Наталия Амбри - Астрагал

Однако звонящий не принял ее телепатический посыл, и в придачу к звонку раздались еще глухие удары в дверь.

Пришлось Ариадне Львовне разобрать свой уютный домик. Сейчас она, наверное, была похожа на Помпидушу. Когда его тревожили, у него на переносице обычно появлялась обижальная складочка, которая предвещала переселение кота в более спокойное место.

Ариадна Львовна влезла в огромные тапочки мужа и, шаркая по полу, направилась к двери. С разгона она глянула в «глазок», сразу же отпрянув, потому что за дверью стояло ОНО с огромным красным носом, просящими глазами, сошедшимися на переносице, и вареникоподобными губами.

– Откройте! – пропищало ОНО голосом соседки Евы.

Ариадна Львовна суетливо принялась возиться с замком.

– Ты чего? – испуганно спросила она, открыв дверь и впустив женщину в квартиру.

– Я уволилась, – ответила еле слышно Ева, виновато улыбаясь.

Ариадне Львовне казалось, что Ева, выйдя из утробы матери, уже тогда имела на устах виноватую улыбку, говорящую: «Простите, может, я не вовремя?»

– Почему?! – почти крикнула Ариадна Львовна, зная с каким трудом Ева нашла себе подходящую работу.

– Сглазила детей, – всхлипнула Ева.

Надо видеть ясные, по-детски наивные глаза соседки Ариадны Львовны, чтобы сразу понять, что утверждения подобного рода – абсолютная чушь.

– Кто сказал тебе эту глупость? – едва скрывая улыбку, спросила Ариадна Львовна.

– Моя… моя управляющая.

– Вот так, просто пришла и сказала?!

– Нет… Все произошло… произошло… – Ева горько заплакала, закрыв лицо руками.

Чтобы избежать истерики, Ариадна Львовна усадила Еву в свое любимое кресло под китайским красным фонарем-амулетом, который так и остался висеть после Нового года. Где-то в глубине души Ариадна Львовна надеялась на то, что, пока она бегает за валерьянкой, амулет немного «поработает» – отгонит от соседки неудачу и принесет радость. Ариадна Львовна напоила Еву валерьянкой и зажгла ароматическую свечу, но главное – больше не стала докучать ей своими расспросами, видя, как самые простые слова вызывают у нее потоки слез.

А произошло вот что…

Ресторан пригласил на детский праздник актеров из детского театра. Волк, в которого переоделся один из актеров, показался Еве очень страшным. Увидев его, малыши могли испугаться. Своими мыслями она поделилась с управляющей, на что та ужасно разозлилась, сказав, что все уже оплачено.

Когда же волк появился перед публикой, самые маленькие дети расплакались. Некоторым родителям пришлось даже покинуть ресторан.

После неудачно проведенного мероприятия, управляющая согнала злость на Еве, сказав, что это она сглазила малышей.

Ева, всей душой любящая детей, не смогла вынести такой несправедливости. Разрыдавшись, она убежала домой.

На следующий день Ева уволилась, совершенно не подумав на какие деньги ей придется жить.

***

Хотя Ева годилась Ариадне Львовне в дочери, тем не менее, они стали подругами. Просто-напросто их сблизили жизненные передряги.

Муж Евы почти не бывал дома. Он забегал только покупаться, сменить белье, подзарядить мобильные телефоны – их у него пять штук – и на минуточку заглянуть в электронную почту. Когда же она пыталась сказать супругу, что скучает по нему, а дети называют дедушку папой, он всячески ее оскорблял. Ева молчала и тихо плакала, попивая валокордин. Потом все начиналось снова.

А в том, что у Яшеньки круглосуточная работа, Ариадна Львовна вскоре стала сомневаться, благодаря наблюдательности одной знакомой, живущей в соседнем доме. Оказывается, его старая иномарка с завидной регулярностью, рано утром и поздно вечером, появлялась возле одного из подъездов этого дома.

Ариадна Львовна хотела об этом рассказать Еве, но подумала, что та сама, в конце концов, узнает все от «доброжелателей».

Ева уволилась с работы и очень переживала, как к этому отнесется ее Яшенька. Он оставил ей свою кредитную карточку, на которой по-прежнему не было денег.

Ариадна Львовна помогала Еве, как могла: покупала продукты за свои деньги, готовила еду, водила детей гулять.

Вскоре к финансовым проблемам соседки прибавилась еще одна – у Людмилочки заболело ушко. Отпускать к врачу Еву одну с ребенком в депрессивном состоянии Ариадна Львовна не решилась. Она быстро оделась и позвонила в дверь соседки. Какое-то время никто не открывал. Ариадна Львовна прислушалась. Затем она принялась стучать в дверь и громко звать Еву. За дверью что-то зашуршало. Наконец, Ариадна Львовна еле разобрала голосок Людмилочки:

– А мама плачет.

Ариадна Львовна еще активнее принялась барабанить в дверь. Наконец, щелкнул замок, и дверь медленно отворилась. На пороге показалась зареванная Ева.

Глядя на Ариадну Львовну глазами побитой собаки, она сообщила:

– Звонил Яшенька, он не будет ночевать дома. Меня назвал истеричкой.

Ева зарыдала. Эти рыдания забирали ее последние силы.

Людмилочка, глядя на маму, тоже заплакала.

«Осталось и мне разреветься, и девочка останется один на один с больным ухом на всю ночь», – подумала Ариадна Львовна и, как можно суше, проговорила:

– Так, дорогая, если мы не соберемся за пятнадцать минут, то просто не попадем на прием к врачу.

Ариадна Львовна быстро одела Людмилочку, вытерла слезы Еве и заставила ее одеться.

По дороге в поликлинику, Ариадна Львовна всячески старалась отвлечь соседку от мрачных мыслей, выискивая подобные ситуации в жизни своих знакомых, подруг, знаменитостей.

Ее старания увенчались успехом, на пороге поликлиники Ева стояла уже приободренной.

Ева заняла очередь. Ариадна Львовна в это время заскочила к врачу и взяла листок записи, по которому в регистратуре дают карточку ребенка. Ей приятно было пройти коридорами поликлиники, потому что когда-то и она приводила сюда свою дочурку, которая уже совершенно самостоятельна. Кто знает, может, и ее дочери в трудную минуту поможет какая-нибудь сердобольная тетенька вроде нее.

Вот и регистратура. Ничего не изменилось: тот же кабинет, то же окошко, только девушка в нем другая.

Ариадна Львовна заняла очередь, достала книгу и принялась читать. В соседнюю дверь, которая тоже вела в регистратуру, изредка заходили и выходили медсестры и врачи.

Очередь двигалась быстро, милое лицо медсестры уже обещающе замаячило в окошке, когда перед носом Ариадны Львовны оно вдруг захлопнулось.

– Минутку! – раздался голос девушки в глубине комнаты.

Ариадна Львовна стала терпеливо ждать. Она заметила, что и соседняя дверь, через которую только что входили и выходили сотрудники поликлиники, также оказалась запертой, потому что подошедшая с горой карточек медсестра не смогла войти.