Николай Псиноджи - Приезжай

© Николай Псиноджи, 2020

ISBN 978-5-4498-4739-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Жизнь в Горнозаводске в конце нулевых трудно отличить от девяностых, про которые с ностальгией рассказывает отец после опустошения очередной бутылки «Беленькой».

Рассказывает он долго, матерится и запинается, поэтому, никогда не успевает закончить историю о том, как в молодости «отжимал» ларек у азербайджанцев, что продавали лучшие опиаты в городе, потому что в восемь вечера с работы возвращается мама.

Поворот ключа в замочной скважине давно стал сигналом, что самое время идти в свою комнату и не высовываться. Затем наступает череда характерных звуков: хлопок входной двери, шуршание пакетов с чем-то не слишком съедобным, ругань и крики.

Последнее слышали все жители пятиэтажки, и нередко нас даже навещали сотрудники милиции. Они проводили с родителями «воспитательную беседу», а затем возвращались к обычным делам, например, делали вид, что усердно ищут угнанные «Жигули» папиного собутыльника дяди Толи.

Не смотря на все это, мне нравится запираться в комнате, потому что мы делим ее с братом. Его я очень люблю. Он умен, все свободное время проводит за книжками авторов, чьи фамилии я едва могу выговорить. Его мнение я всегда ставил выше чьего—либо еще, а он, взамен, хранил мои секреты. И сегодня, впервые в жизни, доверил свой:

– Ты уже решил, что будешь делать после девятого класса? Не думал о колледже или лицее в крупном городе? – брат закрыл очередную книгу и вопросительно посмотрел на меня.

– Нет, скорее пойду в десятый. – ответил я без особого интереса.

Из-за двери донесся звон бьющейся посуды. Обычное явление в нашей квартире, которое я попытался скрасить шуткой:

– Похоже, сегодня без ужина? – я натянул уголки рта, чтобы было похоже на улыбку, но прекратил, заметив, что лицо брата стало мрачнее, чем прежде. После секундной паузы он продолжил:

– Тем не менее, я хочу уехать. Только пообещай, что до определенного момента это останется между нами.

– Подожди, куда это ты собрался?

– Олег, сначала пообещай.

Я закатил глаза, а затем демонстративно положил руку на сердце.

– В Санкт-Петербург. – не дожидаясь моего ответа произнес брат. В голове возникло огромное расстояние, но я так и не смог вспомнить, где именно находится этот город.

– Ну и зачем уезжать так далеко? Настолько сильно не нравится дома?

– Дома? – брат встал из-за стола и в два резких шага пересек комнату. Проверил, заперта ли дверь, подсел ко мне, и не меняя серьезного выражения лица, продолжил:

– О чем ты вообще говоришь? Дом – это место, куда хочется вернуться, а не сбежать, где не пахнет алкоголем, и не устраивают скандалы каждый вечер, где безопасно и спокойно, где у тебя есть возможность быть хоть кем-то!

Впервые брат кричал, и кажется, кричал на меня.

– Так или иначе. – он снова вернулся к спокойному тону – Летом я уеду, а твоя задача – хранить это в тайне.

В его глазах читалась абсолютная уверенность.

– Кажется поутихли. Давай уже спать, я сильно устал, да и ты, наверное, тоже?

– Ага, гаси свет.

Мы, как и много лет до этого, легли на единственную в комнате кровать, которая была слишком мала даже для одного из нас.

Я уставился на стену. Только сейчас заметил, что обои давно пора заменить, но заботило меня совсем другое: что я буду делать, если брат действительно уедет? Так и не найдя внятного ответа, я уснул.

В рекламе кофе нам показывают, как должно начинаться утро: человек модельной внешности просыпается в большой кровати, стоящей в светлой просторной комнате, отправляется чистить и без того идеально белые зубы, а затем заходит на кухню, где его уже ждет ароматная коричневая жидкость, он делает глоток и улыбается.

Подобное зрелище всегда радовало меня, я представлял себя на месте этого счастливчика, поэтому, когда удавалось накопить немного денег, я бежал в магазин и покупал несколько пакетиков Nescafe.

Вкус был ужасный, но на мгновение я становился парнем из рекламы, и был счастлив. Брат разрушал эту иллюзию, утверждая, что после съемок актер возвращается в свою однокомнатную квартиру на окраине города, где единственной идеально белой вещью остаются его зубы, на отбеливание которых он потратил месячный заработок, а на кухне его ждет не кофе, но такие же коричневые тараканы.

Брат, как обычно, ушел в школу на час раньше, поэтому я с удовольствием занял всю площадь кровати и наслаждался запахом слегка подгоревшей яичницы, которую готовит мама.

К тому времени, как я вышел из комнаты, она уже стояла в прихожей. На работу мама старалась уходить как можно раньше. Брат считает, что таким образом она совершает побег на несколько часов, а вечером возвращается, только потому что у нее нет другого выбора.

Отец найти работу так и не смог. В Горнозаводске с этим тяжело, а если у тебя еще и судимость, то задача становится невыполнимой. Зато он преуспел в таком ремесле, как алкоголизм, и самого утра мог поглощать любую жидкость, содержащую спирт.

– Молодой, подойди! – крикнул он, не вставая с дивана. – Ты куда собрался?

– В школу, пап.

– Понятно. Будь другом, принеси пивас из холодильника.

В холодильнике пива не оказалось, зато банок с вареньем и соленьями, которые никто не решается открыть, было предостаточно.

– Пап, здесь нет пива. – я уже стоял в дверном проеме гостиной, где лежит отец.

– Ты его выпил, что ли? Вали давай в магазин и покупай.

– Мне в школу надо. – после моих слов на его лице повисла гримаса возмущения.

– Слышь, ты страх потерял? Быстро сюда подошел! – отец начал медленно подниматься.

Я побежал в коридор, надел кеды, и быстро вышел из квартиры, не закрыв входную дверь. Пока шагал по лестнице, услышал, как отец матерится и обещает разобраться со мной вечером.

На школьном крыльце сидела шайка «студентов» из местного техникума. Они громко смеялись, давились «Ягуаром» из металлических банок и доставали каждого, кто на их взгляд был достаточно слаб, чтобы без лишних вопросов отдать карманные деньги. Хуже всего было опоздавшим, потому что к концу первого урока в вымогателях было достаточно много алкоголя, чтобы не только ограбить, но и избить жертву.

Поначалу администрация школы пыталась решить проблему при помощи Дмитрия Сергеевича – добродушного старика—охранника, но история на этом не закончилась, зато прикованный к больничной койке из-за множества травм, закончился сам Дмитрий Сергеевич.

Всех причастных к этому делу поймали сотрудники милиции, но на школьное крыльцо пришли другие, и так продолжалось до момента, пока не стало понятно, что бороться с проблемой бесполезно. С тех пор, чтобы попасть в школу, нужно было с чем-то расстаться. Брат однажды сказал, что среднее образование в России бесплатное, но слабым приходится платить тем, чего у них никогда и не было – самоуважением.