Мидлена Радуга - Тёмный ангел

Они вошли, народу было немного, и поспешили занять свободный стол. К ним сразу подошёл подавальщик и учтиво поинтересовался, чего бы те хотели.

– А что у вас есть? Мы всё съедим, а из выпивки если только пиво для меня, для дамы что-нибудь без алкоголя, – Элмар уточнил насчёт еды, а также спросил о сдаваемых комнатах: – У вас есть свободные комнаты?

Она же уже ничего не хотела, кроме мягкой кровати, и с трудом следила за тем, что говорил тот подавальщику. Её голова склонялась всё ближе к столу. Наконец она положила руки на стол, а на них голову, глаза её закрылись, и она заснула…

– Ну что, понесли счастье наше! – сказал Элмар, увидев это, и взял на руки заснувшую Малэ. Он знал, что Алусиэль всё равно услышал, хоть его и не было видно.

– Вы не проводите нас до комнаты, которую мы сняли? – спросил он у того же подавальщика. – А то видите, девушка не выдержала ожидания.

В комнате Элмар осторожно положил её на постель. И тут появился Алусиэль и свистящим шёпотом спросил:

– А ты чего тут делаешь?

– Что, что… спать укладываю – не видишь, что ли, – ответил он, накрывая Малэ одеялом и заодно освобождая себе место, где лечь, – ты бы лучше следил за сестрой, а то кошмары ей снятся, а мне с этим бороться.

– И это ты называешь бороться? – и он показал рукой на кровать. – Знаю я такую борьбу… – и показал неприличный жест двумя руками, обозначающий ту самую борьбу.

– Я спать, – сказал Элмар, прекращая начинающийся спор, и лёг на кровать. Он развернулся к Малэ и крепко прижал к себе её.

– Извращенец! – сказал Алусиэль и пробормотал больше себе: – Не понимаю, как можно спать с женщиной в одной постели, особенно так крепко к себе прижимая, тут уже другие инстинкты начинают преобладать. А у него, я точно знаю, они есть.

Но видя, что его никто не слушает, прекратил жестикуляцию и исчез.

Утром они выехали из таверны. Светило яркое солнышко, но уже к полудню небо затянуло тяжёлыми свинцовыми тучами и из них сначала посыпало мелкой противной моросью, что оседала на всём, делая сырым и холодным, так как сил промочить насквозь ей не хватало. Постепенно капли становились всё крупнее, становясь дождём, а позже хлынул ливень. Вот так они и плелись до самого города. А недалеко от города началась самая настоящая гроза с громами и ветвистыми молниями в полнеба. Дорогу практически было не видно, лишь отсветы молний время от времени освещали её. В их свете всё смотрелось исковерканным причудливым образом. Малэ настолько устала, что уже давно перестала обращать внимание на тени, выступающие в очередной вспышке молний чудовищами, готовыми накинуться на них.

Элмар ехал впереди расслабившись, и временами было слышно, что он что-то напевает или говорит. По всему его виду можно было сказать, что ему такая погодка нравилась.

– Что-о-о?!!! – сквозь гром прокричала Малэ. Она подумала, что это о ней что-то сказал, но он даже не обернулся на её крики, продолжая говорить. Скоро они подъехали к воротам в стене города. Он постучался в калитку ворот.

– Кто там шляется в такую погоду? – раздалось из-за ворот. – Кто хочет попасть в Флегетон?

– Свои, впусти! – ответил Элмар.

– Свои в такую погоду дома сидят! – опять раздался голос из-за ворот, и тут же заскрипела открываемая калитка.

– Давай поехали! – уже Малэ сказал Элмар и дал что-то стражнику, открывшему им. – А то промокнем.

«Как будто мы ехали и солнышко светило всю дорогу», – подумала едко она и сказала: – Из нас уже сейчас воду выжимать можно, так что можно не торопиться.

– А есть хочешь? – спросил он. – Так что быстрей, быстрей.

И свернул налево на какую-то улочку.

Вывески были плохо видны: лишь отсветы молний уходящей грозы освещали их время от времени. И вот наконец-то они что-то нашли, своей вывеской обещающее, что их здесь накормят и у них будет кровать, чтоб поспать. Они спешились и вошли в таверну, остановившись у входа – все столы были заняты. И хотели развернуться, чтоб выйти, но к ним поспешил сам хозяин.

– Лорд Элмар, здравствуйте! Неужели вы снова нас посетили, наш славный Флегетон? – приветствовал заискивающе Элмара он, опустив глаза, и добавил пошловато: – Госпожа…

– Раита, – подсказал означенный белобрысый лорд.

– Госпожа Раита, добрый вечер! – продолжил он. – Я вижу, вы с дороги…

– Нам нужна комната, вода, чтоб помыться, и еда. Скорее всего, ужин можно подать прямо в комнату, – быстро сказал Элмар.

– Мы недостаточно промылись под дождём, судя по твоему заказу, – когда они отошли подальше, сказала ему язвительно Малэ.

– Только не говори мне, что ты собираешься не помывшись после нашей скачки лечь в постель? – в тон ей с лёгким ужасом спросил он.

– Нет, я боюсь, что засну прямо в воде, не добравшись до кровати, – ответила она.

– Поверь мне, тебе это со мной не грозит, – успокоил её Элмар.

«Теперь каждую ночь, – подумала Малэ, – я буду проводить в объятиях Элмара, но слава тёмной богине не пристаёт. Только бы случайно не придушил, а то он любит посильней к себе прижать, как будто любимую игрушку, которую пытаются отнять. Но я-то не игрушка».

В холле здания, всей своей строгостью говорящем о его значимости, появилась прекрасная незнакомка. Её лица было не видно из-под капюшона плаща. Она подошла к ближайшей стойке со служащим и спросила:

– Лорд Шэйр меня может сегодня принять?

– К сожалению, сегодня у лорда Шэйра всё расписано, но я могу вас записать на завтра или послезавтра, когда он освободится, – ответил служащий, который оказался секретарём того самого лорда.

– А это ничего не исправит? Вдруг у лорда появится свободных пять минуток меня принять? – вкрадчиво спросила она, перегнувшись через стойку и демонстрируя внушительное декольте секретарю. Пока он как зачарованный смотрел на открывшуюся картину, две её руки сомкнулись над его левой рукой, вкладывая в неё тяжёлый бархатный мешочек.

– Конечно, я сейчас узнаю, может, он прямо сейчас вас примет, – очнулся секретарь, почувствовав тяжесть мешочка, – а как вас представить?

– Леди Тамея, Верховная жрица Матери Тьмы, – представилась она.

Он быстро прошёл к дверям, ведущим в кабинет, и, приоткрыв их, юркнул внутрь. Вскоре послышался разговор на достаточно повышенных тонах, но слова было не разделить. Затем из кабинета быстро вышел секретарь и ей сказал:

– Вас ждут! – и показал рукой на кабинет. Тамея неспешным движением сняла плащ, оставшись в чёрном платье. Её плечи были оголены, а декольте открывало на две трети верхнюю часть груди, которая была приподнята корсетом платья. Её талия в нём была такой тонкой, что было подчёркнуто резким переходом от корсета к пышной юбке – казалось, её можно было бы обхватить руками. Она протянула плащ секретарю, а сама направилась к дверям кабинета. Секретарь быстро повесил плащ на вешалку и прошёл к дверям и распахнул их перед Тамеей.