Алевтина Корчик - Край, где поселились люди

– Ну да. Видели же сколько там снега, значит, пи**ец там, раз не приехали.

– Коллапс…

– Да однозначно и везде такое, раз столько насыпало. Рассветет, надо еще лезть, вечером ни хера было не видно, только засрался весь как свинья. Блин, искупаться бы сейчас, все чешется… – Сергей скривился и кинул очередной брусок в огонь.

– Да неплохо было бы… – Миша глянул на воду в чайнике. – О, уже хорошо нагрелась, почти кипит, сейчас чайку попьем! …Эх, хорошо. Согрелся немного…

– Мария Савельевна, вам кирпичик поменять? – обратился Сергей к женщине.

– Да не откажусь, – игриво ответила та. – Прям тепло, даже ноги болеть перестали. Спасибо.

– Девчонки, а вам давайте по кирпичику под ноги?

– Да можно…

– Сейчас, вода закипит, достану…

Через время чай был готов: по кружечкам разлили кипящую воду, всем досталось по пакетику чая, каждый насыпал сахара по вкусу, и с огромным удовольствием соседи вкушали напиток. Горячие кружки, обжигая руки, согревали их, и на некоторое время в подвале воцарилась тишина. Ее нарушил Миша:

– Я так понимаю, спать здесь будем?

– Ну да, а где еще? В квартирах никак не теплее… – Сергей забросил еще деревяшек в огонь.

– Я здесь… – улыбнулась Таня. – Со всеми теплее, хотя в спину дует, конечно.

– Нам бы подушек еще принести… – Геннадий Петрович приподнялся с табуретки, – под спину подложить, и теплее будет. Да и одеяла нужны. Холодно. Надо сходить. У меня вроде их много, – он вспомнил про свои залежи, оставшиеся от предыдущей хозяйки.

– А как с костром быть? – поинтересовался Миша.

– Надо кирпичей еще притащить, чтобы прогрелись. Дыма слишком много, уже дышать нечем. Задохнемся нахер, – добавил Сергей. – Там дверь в подвал открыта?

– Да открыта, там тоже дыму полно, – сказал Геннадий Петрович. – Надо в подъезде пару окон открыть, а то, и правда, угорим нафиг. Тут вон никуда дым не уходит, фигли эти окошечки… С той стороны их снегом завалило, дыму некуда уходить.

– Да, в подъезде надо окна открыть, пойдемте, – Миша встал с матраса и двинулся к выходу. – Дышать нечем, так хоть вытянет. Денис, а ты отогрелся?

– Я Данил…

– Тьфу, забыл!.. Приедешь еще в гости к нам? – смеясь, спросил Миша. – Вставай, пойдем тоже с нами, принесем все сюда. Да я бы водочки дерябнул, и спать, уже не могу, падаю. Денис, тебе бы тоже водочки хапнуть…

– Я Данил…

– Слышишь, дистрофик!! – вдруг ощетинился Сергей. – Я тебе сейчас пендаля такого дам, что ты на Мурзика будешь отзываться!! Заладил!

– Я просто сказал, что меня Данил зовут…

– Да нам пох*й как тебя зовут!!

– Ну чего ты, Серый… – Миша попытался заступиться за гостя.

– Да задрал уже! Видит, все нервные, он нам еще имя свое талдычит, да нах*й оно нам нужно!!

– Сережа… ну не сердись… – попыталась успокоить соседа Таня. – Ну он же нам помогал… Как все тут старался…

– Бл*дь! Еще бы он не помогал!.. Ладно. Я тоже выпил бы… – добавил Сергей. – Давненько такого трезвого Нового года не было у меня.

– Да такого Нового года вообще давно не было! – развеселился Миша. – Ну пойдемте. Сергей, подкинь дровишек, чтобы дамы не замерзли, пока мы ходить будем.

– Где фонарик мой? – тот крутил головой по сторонам.

– Пойдемте, хватит нам двух, потом вернемся и все искать будем.

Влада держала горячую кружку в руках и ощущала тепло в ногах от приставленного кирпича. Перед глазами плыло, а в голове шумело. Она попыталась задуматься о событиях новогодней ночи, вспомнить Олега, но ей вдруг показалось, что праздник был давным-давно, и с момента неприятного ночного разговора прошло уже очень много времени. Потом она услышала мужские голоса, звон железа, шум, и почувствовала, как вздрогнула рядом лежащая Лиля. «Сколько новых знакомств сегодня… Соседи… Вода… Брр… Как было холодно… А еще Сергей… Вот и познакомились… Даже в гостях побывали друг у друга…» Ей показалось, что ее кто-то пошевелил, потом толкнул, она попыталась присмотреться, но увидела только отблески огня, а потом она уснула.

Таня уже почти засыпала, согревшись под шерстяным колючим пледом и сверху лежащим гладким покрывалом, как почувствовала, что сильно затекла нога, которую она так неудачно подвернула при падении. Слева слышалось дыхание тети Маши, и Таня еще немного полежала – уж никак не хотелось разбудить задремавшую и уставшую сегодня соседку. Она снова попыталась улечься удобнее, но нога уже нестерпимо ныла. Таня аккуратно, стараясь шевелиться как можно меньше, стала поворачиваться на другой бок. «Вроде получилось», – подумала она.

Становилось холоднее, и Таня приподняла голову, чтобы взглянуть на костер – деревяшки тлели. Она протянула ноги чуть ближе к большому тазу, в котором мужчины развели огонь – стало немного теплее. Она повернула голову и услышала, как зашевелился Миша и что-то пробурчал сквозь сон. «Ну и денек… Все намучились». Таня приложила голову к скомканной одежде девушки Влады, и только собралась закрыть глаза, как вдруг в проеме подвальной двери увидела женскую фигуру. Таня очень удивилась, повернулась и вдруг в очертаниях разглядела знакомый силуэт. «Тетя Люба!» – узнала она родную тетку по матери. Таня уже было собралась крикнуть слова приветствия, как неприятный холодок побежал по спине: она вспомнила, что тетки уже лет восемь как нет в живых. Таня машинально подвинулась ближе к Марии Савельевне и, не мигая, смотрела на женщину в дверях: та двигалась, медленно приближаясь к лежащим на матрасах людям.

Привидевшаяся женщина посматривала по сторонам, словно кого-то искала среди окружающих. Таня уже рассмотрела спокойное лицо покойной тети Любы и чуть прищуренный взгляд, внимательно разглядывающий спящие лица. «Неужели она ищет меня?..»

Тане не было страшно от увиденной картины: с одной стороны, она понимала, что перед ней некое таинственное видение, но с другой стороны, тетя Люба никак не могла желать ей зла, даже явившись с того света: Таня была ее любимицей. Более того что тетка всю жизнь опекала племянницу, так еще и оставила ей все свое наследство. Тетя Люба вообще была очень ласковой и доброй женщиной, и сейчас лицо ее выражало достаточно спокойное и созерцающее выражение – она словно просто пыталась найти близкую родственницу и, медленно передвигаясь между спящими людьми, разглядывала лица, чуть наклоняясь к каждому.

Таня вся сжалась и не сводила глаз с призрака. «Может, надо ей сказать, что я здесь?..» – но было слишком страшно для того чтобы самой заговорить с явившейся с того света родственницей. Та уже подошла ближе, аккуратно переступая между разложенными на мокром полу матрасами, и вдруг остановилась возле парня Данила – Таня запомнила его имя. Темноволосый, с густыми бровями, очень худой и крайне неразговорчивый. Правда, она видела, как он старался, хотя было заметно, что чувствует себя парень крайне неважно: он морщился и иногда тяжело вздыхал, но ответственно трудился наравне со всеми. Еще она заметила, что тот не высовывался, вел себя очень скромно, несмотря на свой мрачноватый вид и несколько пугающую внешность.