Марат Валеев - Груша на ночь

Отходя в мир иной, Петр Сидорович призвал к себе единственного сына и прошептал:

– Ванюша, я не оставляю тебе ни денег, ни какого другого добра. Сам знаешь, как мы жили.

Иван неодобрительно покивал. Отец его был инженером, вечно что-то изобретал, и эти его изобретения нигде и никем не признавались. В доме была постоянная нужда, за что папашу поедом ели жена и теща. Иван ничего не изобретал, но и его заедали жена с тещей – за то, что мало зарабатывал.

– Но оставляю я тебе, Ванюша, последнее свое изобретение, – тихо говорил Петр Сидорович. – Это психотронный дистанционник. Действует только на женщин. Я ему дал обиходное название противобаб. Успел испытать только на соседке. Получилось. На, пользуйся!

Петр Сидорович достал из-под подушки небольшую коробочку и со светлой улыбкой покинул земную юдоль.

Похоронив отца, Иван забыл об этой коробочке. Он не верил в отцов гений – что бы ни изобрел покойный, все не работало. Но тут Ивана как-то особенно достали жена с тещей – за то, что вернулся с работы с запахом, но зато без премии. Он запорол отчет, за что шефиня, Наталья Викторовна, и наказала его.

Иван вспомнил об отцовской коробочке утром, когда собирался на работу, отыскал ее и взял с собой. Противобаб выглядел как обычный пульт дистанционного управления, с такими же кнопочками. В коробочке также лежала инструкция. Иван углубился в ее изучение. Очнулся, когда услышал язвительный голос своей шефини:

– Иван Петрович, вы свои покупки могли бы изучать и дома. А в офисе надо работать! Ну-ка зайдите ко мне!

Негодующе фыркнув, начальница проследовала в свой кабинет. Иван пошел за ней. Когда он вошел в кабинет, шефиня сердито сказала:

– Вот что, Иван Петрович… Э-э, это вы зачем на меня наставили свой дистанционник? Я вам что, телевизор?

И вдруг Наталья Викторовна замолчала, ожесточение на ее лице сменилось угодливостью.

– Я в вашем распоряжении, Иван Петрович, – покорно сказала она. – Что бы вы хотели?

– Ух ты! Заработало! – поразился Антон. И велел начальнице:

– Отмени-ка свой приказ о лишении меня премии. Да удвой ее размер и распорядись выдать мне немедленно!

– Слушаюсь! – сказала шефиня. – Какие еще будут распоряжения?

– На сегодня все, – отрезал Иван. – Я пошел домой. У меня отгул. На два дня.

По дороге домой он купил коньячку, закусочки. Дома все это выставил на стол под изумленными взглядами домочадцев. Вернее, домочадиц.

– Совсем обнаглел! – возмущенно сказала теща. – Зинуля, доча, посмотри-ка, он пьянку уже на дом начал брать!

– Цыц! – храбро прикрикнул Иван и вытащил из кармана противобаб, направил его на тещу. – А ну, упала, отжалась, старая карга!

Теща побелела и упала. Но отжаться смогла только пару раз – да и куда ей, она ведь в армии не служила! – и тихонько лежала себе на полу, не понимая, что с ней происходит.

– Ты чего сотворил с мамой, козел! – изумленно спросила Ивана жена. – Да ты знаешь, что я с тобой сделаю за нее? А ну, убрал все со стола, и пошел мусор выносить!

– Щас! – глумливо сказал Иван и снова защелкал кнопками пульта. – Ты, глупая старуха, можешь встать и пожарить для любимого зятя котлет. А ты, зараза, иди-ка в спальню, прими там позу и жди меня!

– Есть!

Пока женщины выполняли его распоряжения, ликующий Иван налил себе коньячку раз, другой, третий, слегка закусил и пошел в спальню. Жена исправно стояла в заказанной им позе. Иван глянул на нее, поморщился – себе-то он приказать не мог.

– Вольно! – сказал он Зинаиде. – Присоединяйся к своей дорогой мамаше и приготовьте мне приличный ужин – у меня сегодня праздник. Я скоро буду.

Он взял с собой противобаб и спустился этажом ниже, к одинокой соседке, о которой говорил его папашка… Да, соседка оказалась просто класс!

Когда вернулся домой, стол был уже накрыт. Жена и теща смиренно ждали его.

Распаленный Иван выпил еще пару стопок коньяку.

– Вот вы где теперь у меня! – воодушевленно сказал он домочадицам, показывая пульт. – Отныне что прикажу, то и будете делать! Конец бабовщине в моем доме! Н-ну, ладно, расслабьтесь. Вы-выпейте со мной, поешьте. Я что, зверь к-ка-кой, что ли?

Коньяк и расслабленность сделали свое дело – Иван захмелел и утратил бдительность. В какой-то момент жена зашла ему за спину и огрела скалкой по голове. Иван рухнул лицом в уже остывшие пельмени. Следующим ударом Зинаида вдребезги разнесла лежащий на столе противобаб.

– Где я? – спросил, придя в себя, Иван, и что-то вспомнив, тут же зашарил рукой по столу.

– Не ищи, отказала твоя техника! – злорадно сказала жена, помахивая скалкой. – Зато мой дистанционник – безотказный. А ну, марш спать, пока я тебя снова не отключила! Утром поговорим.

Иван покорно побрел на диван. Уже засыпая, он вспомнил: инструкция и схема сборки пульта остались у него на работе! А по ним можно смастерить новый противобаб. И обязательно забрать его в противоударную оболочку. Чтобы никакая скалка не могла взять!

К директору школы вбежала взволнованная завуч Валентина Петровна, облаченная в Снегурочку:

– Марьванна, беда!

– Что такое? – оторвалась от каких-то бумаг директриса.

– Вся школа уже около елки! – трагическим голосом сообщила завуч. – Деда Мороза требуют, а его нет!

– Как это нет? – удивилась Мария Ивановна. – Всегда был, а теперь нет.

– Вернее, он есть, – поправилась завуч. – Да толку от него нет. Кашляет наш физрук Мамлеев, и жутко хрипит. Какой из него Дед Мороз?

– Дела-а! – задумчиво протянула директриса. – Ну что же, видимо, придется кому-то из нас брать на себя эту роль… Или вот что. Где наш слесарь Михалыч?

– Да где же ему быть? В мастерской, как обычно, – досадливо сказала Валентина Петровна. – Но разве можно ему доверить такое ответственное дело? Он, похоже, уже с утра выпивший. Ходит, выражается, опять про повышение зарплаты что-то бормочет.

– Так вы скажите ему от моего имени, что если часок побудет Дедом Морозом, да не схалтурит, будет ему повышение зарплаты! – стукнула маленьким кулачком по столу директриса. – Или нет. Скажите, что я его за прошлый прогул премии не лишу!

– Ну, не знаю, попробую, – неуверенно кивнула головой завуч. А из актового зала слышался недовольный и нестройный хор детских голосов: «Дед Моро-о-з, ты где-е?!»

К ужасу своему, слесаря Михалыча Валентина Петровна застала спящим на продавленном старом диване.

– Егор Михалыч, а, Егор Михалыч. – осторожно потрясла завуч его за плечо.

– О, кого я вижу! – мгновенно проснулся слесарь. – Снегоручка ко мне пожаловала. А почему без Деда Мороза?

– Вы как себя чувствуете, Егор Михалыч? – с большой озабоченностью спросила Снегоручка.