Любовь Сушко - Яблоко раздора. Елена Прекрасная

Адонис только тихо улыбался в ответ.

– Я могла бы спуститься с тобой в Аид, но там Персефона.

– Но ты нужна на земле, мир с твоим появлением изменился, как же они без тебя обойдутся, – не унимался Адонис.

– Почему ты думаешь о целом мире и забываешь о нас?

– О себе могут думать люди, ведь от них ничего не зависит. А богиня любви вовсе не для того сотворена, чтобы забыть обо всех ради себя и лишить этот мир любви и страсти. А нам придется просто подождать следующей встречи, и с этим ничего не сделать.

– А ты хотел бы стать простым смертным? – спросила она неожиданно, -чтобы любить и быть любимым.

– Пройдя этот путь – нет, пусть все так и останется, – отвечал Адонис.

№№№№№№№№№№

С тревогой ждали Эрот и Психея того часа, когда Адонис исчезнет, спрячется в подземном мире, а матушка останется одна, трудно даже представить, что она тогда начнет творить. Она будет несчастна только потому, что другие счастливы. Но волновались они напрасно, Цирцея на этот раз решила помочь и им, и всему остальному миру, она тогда удержала на какой-то срок Афродиту у себя на острове.

Волшебнице хотелось взглянуть на всю эту историю со стороны.

– Ничего, дорогая, – говорила волшебница Психее, – она побудет со мной, мы давно хотели удалиться от мира, у нас есть чем заняться, она забудет, как устраивать вам красивую жизнь.

Психея ласково улыбнулась, неужели у них есть еще какой-то время для радости, да что там, тихого и ласкового счастья? Нет, что не говори, а Кирка настоящая чародейка.

Так Психея и отвоевывала себе день за днем, боролась за свое счастье и спокойствие, которым безмерно дорожила, с самой богиней любви.

А тем временем Афро рыдала, прощаясь с Адонисом:

– Но ведь это не навсегда, мы снова встретимся, у нас впереди вечность, и она будет состоять из встреч и расставаний.

Откуда-то неожиданно появился сам Арес на огненной колеснице, он вообще любил прокатиться с огоньком.

Ревность к бывшей возлюбленной распалила огонь и в душе грозного бога.

– Если оно когда-то и кого-то любила, то только этого безголового мальчишку, а не сыновей Зевса, но что в нем такого, чего нет в нас с Гефестом? Слабак и простак, в нем нет ничего привлекательного, только то, что его все время у нее отнимают, и будут отнимать дальше.

Богиня даже не заметила пламени ревности и самого Ареса или сделала вид, что не заметила.

Арес не хотел признаваться даже себе, что хочет к ней вернуться, потому что никто не сравнится с Афродитой, а они столько пережили вместе. Но после того, когда он своими глазами увидел прощание с Адонисом, он просто пролетел мимо, обдав их пламенем, он изменил свое мнение и решил, что не стоит все начинать сначала, пусть она живет так, как ей хочется.

– Любовь и нежности не для таких парней, как я, – усмехнулся бог войны, – пусть она возится с этим орлом, они друг друга стоят.

Потом, когда Адонис ушел, она увидела промелькнувшего Гермеса: появился ли он случайно и просто несется по своим делам? Вестник все-таки, а не просто бог. Но песня Диониса слышалась где-то поблизости.

Но Афродита запретила себе ее слушать. Ей хотелось запомнить только эти последние минуты с Адонисом, не стоит размениваться по мелочам.

Афро вспомнила вдруг об Эроте и Психее, решила, что не вернется домой, ей там нечего делать. Тогда она поняла, куда и зачем ей надо идти.

№№№№№№№№№№

Персефона вспоминала свой последний вечер на земле. Она была грустна, потому что надо было прощаться с матушкой, но тайно радовалась – ведь снова встретится с Аидом.

– Сколько же ему пришлось маяться во тьме и одиночестве. Если бы он был с кем-то, даже изменяя ей, она и тогда не так бы грустила и переживала из-за него, потому что такова была их общая судьба. А вот тьма, пустота и одиночество-это страшнее измены.

Возможно, богиня так думала, потому что была уверена, что в отличие от младшего брата, старший ни с кем и никогда не будет связываться? Нет, подземный мир – это какой-то чудовищный лабиринт, в котором выжить смогут не многие, особенно бессмертные боги. Но говорила она с Деметрой о любви.

– Страсть может быть злой и даже сокрушительной, – размышляла Персефона, – но только любовь способна ее украсить, даже в царстве тьмы без нее нельзя оставаться.

Деметра усмехнулась, выслушав дочь.

Отношения с богиней у нее всегда были не самыми лучшими. Если бы она была не так коварна и жестока, не убивала нас, – размышляла Деметра.

– Но она с нами и дарит нам очень много, как бы все уныло и отвратительно было без нее.

Но Деметра знала, что именно эта любовь, похожая больше на безумие, уводит ее дочь во тьму, это заставило ее страшно страдать.

О том же самом думал и Аид. Ожидание казалось невыносимым И он невольно стал искать того, кому было еще хуже, чем ему самому. Взор обратился на помощника Ния.

– Вот живет же этот черный без всяких чувств и ничего ему не надо, – усмехнулся Аид, – так ему спокойнее и проще. Но сам он готов был отдать все или почти все за ее улыбку, объятья и ночь в ее объятьях. Он не собирался отказываться от любви Персефоны.

Если подземный мир еще существует, то только благодаря этому маленькому чуду. Все утрясется и встанет на свои места. Он вспомнил свое грустное и унылое прошлое, подумал, что сама Афродита никогда не спускалась во тьму. Не потому ли тут не осталось и лучика света. Он и сам не собирался лицом к лицу с ней встречаться. Они не должны были никогда встречаться, хотя всякое может быть. Он спросил о богине любви, Персефона удивленно улыбнулась, чувство ревности вспыхнуло в груди.

– Ты никогда о ней не спрашивал, а я не видела ее там, на земле. Она не появляется и перед Эротом. И Цирцея обещала удержать ее на острове. Думаю, что так всем будет спокойнее.

– Но чем же она сможет ее удержать?

– Она же чародейка, придумает что-нибудь.

И они предались утехам любви, забыв о той, которая им подарила эти чувства.

№№№№№№№№

Богиня отправилась на остров. Это то место, где ей будет уютно и спокойно, и Цирцея всегда была к ней добра, с ней и хотелось побыть немного, наконец, подумать о том, что происходило.

Тихо было в те минуты на таинственном острове, затерявшемся во владениях Посейдона. Никто из смертных не смог бы туда добраться. Только Одиссей каким-то чудом, и стараниями Зевса туда добрался.

Афро слышала что-то о похождениях Тезея, но сейчас ее интересовала главная соперница – богиня Афина, хотелось посмотреть на эту воинственную странную деву.

Цирцея ласково усмехнулась. Она и сама не прочь была вспомнить обо всем, что было когда-то. Ей так нравилась роль рассказчицы, что она только и ждала своего часа.