Светлана Карина - Книжка про Олю

А тем временем весы в фитнес-клубе приветливо подмигнули: 54! Вот это да! И ведь почти не стоило труда. А брючки уже требуют ремешка, юбка с талии шаловливо сползла на бедра, в магазине одежды я насмешливо смотрю на причудливо изогнувшуюся S, смело протягивая руку к вещам, где она стоит в паре с брутальным X. И вот тогда-то во мне и застучало то самое: «Я крута, я молода…»

Экзамены пока стойко держали мои рубежи, не позволяя цифрам окончательно взять верх над моим разумом. Я очень много училась, я должна была поступить в новую школу, которая, как я надеялась, станет первой ступенькой к моей профессии. Пока, вдохновленная Настей и похвалами подруг, я лишь осваивала премудрости другого счета, которому не учат в школе. Моя программа «Худею к выпускному» набирала обороты, но пока не сорвалась с тормозов и не полетела под откос неуправляемой махиной. Учеба рукой опытного машиниста удерживала ситуацию на рельсах разума. Глупо было похудеть, похорошеть и вдруг завалить экзамены. И мне удалось сделать все. Все, чего я хотела. Аттестат за 9 класс сиял кристальной чистотой пятерок, а весы с радостью отсалютовали: 50! Это была вершина! Счастье, эйфория, полет!

Выпускной в 9 классе совсем не тот, что в 11-м. Не мы главные герои. Мы лишь пажи у трона блестящих одиннадцатиклассников. Конечно, мы тоже гордо задираем носы: выпускники! Но очевидно, что мы – герои второго плана. Тем не менее, я такая умница, лапочка-дочка. И мама делает мне подарок: чудесное, жизнерадостное платье цвета жаркого солнца, веселых одуванчиков, золотой медали отличницы. Пусть настоящие выпускники – короли и королевы на своем празднике, но я в своем желтом платье чувствовала себя принцессой, наследницей престола успеха. Столько приятных слов я услышала от одноклассников! И у меня не было ни малейшего повода уличить их в лицемерии. Я точно знала, что неотразима и заслуживаю этих слов восхищения. Наверное, будь я маленькой девочкой, как моя младшая сестренка, я бы завертелась, чтобы все увидели, как кружится пышная юбочка, как сверкают новенькие туфельки, какие стройные у меня ножки, какая гибкая талия. Это был мой Эверест, мой пик, куда я дошла шаг за шагом. Да нет! Добежала! Взлетела! Даже не запыхавшись.

После экзаменов мы поехали в Крым. Мама, сестренка Полинка и я. Чудесная степная Керчь. Там нет буйства красок и страсти перепада высот Южного берега. Ароматы суше. Краски мягче. Но дышится свободней. Кочевой дух степей так и норовит ворваться внутрь, заставить бежать, лететь, главное, не сидеть на месте. А еще любить. Кусочек моего сердца навсегда остался там, в восточном Крыму. Там живет мой Ваня. И сейчас, когда все позади, когда рядом уже другой мальчик, я не могу вспоминать о нем без нежности. Свежим ручейком прожурчала в моей душе та любовь, но след остался надолго, словно высеченный в камне бурлящим потоком. Я хочу быть взрослой и не буду по-девчачьи уверять, что навсегда, но, спустя два года, я помню запах его кожи, легкие прикосновения губ, его необычайно ласковые для парня-атлета пальцы. Он такой сильный, мой Ваня. Как пушинка, я взлетала в его руках и год назад, в мои (о, ужас!) 62, и сейчас, в вожделенные 50.

Дорогие взрослые дяденьки и тетеньки. Наверняка, вы скажете, что наши подростковые «любови» все одинаковые, что практически каждый из гормонально-пубертатных тинейджеров сможет рассказать абсолютно идентичные истории. Возможно, так оно и есть. Только вот от этой истины всем известные бабочки в животе не впадают в спячку, сердце не перестает ныть от тоски в разлуке, голова не останавливает свой вечный вальс, словно собирается отправить тебя в восторженный обморок, как трепетную великосветскую девицу. Так что поберегите свои замечания, уважаемые скептики, такие разумные, умудренные жизненным опытом, все знающие наперед. Я любила, отдаваясь этой любви всей душой, и не стоит пытаться развенчать мои искренние чувства. Это было. Было со мной.

Всю дорогу туда я снова считала. К счастью, не калории и не килограммы, а часы, минуты, километры. Смартфон отматывал мегабайты следом за моими бесконечными: «жди», «лечу», «целую», «спешу», «люблю»… И вот я здесь, долгий путь позади, за окошком машины мелькают невысокие горы, здесь больше похожие на холмы, нежно-розовая пушистая акация приветливо машет резными листьями-недотрогами, белые домики-хатки напоминают гоголевскую Диканьку, то и дело брызгает лазурью бесконечное море… Все это верные знаки скорой желанной встречи. Еще совсем немного. Да! Да! Я здесь! Вот он! Мой Ваня! Он стоит на дороге, такой большой, такой надежный, такой долгожданный. Машина тормозит, но не останавливается полностью, а я уже нетерпеливо дергаю ручку и буквально вываливаюсь наружу. Позади испуганно охает мама, тихонько взвизгивает Полинка. Мои колени – в кровь, но я не чувствую боли, вскакиваю и бегу к нему, к его глазам, рукам, словам. Я так хочу видеть, слышать, чувствовать все вживую, в реале, после такого долгого года виртуального общения. Ваня подхватывает меня и кружит, кружит…. Дома, деревья, люди – все мелькает в моих счастливых глазах, из которых моментально брызгают слезы, и вместе с тем я хохочу и тоненько верещу в припадке безумной радости.

Эти три недели мы почти не расставались. Мама недовольно ворчала, что меня почти не бывает дома, что я совсем не общаюсь с ней и с сестрой, что она, наконец, просто волнуется, не зная, где я «шляюсь» и «каких приключений ищу на свое мягкое место». Я не обращала внимания. Я привыкла за последний год. Моим миром стал телефон с любимым лицом на экране. Я запиралась в комнате, не реагируя на замечания родных, мне никто не был нужен. Наверное, взрослая и мудрая мама понимала, что между нами расстояние и годы до возможности быть вместе, которые трудно, почти невозможно преодолеть. Но что для меня были прагматичные доводы? Книги, фильмы, истории в интернете говорили об обратном. Да я и не замечала никого из тех, кто был рядом. Наше общение сошло почти на нет. Ну да, я была дурой, но я заплатила высокую цену, чтобы понять это.

Каждый день я сбегала из пансионата к нему, к его объятиям, к его поцелуям. Я хотела всю жизнь прожить, прижавшись к его груди. В кольце его мускулистых рук я чувствовала себя маленькой пташкой, свившей гнездо на выступе гигантского утеса, уверенной в своей безопасности под его надежной защитой. Целый год мы писали друг другу письма, виделись только на экране, и вот он рядом. Стоит только протянуть руку, и наши пальцы переплетаются, и хочется бесконечно долго не расставаться, быть вместе, слушать любимый голос, смотреть в глубокие зеленые глаза. Наши влюбленные головы взрывались от романтичных и, как я сейчас понимаю, идеалистичных планов. Ему на тот момент было 17, и уже через год он собирался переехать в Москву, чтобы не разлучаться со мной уже никогда-никогда.