Сборник - С Востока свет. Проза татарских писателей

Теперь любовники ей были не нужны, она была сыта, одета-обута, и уже можно было отбросить личину «несчастной женщины» и начать приговаривать, как её покойная мать: «слава Аллаху»… Но избалованный рот, познавший вкус денег, требовал: «ещё, ещё!» И хотелось более хорошей квартиры, более роскошной шубы, отдыха за границей… Желаний становилось всё больше с каждой минутой. Организация, где она работала, была прибыльной: большие и круглые числа приятно щекотали ей сердце и ласкали душу. А однажды… однажды ей выпало счастье поговорить с самим шефом. По приказу этой мымры – заместителя шефа – Шакира осталась поработать с документами. Было около девяти вечера. Вдруг скрипнула дверь. Мамочки, так это же сам шеф!..

– Вы что, во вторую смену работаете? – спросил он.

– Чтобы не потерять место, я готова работать даже ночью, – ответила Шакира и тяжело вздохнула. – Если я лишусь работы, кто будет кормить моих детей? Муж бросил нас. Что делать, приходится выкручиваться…

Слёзы, приготовленные специально для этого случая, с тихим стуком начали капать на бумаги. Как мастерски играла свою роль чертовка! Любой артист мог бы позавидовать!

– А как у вас бытовые условия?

– Старая квартира… Со старой мебелью…

– Ладно, не переживайте. Нас мама тоже растила одна. Горечь сиротства мне знакома. Что-нибудь придумаем. Зайдите завтра ко мне…

На следующий день добросердечный начальник предложил ей тут же, у него в кабинете, написать заявление на получение новой квартиры. Затем достал из сейфа увесистый конверт и протянул ей:

– Лично от меня вашим детям. В случае затруднения не стесняйтесь, обращайтесь прямо ко мне.

– Спасибо, спасибо, – скромно ответила Шакира.

В реальности же такое качество, как скромность, в арсенале Шакиры отсутствовало напрочь. Однако она предпочитала не лезть напролом, как делали другие. Потому что знала более сильное средство, чем скромность. Если настроить голос на волну несчастного, незащищённого создания, напустить в глаза слёз, давить на жалость и сочувствие, то можно растопить сердце любого начальника.

Теперь она уже не была той прежней девочкой из барака. Однажды Шакира имела глупость поехать туда, уступив просьбам сына показать ему место, где он родился. Мальчик с интересом пошёл внутрь здания, а она, содрогаясь от омерзения, осталась стоять на улице. Не реагируя на ахи и охи узнавших её соседей, не дрогнув ни одним мускулом на лице, она равнодушно смотрела издали на покосившееся и сгнившее здание. Вон там их бывшее окно… Видимо, теперь там живут алкаши: виднеется рваный край посеревшего от копоти тюля…

Вернувшись, Эдуард сказал:

– Мама, надо бы раздать садаку.

Внушила-таки её покойная мать своему внуку уважение к религии!

– Они эти деньги всё равно пропьют, сынок.

– Но, мама, там есть и старушки! Одна – как наша бабушка, молитвы читает.

– На уж! – Шакира со злостью сунула в ладонь сыну мелочь. – На!

…«Все по одной дорожке ходим»… – утешают себя некоторые. Как бы не так! Разными бывают дорожки, разными! Есть гладкая дорога, выложенная деньгами. Есть ухабистая и трудная дорога. Только извилистая горбатая тропинка на кладбище у всех одна и та же. Но до неё ещё есть жизнь. И кто же станет бездействовать, мол, «всё равно помирать»?! «Ты слишком жадная к богатству», – говорит ей Ниса. Зави-и-дует! Потому что сама – голая, как лесной шурале.

Вот потому-то и не делится Шакира своими мыслями с подругами. Завидуют! Если она сообщит им, что хочет сосватать сыну дочку шефа, подруги начнут мотать ей нервы: «Чего тебе ещё не хватает?!» А вот не хватает! Когда её красавчик Эдуард женится на Гульнаре, тогда, может быть, она будет довольна. Её сыну даже стараться особо не придётся. Надо только влюбить в себя девушку! Это первое и последнее, что он должен сделать. Влюблённая женщина – как нитка, вдетая в иголку, – привязана навеки.

Хоть и падала от усталости, но спать Шакира не ложилась. В двенадцатом часу вернулся Эдуард. За ним в дверях показался и Адель.

– Я на улице ждал, в сторонке, – сказал мужчина, поймав сердитый взгляд Шакиры. – На улицах полно шпаны. Дай, думаю, провожу парня. Человеку, который живёт за границей, наша страна, наверно, представляется каким-то адом. Спокойной ночи всем!..

Шакира оттеснила мужчину к двери:

– И тебе того же, и тебе!

В столовой Эдуард намазывал на хлеб чёрную икру.

– Ты что, сынок, проголодался? А что фуршет?

– Народу было невпроворот.

– Конечно, к богачам народ прёт. Это тебе не выставка какой-нибудь там живописи… Ну давай, сынуля, рассказывай подробно.

– Шеф у тебя – отличный человек. Умный, короче. Интересно только, зачем он дочке своей во всём потакает?

– А вы что, с Азаматом Азатовичем встретились, что ли?

– Ну да. Он тоже был на выставке.

– А что Гульнара? – голос Шакиры ухнул в глубину, как летит в колодец оторвавшееся от цепи ведро.

– Прикольная девушка.

– Ну, ну?!. Телефон у неё взял?

– Мама, – Эдуард не спеша проглотил хлеб. – Мама, она, оказывается, хромая.

– Ну и что!

– И горбатая.

– Ну и что! – Лицо женщины позеленело. – Нам нужны её деньги! А у денег физических недостатков не-е-ет! Деньги не бывают горбатыми и хромыми! Они стройные и красивые!!!

В ярости Шакира шагнула к сыну…

…Днём с огнём не сыщешь, да, не сыщешь… И пусть учёные не изводят себя исследованиями и дискуссиями: мужчин мало, и в будущем в «Красную книгу» первыми попадут они, а не женщины… Следовательно, если встретишь суженого – борись за своё счастье. Природа жестока: она мстит, лишая женщину возможности выбирать. Поэтому всё больше становится в мире несчастных женщин, печальных женщин. А Сандугач в очередь за счастьем встать больше не захотела. Её очередь уже прошла. Так она считала сама. Она решила, что все мужчины похожи на Авзала. Ей казалось, что в сердце каждого из них прячется измена. Но её соседки по комнате так не считали. Сначала Шакира вышла замуж за директора школы, затем Ниса… На свадьбах обеих подруг Сандугач пела и танцевала, и обеих… жалела. Когда и кому мужчина приносил счастье?! Подружки, сочувствуя её одиночеству и думая, что она втайне страдает, то и дело находили ей новых ухажёров, но Сандугач всех заворачивала. Ведь она уже сделала себе прививку от болезни под названием «мужчина», и теперь не боялась заразиться любовной лихорадкой.

Проработав пятнадцать лет биологом в школе, Сандугач устроилась на работу в городской центр по озеленению. И здесь ей совершенно неожиданно… улыбнулась любовь. Это была любовь к цветам. Вот это было настоящее чувство! День и ночь она ухаживала за цветами, как за детьми, и благодарила их за то, что они украсили её серую жизнь. Душа деревенского человека и сама схожа с цветником. Может быть, Сандугач хотела, чтобы в её сердце рядом с любимыми луговыми цветами выросли и городские цветы, и тогда её сад избежит высыхания и увядания?.. Может быть, так и было…