Ольга Савкина - Propitius

Моника подумала немного, почесала затылок и потом сказала:

– Хм… не думаю. Гадание никак не сможет повлиять на твою жизнь. Чему суждено – того не миновать. Гадание только поможет тебе подготовиться к чему-то непредвиденному в жизни, вот и всё… – ответила она ей.

– Ну ладно, так уж и быть! Погадай мне, Мони! Всё же ты права – ничто не может изменить того, что суждено! Я верю тебе! – обрадовалась Ульрике, потому что верила, что ничто плохое ей не может угрожать в жизни.

– Неужели? – радостно произнесла Моника. – Тогда мы это сделаем!

Девушки стали прыгать, а потом обнялись. Как вдруг вдалеке они услышали скрип веток и шуршание.

– Ты это слышала? Кто там? – вдруг вздрогнула Ульрике.

– Бежим отсюда! – крикнула Моника.

И подруги кинулись бежать со всех ног, держась за руки и визжа. Хотя это оказалась всего лишь перелетающая с ветки на ветку птица, но им было уже всё равно. Казалось, ничто не могло разрушить их беззаботную беспечность. Они были счастливы и полны надежд на светлое будущее.

Над лесом поднималась большая фиолетовая туча, которая предвещала бурю…

Этой ночью Ульрике не спалось. За окном было светло из-за начавшихся белых ночей, и это мешало спать. Она поднялась с кровати и прошла из своей комнаты в гостиную. Её мать застала Ульрике там в ночной рубашке и штанах, сидящую на полу, перебирающую фотографии из семейного альбома.

– Не спится? – спросила её мать.

Ульрике устремила свой взор на неё. Её мама подошла и села рядом с ней.

– Не грусти, дочка! Всё будет хорошо. Скоро Эрик приедет, – пыталась подбодрить свою дочь мать, убирая её висящий локон с лица за ухо.

– Мам, смотри, ты замечала это раньше? – задумчиво спросила девушка.

– О чём это ты? – полюбопытствовала мама.

– Видишь? – Ульрике протянула в руки матери чёрно-белую фотокарточку бабушки.

Мать Ульрике стала вглядываться в фотографию, сдвигая брови к переносице.

– Видишь это? – указала на светлое пятно, зависшее над головой бабушки, Ульрике. – Тебе не кажется, что это похоже на нимб?

– Что? Не может быть! – улыбнулась Агнес – так звали маму Ульрике.

– Она была святой! Посмотри на эту фотографию тоже! – и Ульрике протянула маме в руки ещё одну фотокарточку.

Агнес покачала головой и удивлённо произнесла:

– Я никогда раньше такого не замечала. Определённо, раньше такого не было.

– А вот теперь появилось. Я всегда знала, что она была особенной, – гордо произнесла Ульрике.

Агнес склонила голову и улыбнулась ей в ответ.

– Ты помнишь, я тебе рассказывала, что она была знахаркой и помогала людям? – спросила она.

– Да, я горжусь ей! Мне так её не хватает, – вздохнула Ульрике и продолжила перебирать фотографии.

Агнес затаила дыхание, пока дочь листала семейный альбом. Она чувствовала, что беды не избежать. Ей так хотелось, чтобы Ульрике захлопнула альбом, но она продолжила переворачивать его страницы. Ульрике хотелось посмотреть на фотографию отца и сравнить, похожи ли они чем-то с Эриком. Ведь говорят, что девушки выбирают себе в мужья парня, похожего на отца, а она совсем не помнила его.

Но фотографий не оказалось, и вскоре она подняла обиженный взгляд на мать.

– Мам, а где все фотографии папы? Они исчезли, – сказала она.

Агнес замерла на месте и молчала. Больше всего на свете она боялась гнева и обиды дочери, но и её чувства невозможно было упрятать от неё. Она потянулась к ней и постаралась её обнять, но та отдалилась со словами:

– Я так и знала, что ты это сделаешь…

– Ульрике, постой! – произнесла Агнес, провожая взглядом дочь, но та не хотела ничего слушать и обиженно убежала обратно к себе в комнату.

Ульрике демонстративно захлопнула дверь за собой. Она уселась на кровать, глядя в окно. Потом снова достала телефон из-под подушки и проверила его, но от Эрика всё так же не было ответа. Как же у нее стало грустно на душе! Она снова перевела свой взгляд на окно и вздохнула. Ей стало казаться, что все люди, которых она так любила, покинули её, и она чувствовала себя сейчас, в своей комнате, очень одинокой и брошенной… Она подумала, что поскорее бы Моника погадала ей на картах. Может, тогда её сердце успокоится.

Ульрике положила голову на подушку, укуталась одеялом и постаралась уснуть.

Был вечер. В комнате мерцали свечи, отражаясь в зеркале. На улице порывами ветра теребило кроны деревьев. Казалось, что начинался первый весенний шторм. Небо скрылось за тучами, и на улице стемнело. Этот вечер уже не был таким светлым, как предыдущий. Две лучшие подруги – Моника и Ульрике – медленно погружались в мистическую атмосферу гадания на картах таро.

– Ты готова? – шёпотом спросила Моника, держа в руках колоду карт и заглядывая в глаза подруги.

Ульрике наблюдала через плечо подруги за колышущимися деревьями за окном, и её охватывало беспокойство. Она думала о пропаже Каролины и о молчании Эрика.

– Даже не знаю… – замявшись, она перевела взгляд на Монику. – Мне кажется, это не к добру.

– Не бойся! Доверься мне, – убеждала её Моника.

– Мне страшно, но давай! Делай же, наконец, свой расклад! – приказала Ульрике и уселась поудобнее.

Девушки сидели на кровати в комнате Моники. Ульрике взяла в руки подушку и сжала её в объятиях. Моника расправила покрывало, чтобы поверхность стала ровной. Она стала мешать колоду карт, а потом протянула её Ульрике.

– Сдвигай! – попросила она.

Ульрике одним пальцем сдвинула колоду карт пополам в сторону Моники, и та снова её перемешала. Затем она вытянула из колоды первую карту и только собралась её открыть, как Ульрике остановила её жестом.

– Постой… а твои карты могут врать? – сомневаясь, спросила она, будто желая оттянуть время гадания.

Моника замерла с вытянутой рукой, в которой крепко сжимала пёструю карту, и посмотрела на подругу.

– Хватить меня сбивать! – сказала она раздражённо и потом, успокоившись, добавила: – Никто, кроме меня, больше не прикасался к этой колоде. Карты слушаются только меня! Они намагничены моей энергетикой, а когда такое происходит – карты не могут врать.

И Моника легонько подсмотрела карту. Она насторожилась, так как выпавшая карта была не к добру.

– Расскажи мне, кому ты ещё гадала? И сбылось ли хоть что-нибудь? – недоверчиво спросила Ульрике, прищурив глаза, чтобы убедиться в компетентности подруги во владении картами таро.

– Гадала, конечно! И себе в первую очередь, – гордо произнесла Моника.

– Ну и? Продолжай! – пыталась вывести на разговор подругу Ульрике.

– Всё сбывается, но, правда, не сразу. Потихоньку… – замямлила вдруг Моника.

– Что, например? – устроила допрос Ульрике.

Моника положила карту обратно в колоду и, опустив глаза, стала интригующе улыбаться: