Борис Алексеев - Под знаком доброты

Наскоро перекусив, путешественники отправились дальше и к вечеру вышли на окраину большого сверкающего огнями города.

– Как-то там они? – размышлял вслух Николка, вспоминая растерянную толпу пассажиров, обступивших злосчастную яму.

– Скоро всё узнаем, – отозвался отец Максим. – Но чует моё сердце: случилось неладное.

Натренированное молитвенными упражнениями сердце не обмануло священника. Действительно, когда они через полчаса подошли к станции, на всех её платформах царили тишина и безлюдье. И в этом безлюдье казался странным грохот вертолётных винтов над головой. Они поднялись по ступенькам в здание вокзала. В вестибюле под репродуктором стояла внушительная толпа, ожидая очередного сообщения о невероятном происшествии, случившемся с поездом на перегоне Дерзковская – Ранчев.

Толпа беспокойно гудела. Каждый высказывал своё видение случившегося. Объединял всех эмоциональный шок. Люди не понимали, как им реагировать на страшную новость. То ли радоваться, что это произошло не с ними, то ли оплакивать незнакомых людей, погибших странной и нелепой смертью.

Произошло вот что. Вскоре после того, как наши герои покинули поезд, яма, в которую провалился участок пути, начала стремительно увеличиваться в размере, захватывая десятки метров новой поверхности. Она разрасталась, как чернильное пятно. За несколько секунд подобралась к головному локомотиву поезда, и он вместе с командой исчез в огромном чёрном пространстве провала. Не сработавшая на расцепление автосцепка вагонов имела страшные последствия: вагоны послушно покатились по рельсам, увлекаемые провалившимся локомотивом, один за другим исчезая в необъятной черноте ямы. Люди, успевшие выйти к тому времени из вагонов, бросились врассыпную, но лишь немногим из них удалось опередить движение смертельной кромки. Счастливчиков можно было пересчитать по пальцам…

Отец Максим присел у окошка, обхватил голову руками и надолго задумался. Николка робко присел рядом.

– Не надо было мне уходить… – прошелестел губами священник, одной рукой обнимая юношу, другой доставая из глубокого кармана рясы мобильный телефон.

– Отче, благословите. – Старец прижал телефон к уху, разгребая торцом трубки плотную копну волос. – Я в Ранчеве. Тут такое дело… Вы уже знаете? Благословите, как поступить. Понял. Еду.

Он отложил трубку и, выпрямив Николку сказал:

– Нам с тобой велено срочно прибыть в монастырь. Пойдём.

Расспросив, как найти автобусную станцию, они отправились по указанному адресу.

– Стыдно мне, – на ходу заговорил Николка. – Те двое пожилых из нашего купе наверняка так и просидели на своих чемоданах до страшного конца. Я им нагрубил с вечера. И как теперь извиняться?

– Признаться, и я растерял к ним внутреннюю любовь, – ответил на ходу отец Максим. – Надо же такому случиться: сам читаю Евангелие, глазами пью благую весть, а сердцем каменею! Какой я после этого священник…

– Отец Максим, отец Максим!

К ним бежал человек лет тридцати. Дорогой костюм, остроносые ботинки и широкий красивый галстук выдавали в нём преуспевающего буржуа.

– Отец Максим, как хорошо, что я вас встретил! – выпалил мужчина, задыхаясь от бега. – Я же вас с вертолёта признал! Смотрю, монах поднимается с путей, ну вылитый отец Максим. Пока искал площадку для посадки, думал, уйдёте, не найду. Слава Богу, свиделись!

– Здравствуйте, Артур, – ответил священник. – Слышали, что стряслось?

– Так я туда и направлялся. Мне сказали, что вы ехали этим поездом. Я ваш вечный должник, решил разыскать вас во что бы то ни стало. А вы живы!

– И что теперь? – спросил отец Максим.

– Давайте полетим туда. Кому-то ведь мы сможем помочь! А потом я вас домчу до Млечного!

– Этот юноша со мной.

– Лишнее место…

– Там разберёмся, – подытожил отец Максим. – Где ваша птица?

Они летели вдоль железнодорожного полотна к месту обвала. Вскоре за верхушками елей стало различимо чёрное пятно. Оно по мере приближения расширялось в размере и в конце концов превратилось в огромную воронку, на дне которой посверкивали крашеные фрагменты провалившегося поезда.

– Какой ужас! – крикнул, не оборачиваясь, Артур и повёл машину на снижение.

Вертолёт, на котором летели наши герои, представлял собой лёгкую спортивную модель десятилетней давности выпуска, вполне работоспособную и ухоженную по всем авиационным протоколам. Небольшой разлёт винта компенсировался легчайшим титановым корпусом и дополнительным вращением винтовых подкрылков. Артур начал аккуратно снижать высоту, погружаясь в тёмную пасть отверстой карстовой ямы. Когда до дна ямы оставалось не более десяти метров, пилот поставил управление вертолёта на автоматическое слежение высоты, выбросил верёвку и начал по ней спускаться на спины поверженных вагонов. Николка затаив дыхание следил за каждым его шагом. Опустившись к входной двери одного из вагонов, Артур защёлкнул карабин лестницы на изгиб перил и через распахнутые створки проник внутрь. Его не было минут двадцать. Наконец он появился в дверном проёме, отвязал лестницу и поднялся на борт вертолёта. Отец Максим, не говоря ни слова, ждал сообщения.

– Живых нет, – коротко сказал Артур и стал поднимать вертолёт на выход из ямы.

Николка не отрываясь смотрел на поверженные вагоны. Его юное сердечко ритмично выбивало: «Как так? Как так?..».

Отец Максим читал молитву. Но за рёвом мотора было заметно лишь его беззвучное шевеление губ:

– Заступнице Усердная, Благоутробная Господа Мати, к Тебе прибегаю аз, окаянный и паче всех человек грешнейший; вонми гласу моления моего, вопль мой и стенание услыши…

Они летели строго на север. Плотные леса средней полосы всё более уступали место равнинному плоскогорью, пересечённому многочисленными речушками и оврагами. Редкие деревушки ютились по берегам рек и небольших озёр. Сырой туманный воздух пощипывал щёки и слезил глаза.

– Скоро Млечный! – крикнул Артур, развернувшись к отцу Максиму. – Сядем прямо у монастыря.

– Добро! – ответил, поёживаясь, священник и, обернувшись в свою очередь к Николке, спросил: – Замёрз?

– Не-е, дядя Максим, – ответил юноша, стараясь отдышать тёплым дыханием окоченевшие ладони.

Артур совершил посадку на асфальтированный клочок перед святыми воротами монастыря, изрядно наделав шума и вызвав окрестный переполох. Плотное кольцо народа буквально за несколько минут окружило вертолёт и принялось рассматривать машину, ожидая выхода пилота и пассажиров. Наконец в створе святых ворот в сопровождении монахов показался и сам игумен.

– А, Артур, что за ветер принёс тебя? – воскликнул игумен.

– Благословите, отче! – ответил Артур. – Привёз отца Максима. Слава Богу, живого и невредимого.