Елена Долгих - Где ты, счастье?

– Ой, Ника, ну ты выдумщица, – мама, хлопотавшая около стола, потрепала дочку по роскошным волосам. – Сочинительница! Тебе бы писателем стать, вон, что выдумываешь на ходу. И люди тебе верят.

– Талант, – поддакнул уже изрядно подвыпивший дядя Гриша. – Я всегда говорил, что из Ники выйдет толк.

– А куда ж ты теперь? – подперев румяную щёку рукой, спросила тётя Маша. – Дома жить будешь? Или поедешь куда?

– Да пока дома, – Ника потянулась и наложила себе в тарелку вкусного маминого салата. Она помнила, что такой салат мама делала только по большим праздникам – на Новый год, например. – Мне аттестат надо получить. Я же школу не успела закончить. А потом, возможно, что и уеду.

– Молодец, дочка, – вздохнул с облегчением отец. – Школу обязательно надо закончить. А там в техникум пойдёшь, специальность получишь. Глядишь, всё и наладится.

– Да, я понимаю, па! – откликнулась без всякого раздражения Ника. Ей было приятно, что её планы на жизнь встречают одобрение и поддержку близких. – Тёть Маш, а вы не знаете, Кирилл Левашов где сейчас?

– Ой, Ника, здесь Кирилл. Университет свой закончил, к родителям вернулся. Он у нас – бизнесмен. У него фирма по починке компьютеров в центре города. Они со Славкой Дергачёвым (Помнишь Славку-то? Из его же класса парень, тут, за три квартала от нас, живёт.) вместе и открыли. Даже у родителей денег не занимали, сами насобирали.

– Там у них постоянная очередь, – включился в разговор молчавший до этого отчим. – Работают ребята целыми сутками.

– Ещё бы! Вдвоём-то! – это опять вступила тётя Маша. – В нашем районе всего одна такая фирма и есть. Вот у ребят работы и полно. Только успевай поворачиваться!

– Эх, молодость! – вздохнул отец. – Хорошая пора!

– Да ничего в ней особенно хорошего и нет, – не согласился дядя Гриша. – Работа каторжная, жизнь неустроенная. Ни дома своего, ни семьи, – он махнул рукой, выпил содержимое рюмки, которую держал и потыкал вилкой в красивый мамин салат. – Вкусно готовишь, Надежда, молодец! Вон какой стол соорудила.

От уютных негромких разговоров, обилия впечатлений и ощущения покоя, разлившегося внутри тела, Ника расслабилась. Её потянуло в сон, и она прикрыла на минуточку глаза.

– Дочка, – папа, сидевший напротив, встревоженно потянулся к ней через стол. – Тебе плохо?

– Нет, пап, не волнуйся, – Ника начала вставать из-за стола. – Всё нормально. Просто я устала от поездки и хочу спать. Я пойду, прилягу, ладно, мам? Ты сама уберёшь со стола?

– Не волнуйся, дочка, иди, отдыхай, – мама потрепала Нику по плечу. – Мы справимся тут и без тебя.

Ника буквально доползла до своей комнаты и рухнула в постель. Она не слышала, как отец, осторожно ступая на цыпочках, подошёл к двери в комнату и плотно прикрыл её, как шумело разгулявшееся застолье, как мама бегала в магазин за очередной партией спиртного, как чуть не подрались дядя Гриша и отчим, как тётя Маша ругалась с её отцом и называла его прощелыгой, променявшим дочь на чужую бабу, как мать рыдала, уткнувшись в угол белоснежной скатерти, жалуясь неизвестно кому на свою непростую судьбу…

Жизнь шла своим чередом, только Ника об этом пока не подозревала. Ей снился Кирилл, склонившийся над разобранным на запчасти компьютером. Она стояла рядом, а он её не замечал, увлечённо ковыряясь в разнокалиберных железках. Она пыталась привлечь его внимание, кричала во весь голос, но даже сама себя не слышала. А потом холодный, металлический голос сказал откуда-то изнутри, что это не её жизнь. Тело покрылось мурашками. Ника проснулась и зябко поёжилась. «Это всего лишь глупый сон, – подумала девушка, прислушиваясь к уютной тишине и не сразу сообразив, где она находится. – Я дома. Всё будет хорошо. И Кирилла я непременно разыщу. Только со школой вопросы порешаю, и разыщу». Успокоенно вздохнув, Ника повернулась на другой бок и вновь погрузилась в сон. Только теперь ей уже снился не Кирилл, а маленькая кудрявая девочка, подвижная и черноглазая, как и сама Ника.

Проснувшись утром, Ника не вспомнила о своих снах. Ей просто было спокойно и тепло. Весело напевая, она собиралась в свою старую школу. Словно время, и правда, повернуло вспять.

Кирилл думал, что объяснение с женой и раскрытие страшной правды, что у него не может быть детей, сблизит их окончательно. Они вместе будут решать возникшую проблему, поддерживать друг друга… Однако, Юлька считала совсем иначе. Три дня назад он вернулся домой. Набрался смелости, выдохнул и всё ей рассказал. Напомнил, как переболел после отпуска на берегу океана (будь он неладен!) какой-то редкой лихорадкой. Объяснил, почему не лечился, она же должна помнить, какие проблемы были в офисе из-за двухнедельного отсутствия шефа! Рассказал о своих мытарствах и советах врачей… О поездке в Московскую клинику… Юлька слушала молча, не перебивая. Кирилл подумал, что сейчас она заплачет и обнимет его, постарается утешить. Но… Через десять минут Кирилл убедился, что чужая душа – потёмки, даже если это душа человека, который прожил с тобой бок о бок почти шесть лет.

– Как ты мог так со мной поступить?! – Юлька почти шипела. От этого становилось даже страшно. – Ты уговорил меня рожать ребёнка, а сам?! Ты это нарочно сделал, да?! Чтобы добить меня?! Как ты мог так поступить со мной?! Я уже люблю этого малыша, а ты мне делаешь вот такие заявления?! Ты… Ты…

Повернувшись к мужу спиной, Юля попыталась уйти в другую комнату.

– Юль… Ты что?! – Кирилл в два огромных шага догнал жену, схватил за плечи и рывком развернул к себе лицом. – Юль! Я узнал об этом только десять дней назад! О чём ты говоришь?! Я хочу нашего ребёнка ничуть ни меньше тебя!

– Конечно, – Юля злыми сухими глазами смотрела Кириллу в переносицу, – именно поэтому ты перестал приходить домой вовремя. У тебя же работа, проекты!

Последние слова были сказаны с такой язвительной жалостью, что руки Кирилла разжались сами собой, выпуская плечи стоявшей перед ним жены.

– При чём тут возвращение домой? – в некотором обалдении произнёс Кирилл и потряс головой, стараясь сбросить с себя негатив последней фразы.

– Да притом! – Юля, наконец, повысила голос и перешла на крик. – Завёл себе кого-то, так имей мужество признаться, что я тебе больше не нужна! А не выдумывай тут нелепые объяснения! Не ищи дураков! Не найдёшь! Я давно ждала, что ты сейчас мне петь начнёшь! Но вот такого!…

– Юль, ты что говоришь? – Кирилл совсем растерялся. Такого поведения жены он совсем не ожидал и был к нему не готов. – Ты сама себя слышишь?

– А что я говорю? – Юля откинула белоснежные, идеально выпрямленные в дорогом салоне волосы назад и картинно подняла скорректированные в том же салоне брови в деланном изумлении. – Я-то, в отличие от тебя, говорю правду.