Ольга Честных - Черно-белое кино

Вечером тебя пустят проветриться минут на 30, потому что плюсом к урокам идут уроки музыкальные.

Все планы корректируются вопросом – а ты сегодня занималась?

И, когда ты садишься за инструмент, сразу обостряются все защитные функции организма, и ты хочешь пить, пИсать, есть и спать, причем одновременно и очень сильно.

Школа, книги, музыкальная школа. Получается, что ты все время сидишь по комплексу причин. И от этого твои личные комплексы начинают разрастаться.

А еще – ты вырастаешь. И неожиданно выясняется, что в тебе маловато сходства с прекрасной грациозной лебедью, зато много – со свежевыпеченной плюшкой. Этакая мисс дрожжи.

Как отягчающее – ты всю жизнь мечтаешь танцевать, но тебя туда не берут.

Однажды я, уже в старших классах, прорвалась на хореографию в местный ансамбль и с бьющимся сердцем заняла место у станка.

Свою сосископодобную длань, в смысле ногу, выше 15 градусов поднять и удержать мне так и не удалось.

Нога тряслась мелкой дрожью, потому что обильный холодец в ней был, а вот мышц – не было.

Да и в ансамбле не оказалось мест для батончиков с холодцом.

У меня еще были очки. Пластмассовые, советские, с толстенными стеклами, превращающие меня в сову на пенсии.

Девчонки из класса уже вовсю гуляли с пацанами и повышали эмоциональный градус своей личной жизни.

Мой же эмоциональный градус рос в связи с растущей сложностью сонат, багателей, инвенций.

Стоит ли говорить, что мои родители слышали всё – уйду из дома, сброшусь с балкона, не хочу туда ходить?

Мама изрекла: получишь свидетельство об окончании музыкальной школы и делай что хочешь. Принципиальная позиция. Потом еще спасибо скажешь.

Чтоэээ?? Ясен пень, я надулась от возмущения и проверещала, что никогда это слово в данном контексте не прозвучит.

Мама мечтала играть на фортепиано.

У нее не было инструмента, а ближайшая музыкальная школа была далеко. Мама ездила туда на автобусе.

Однажды зимой автобус захлопнул двери и поехал, зажав мамино пальтишко и потащив ее за собой. Ей было очень страшно.

Музыкалку она бросила.

Музыкалку закончила я…

Наверное, это любимые грабли всех родителей – то, что отцы не допели – мы допоем, то, что отцы не достроили – мы достроим…

Поэтому дочку я отдала на танцы с твердым убеждением, что девочка – это в первую очередь красота и грация.

И теперь время покажет – что у нее была за заветная мечта, о которой не узнала я.

А еще иногда мой инструмент служил миротворцем.

В классе был период моего противостояния с мальчишками.

Перемирие наступало на переменах в классе, где стояло пианино.

Звучала фраза «Лукьяшка, сыграй», и я играла. И меня слушали.

Сила искусства!

Я получила свидетельство об окончании музыкальной школы и… пошла в музучилище, а дальше – в институт.

Мои пианистические ручки – притча во языцех в моей семье.

Я развязываю туго затянутые узлы, открываю тугие крышки и иногда ломаю пальцами хрупкие вещи китайского производства.

А однажды оторвала козырек над дверью в газельном салоне.

Потому что водитель поехал, а я не успела сесть. И получилось, что цепкость – моя сильная сторона, обернувшаяся для газелиста убыточной кармой.

Моя работа связана с музыкой и моим инструментом.

Но только недавно я поняла, какая на самом деле я богатая и счастливая – музыка, инструмент, творчество.

И я сделала это.

Я позвонила маме, уже из другого города, и сказала:

– Маам. Я думала, что никогда это не произнесу. Но я это говорю.

Благодарю тебя за то, что ты тогда настояла! и я – музыкант.

ЦЕЛУЮ ВАШИ РУЧКИ

Вот интересно все-таки.

Каждый человек – мир на нашем пути, неизбежно приносящий что-то и в наш мир. Вопрос – что же этот мир к вам приносит.

Я ехала домой лет пять назад.

Район наш тогдашний, спально-новостройный, местные участковые педиатры нарекли Шанхаем за огромное количество детей и беременных мамочек.

Открою не секрет: новые дома – это не только дети, беременные женщины и молодые семьи.

Потому что когда много амбициозных молодых людей одновременно покупает квартиры в новых домах, то парковаться и разъезжаться в новом районе – отдельная пестня…

Кто любит экстрим – рекомендую. Остальные уже кивнули.

И почему-то дорога к этим молодым, высоким, оптимистичным домам сияет потрясающими воображение ямами, колдобинами, просевшими бордюрами, колеями, продавленными камазами во время строек…

И когда ты крадешься в сторону дома, лавируя между выбоинами и уворачиваясь от ощетинившихся боковыми зеркалами припаркованных с разной степенью адекватности авто, тебе порой хочется спеть: эх, дорожка фронтовая…

А тогда навстречу мне попалась машина.

Глянув по зеркалам, габаритам, и по бортовым компьютерам интуиции, и поняв, что нормально прохожу и шоколадно разъезжаюсь, я с энтузиазмом прошуршала пару метров вперед.

Из открытого окна встречной ласточки тут же понеслась бодрая мужская речь:

– Ты пииии пииии пииии куда пииии пииии пииии баба пииии пииии….

Короче, в мой мир пришла новая лексика.

И вот знаете, бывают прецеденты на дороге, напряженные ситуации, адреналин и все такое.

Риск для здоровья, опасность для кузова, потерянное на ожидание ДПС время.

Но здесь – как бэ белый день, скорость меньше 20км\ч и 15 см между нашими зеркалами…

Восхитившись умением впихнуть в метр дорожного покрытия и три секунды времени десять страниц запиканного лексикона, я поехала дальше.

Ехала и вздыхала.

Вот раньше…. Веков на парочку этак. Мужчины говорили – сударыня, вы очаровательны! Целую ваши ручки!

А сегодня – пи пи баба?

Мужчины прямо счас, логично, весомо, резонно возразят, что не было тогда машин, не говоря о ба… женщинах за рулем!

Уже и чей-то тапок прилетел.

Но знаете, мужчины, я все равно в вас верю.

Я просто знаю, что рыцари в вас никуда не делись, несмотря на то, что идут века.

И если в следующий раз кто-то сдержится и не обматерит очередную сударыню, то, может, и слова мои написаны не зря…

Широких нам всем дорог, милостивые судари и сударыни!

ПДД нам всем в помощь!

ПЕРЕДАЧА

Однажды нас занесло на телевидение.

Мне там очень понравилось.

Снималась передача о семье, и все в студии завораживало.

Там свой язык, свои правила. Свое маленькое государство.

Кажется, все там владеют тайной информацией, говорят по-абракадабровски.

Нам объяснили, что за чем идёт, сняли какие-то планы и процесс пошёл.

Речь шла о семейных ссорах.

В сюжете показали очень милую и спокойную творческую семью.

Мы не ссоримся, мы договариваемся, сказали они.

Замечательные, ровные, улыбчивые.

А потом дали слово талантливому актёру.