Сергей Прокопьев - Попутчица Пречистой

Честно говоря, не помню.

Киот у иконы современный, сама старинная. Не могу назваться знатоком, а всё же разные типы икон Николая Чудотворца приходилось лицезреть. Подобного образа не видел ни разу. На Украине, в Николаеве, видел икону с двумя ликами Николая Мирликийского. Один иконописец, скорее, в XVIII веке, написал на доске Николая Чудотворца, через много лет второй богомаз, не мудрствуя лукаво, замалевал лик святого и нарисовал новый. Однако через десятилетия первый проявился сквозь краску. И получился один над другим.

Как оказалось, икону, постоянно хранящуюся в алтаре храма, Лена взяла не просто так, готовилась идти с ней крестным ходом. На «Владимирскую» после литургии в Тамбовке совершается традиционный крестный ход к месту, где Пресвятая Богородица в образе простой женщины явилась в 1943 году девице Екатерине, которая через полвека примет монашеский постриг с именем Евгения. К иконе Лена имеет прямое отношение. В антикварном магазине приобрела за приличные деньги практически чёрную доску. «Тебя никто не купит, – сказала Николаю Чудотворцу, – а я тебя спасу». Образ начнёт проявляться дома у Лены, после чего, в соответствии с обещанием, данным святому Николаю, Лена спешно отвезёт икону в Тамбовку, в часовню.

– Алтарная часть храма, – показывает рукой Лена, – это бывшая часовня, которую мы с матушкой Евгенией строили. Тоже Промысел Божий. И то, как я с матушкой Евгением познакомилась, чудо. Расскажу после крестного хода.

Грешен, часть пути еду с Леной в машине.

– Будете икону держать, – дала послушание.

По-хорошему, мог бы нести образ, шагая со всеми крестоходцами, но остался в машине. Мы доехали до асфальтированной дороги, ведущей в Преображеновку, дальше на автомобиле до Поклонного креста не добраться, просёлочная дорога ещё не просохла после весеннего таяния снегов, место низкое. Дальше движемся, как истинные крестоходцы, своими ногами.

Многие женщины трепетно относятся к снам. Лена из их числа. Из того сна, на всю жизнь крепко запавшего в память, и ставшего поворотным в жизни, вынесла наставление: иди в храм и купи икону Божией Матери в бордовом одеянии. С Богомладенцем на руках. На то время Лена была из тех верующих, которые категорично заявляют о себе: как это я не православный человек? Крещён – да, в церковь захожу – да, свечи ставлю – да, против Бога ничего не имею, аминь. Лена, увидев сон, о котором сказано выше, помчалась в церковь за иконой. Безоговорочно поверила: образ Богоматери «в бордовом одеянии» должен быть в её доме. Было тогда Лене чуть более двадцати, жила на набережной Иртыша, ближайшая церковь – Никольский Казачий собор.

О покупке иконы лучше самой Лены не расскажешь.

«Влетаю в собор, – с удовольствием начинает рисовать сцену в храме, – церковная лавка находилась прямо в притворе, – прошу:

– Дайте Богородицу в бордовом одеянии.

Продавец, женщина в возрасте, на меня смотрит с удивлением – откуда такая моторная взялась?

– У нас, – говорит строгим тоном, – все Пресвятые Богородицы в бордовом! Вы точнее можете сказать, какая нужна? Или вам всё равно?

Глаза поднимаю, сейчас в иконах Богородиц хорошо разбираюсь, отличаю «Знаменскую» от «Умиление» или «Путеводительницы» – тогда ни малейшего представления. Стоят на полках с десяток икон Богородиц, все как одна в бордовом одеянии.

Расстроилась. Казалось бы – бери любую, да и дело с концом. Но я понимаю, мне нужна не любая, мне нужна своя. Значит, должна каким-то образом распознать её среди всего многообразия. Продавец не просто стоит, начинает помогать мне, умеет работать с покупателем:

– Перед «Неупиваемой Чашей» молятся с просьбой избавить от страсти пьянства…

– При чём здесь пьянство? – я даже обиделась. – Я что, по-вашему, алкоголик?

– Или наркомании, – продолжает она, будто и не слышит меня. – Может, родственники ваши страдают этой пагубной страстью. Мало ли что бывает!

– Никто не страдает!

Меня задело, что начала с пьянства.

Начинаю нервничать, а она гнёт своё:

– Или вам нужна «Скорбящая о младенцах во чреве убиенных»?

– Это зачем? – спрашиваю с наездом. Жду подвоха.

– Аборт, к примеру, сделали, – с раздражением говорит, – покаяться хотите.

Её понять можно, ураганом налетела особа с квадратными глазами, мало того – губы накрашены, глаза подведены – ей вынь да положи Богородицу в бордовом одеянии, какую сама не знает.

– Да ничего я не делала, – грешу против истины…»

Эту картину Лена рисует с большой долей самоиронии. Вот, дескать, какая была непроходимо тёмная. Образ «Казанской» не могла отличить от «Владимирской», «Путеводительницу» от «Умиления» или «Знамения».

В процессе эмоционального диалога с продавцом церковной лавки Лене пришло вразумление: заглянуть в православный календарь.

– Простите, – сбавила накал эмоций, обращаясь к продавцу, – можно посмотреть православный календарь?

Продавец не принадлежала в полной мере к типу церковных женщин, любящих поучать, наставлять, одёргивать новоначальных, да и вообще всех, приходящих в храм, тем не менее экспрессивность Лены её коробила. Считала, и правильно делала, раз ты пришёл в храм, держи себя строго.

В толстой книге церковного календаря Лена быстро отыскала нужную страницу и хлопнула восторженно по ней ладонью:

– Вот смотрите: шестое июля – день празднования Владимирской иконы Божией Матери. Я родилась шестого июля. Значит, мне нужна эта самая икона!

Женщина молча достала образок величиной в два спичечных коробка.

– Больше нет? – разочарованно спросила Лена. – Карманная какая-то!

– Возьмите «Казанскую», – если вам надо в бордовом мафории и большая. Полуметровая есть! В красивом окладе. Но дорогая!

– Это не имеет значения, дело не в цене! Я же сказала, у меня шестого июля день рождения!

– Тогда, конечно, – не без иронии сказала продавец.

Так в доме у Лены появилась икона Владимирской Божией Матери. Но не более того, только и всего по данному факту – появилась. Лена выполнила наставление сна и тут же про образ забыла. Ни разу не помолилась перед ним. Да и не знала, что для этой иконы есть свои молитвы.

Вспомнила об иконе, когда совсем плохо стало.

Юность Лены совпала с воцарением свободы торговли, ураганный шквал которой наблюдался в последнее десятилетие XX века. Одним семейным боком Лена относилась к купеческому сословию – по материнской линии были в родове купцы из крестьян. Предпринимательские гены рано взыграли в крови Лены: в семнадцать лет встала за прилавок. А вскоре пришла к мысли: «И что это я на дядю горбачусь?» Сколько мы знаем бесплодных мечтателей, вздыхающих, сидя в мягком кресле, эх, кабы мне предоставили условия, я бы развернулся во всю ширь, показал, как вести дело! Лена рассиживаться не стала, сразу перешла к решительным действиям. Включились купеческие гены, доставшиеся от матери, пролетарская энергия, присущая папе-молотобойцу, и торговое дело пошло в гору. В девятнадцать лет Лена купила квартиру в центре города, пару земельных участков, приступила к строительству коттеджа. А потом начались пути тяжкие.