Ирина Июльская - Женское счастье, или По рекам судеб

Света отвернулась, фотография в ее руке, но она не смотрит на нее:

– Как прежде не будет никогда. Я – другая, все – другое. Майя, пожалуйста иди к себе, я хочу побыть одна. И, спасибо тебе! —

Майя тихо уходит, оставив Свету одну.

Света достает свой дневник, вкладывает в него фотографию с автографом Дэвида, затем снимает со стены свои детские рисунки, плакаты, вырезки из журналов, садится за стол и делает последнюю запись в своем дневнике:

– Вот и все. Счастливое, безмятежное детство закончилось. Я не буду больше писать тебе. Я сразу резко повзрослела, даже постарела. Я никогда не буду прежней, поэтому закрываю свой дневник, но ты останешься в моей памяти, как самое лучшее, светлое, доброе. Благодаря тебе, я многое поняла. Я читала книги, которые ты читал, я слушала музыку, которую слушал ты. В интервью, которые ты давал, я научилась распознавать твои невысказанные чувства и мысли. Но сегодня я покидаю тот мир, я словно очнулась от долгого сна, увидела реальную жизнь, реальных людей вокруг себя и зло, которое, к сожалению, тоже реально. Главное, не потерять веру в себя, в добро, в людей, уметь находить хорошее в каждом человеке. —

И поставив точку, Света закрыла дневник, сложила свои детские рисунки. Все это она завернула в плотную бумагу, перевязала тесемкой и убрала в далекое потаенное место своей комнаты.

Прошло несколько дней. Синяки и ссадины постепенно зажили. На работу Света ходила в блузке с длинными рукавами, никто ничего не заметил, так что к приезду мамы и следов не осталось.

В один из дней в квартире Куприяновых раздался телефонный звонок. Сняв трубку, Света услышала голос Алексея:

– Света, привет! Как ты себя чувствуешь? – и услышав в ответ, что все нормально, Алексей продолжил:

– Я должен завтра уехать в командировку ненадолго, папа тоже пока в отъезде. Могу я тебя попросить, пока нас нет, приходить поливать цветы и кормить кота? И, услышав положительный ответ, обрадовался:

– Спасибо тебе! Ты бы не могла зайти ко мне? Я покажу, где что лежит и передам ключи. —

Она пришла, как и условились, вечером. Леша показал ей свою квартиру, сказал чем кормить кота Тимофея, который принялся тереться о Светины ноги. Алексей провел Свету по комнатам их большой генеральской квартиры, где он живет с отцом уже много лет. Большие окна, высокие потолки, массивная старинная мебель. На стенах много фотографий в рамках и часы с боем, отмеряющие ход времени не первое столетие.

Света внимательно осматривает это холостяцкое жилище, где видны отпечатки профессии хозяев. Все в полном порядке, все вещи на своих местах, нет ничего лишнего. В квартире чисто и прибрано руками Алексея. Даже когда он был еще маленьким и у них была приходящая домработница, Леша всегда помогал ей. Ему было как-то неловко, когда уже немолодая и довольно грузная женщина, краснея и потея от напряжения сил, пылесосила в их квартире.

Леша на правах хозяина поставил на плиту чайник, чтобы напоить девушку чаем, а она, немного осмотревшись, сказала:

– Знаешь, мы с тобой всю жизнь рядом, а я никогда не была у тебя дома. Маленькая, я побаивалась твоего отца, он такой величественный в форме, его возили в большой черной машине, а у нас в доме никогда не было мужчин. —

Они седели рядом на большом диване. Алексей встал, достал из шкафа старинный семейный альбом и они вместе начали рассматривать фотографии.

– У нас в роду все мужчины были военными, служили в царской, а потом в Красной армии. Мой дед брал Берлин. —

Леша показал фотографию дедушки-генерала у поверженного Рейхстага.

– Он погиб там же, в самом конце войны. Похоронен в Германии. —

Света внимательно рассматривает фотографии. Леша, пожалуй, впервые так близко к ней, что она даже чувствует исходящее от него тепло, он слегка волнуется, немного покраснел или ей это кажется…

А Алексей продолжает показывать фотографии своих предков:

– Это моя прабабушка. Она была сестрой милосердия на фронтах Первой мировой войны. Она тоже, как и ты, работала в госпитале. —

Света совсем рядом склонилась над альбомом и он краем глаза видит, как бьется маленькая голубая жилка на ее виске под тонкой белой кожей. Он не может отвести взгляда от ее нежного профиля, от пепельно-золотистых волос, которые ему так хочется погладить, стоит всего лишь руку протянуть…

– Как ты себя чувствуешь, Светик? – Он впервые так назвал ее.

Она поднимает из-под длинных ресниц свои серо-голубые, как вешние воды глаза, и попадает в его золотисто-карие. У нее слегка кружится голова от этого неожиданного погружения. Она впервые так близко к Леше, она и не знала, что у него такие теплые, полные янтарного света глаза. Она привыкла относиться к нему как к другу детства, почти как к брату. Сегодня она увидела в нем нечто другое, в его взгляде столько любви и сдержанной нежности. Нежданное, неведанное чувство заполонило ее. Что это? Только ли благодарность за его помощь, за его сильное мужское плечо, которое без лишних слов и вопросов он подставил ей…

Алексей смотрит, не отрываясь, в самую глубину ее светлых глаз. Она протягивает к нему руку, гладит его по лицу и робко целует. Он обнимает и целует ее в губы. А она кладет ему свою голову на плечо и закрывает глаза. Он рядом с ней и не верит своему счастью.

– Я люблю тебя давно, кажется всю жизнь. Сама мысль о том, что тебя кто-то может обидеть, приводит меня в ярость. Я хочу защищать тебя. Позволь мне защищать тебя? —

Света, счастливо улыбаясь:

– Я позволяю тебе, Леша, защищать и любить меня. Я очень этого хочу! —

Любовь, подобно океану, накрыла обоих с головой, накатили неожиданные волны этого волшебного и присущего только людям чувства. Любовь и молодость, что может быть прекраснее…

Августовский вечер. В комнате почти темно, но она видит его глаза, полные янтарного света. Они теплом своих тел согревают друг друга. Этой ночью они не расстанутся. Завтра он уезжает, а она будет ждать его. Сегодня они стали взрослыми, как если бы взявшись за руки, прыгнули вдвоем со скалы в море или океан. Океан любви, нежности и новых, неведанных доселе чувств.

– Как жаль, что ты завтра, вернее, уже сегодня уезжаешь! Я буду ждать, считать дни. —

– И я буду считать дни, моя любимая, и даже часы, чтобы поскорее увидеть тебя. А потом мы поженимся, если ты не против? —

Света смущенно:

– Нет, не против. —

Леша целует ее руку:

– Мы будем жить долго-долго, дружно и счастливо. У нас будут дети: мальчик и девочка. —

Света, счастливо улыбаясь:

– Побыстрее бы пролетели эти пятнадцать дней! —

– Я так счастлив! Ты сделала меня самым счастливым человеком на Земле! Теперь мне ничего не страшно! – слышит она в ответ.