя всех суровым взглядом, вымолвил:

– Где лед?

Этот вопрос был явно адресован главному судье и физруку общежития в одном лице. На этом лице и был остановлен взгляд коменданта. Тот со спокойным видом, не вынимая рук из карманов и свистка изо рта, пожал плечами. Все последние дни, да и сегодня с утра, он доказывал коменданту, что льда нет и что игра на асфальте невозможна. На что последний с присущей ему категоричностью отвечал: «Я обещал народу праздник, спортивный праздник, и он состоится, несмотря ни на какие погодные условия». При этом в обычном для него нравоучительном тоне добавлял: «Спорт – это здоровье, а здоровье – это все. Сегодня жильцы моего общежития будут болельщиками, а завтра сами станут на коньки и побегут, побегут вслед уходящему от них здоровью». Не получив ответа от главного судьи, взгляд коменданта перенесся на лицо Федора. Коменданту необходимо было найти виновника – козла отпущения. Ему нужно было сохранить лицо перед своими жильцами. Для этой цели физрук слишком мелкая сошка, а вот начальник охраны – совсем другое дело. Отмену матча, а это сейчас даже ему стало понятно, нужно перевести из метеорологической в криминальную плоскость. А еще лучше в политическую. Цель которой – смена руководства в общежитии.

– Куда делся лед? – все так же грозно спросил у Федора.

Федор тоже молчал. Не мог же он при всех сказать: «Лед под воздействием солнечных лучей вначале превратился в воду, а затем и вовсе испарился». Для коменданта это не довод. Он молчал.

– Значит, не хочешь отвечать? Это твое право. Но ответить за пропажу льда как начальнику охраны тебе придется. А для начала… Где мой секретарь?

Секретарь Полина уже стояла рядом с ним на коньках для фигурного катания. В руках у нее вместо клюшки уже были ручка, блокнот и косметичка.

– Пиши: за срыв важнейшего спортивного мероприятия начальника охраны и физрука увалить по статье о несоответствии занимаемой должности.

Видя, что творится несправедливость и невиновные сейчас могут быть наказаны, инспектор кадров, бывший кадровый военный, а также друг и соратник Федора и физрука, поспешил им на помощь.

– Товарищ комендант, – по-военному выпрямившись и хорошо поставленным голосом обратился он к нему, – если вы обоих уволите, то мы в дальнейшем не сможем выполнять все важнейшие мероприятия в жизни нашего общежития, которые вы же сами намечали и сами же утверждали. Начальник охраны и физрук у нас по штату в единственном числе. А это грозит срывом не только спортивных, но и культурных, а также политических мероприятий.

Комендант задумался.

– А может, уволим дворника, – вмешалась Полина, – у нас их два.

Физрук мгновенно воспользовался этим предложением:

– Господин комендант. Я не единожды обоим говорил: метите своими метлами поаккуратней, а то весь лед сметете. Так и вышло. В апреле уже льда не было.

– Это точно, – чтоб не молчать, подтвердил Федор.

– Так это что получается, – вышла вперед тетя Нюра, – и на реке, и в парке на озере мы тоже лед посметали? Там его тоже нет.

– Это не наша территория, – решительно оборвал ее комендант, – там есть свои надзирательные органы. А здесь, на моей территории, вы обязаны были бережно к нему относиться. Не метлами мести, а руками убирать мусор.

– Хватит того, – воскликнула тетя Нюра, – что я ежедневно под окнами поднимаю руками презервативы. Тошнит от такой работы. Да еще эта, – показывая на секретаршу, – заставляет их с дерева снимать.

– Как она убирает, – вмешалась в разговор Полина. – Видите, – указывая на предмет спора, – висит на ветке такой красивый розовенький, а она и не думает его снимать. Сколько раз я обеим указывала на это безобразие. «Вызывай МЧС, без лестницы его не снять», – и весь ответ.

Комендант поглядел на дерево. Верхушка его была похожа на новогоднюю елку, разукрашена разноцветными резинками.

Стояла тихая и безветренная погода, и они устало свисали с ветвей в надежде, что их больше никто и ничто не потревожит. И все же неожиданный и пронзительный женский крик заставил их слегка всколыхнуться. Все присутствующие мигом повернулись в сторону крика. Это кричала Лариса. Рядом с ней стоял побледневший Никита. Оба смотрели на тело незнакомца, лежащего на канализационном люке. Лишь голова, вернее то, что от нее осталось, лежала на тротуаре в луже крови.