Алина Батталова - Откуда-то знаю

2 мая 2014 года

Очередь в женский туалет была пестрая и запутанная. Полина честно прошла все этапы и, аккуратно прикрыв дверь, вошла в кабинку. Она попробовала повесить рюкзак на крючок, но тот жалобно закачался: из трех гвоздей для крепления в стене остался только один. Пришлось взять рюкзак в руки и подобрать лямки.

– Курьер приедет до девяти вечера, сможешь встретить? – говорила по телефону девушка в кабинке слева. – Я на концерте, да. В клубе, этом, блин, как его…

Полина помялась, но все-таки негромко подсказала:

– «Норман».

– «Норман», на Дербеневской набережной. Что? Не, не надо встречать, сама приеду. Ладно, мам, тут все уже начинается. Хорошо. Давай, пока.

Полина и девушка слева вышли из кабинок одновременно и направились к раковинам.

– Спасибо, что подсказала, – новая знакомая улыбалась Полине через зеркало, намыливая руки. – Я бы минуту вспоминала, наверное. Меня Саша зовут.

– Ну что ты! Рада познакомиться, Полина. В смысле, я Полина. А то получилось, будто я обращаюсь к кому-то другому. Ладно, проехали.

Она засмущалась. Такое случалось, когда Полина знакомилась с кем-то, с кем ей сразу хотелось подружиться.

– Ты здесь с кем? – спросила Саша.

– Так вышло, что ни с кем. Одногруппник сломал руку и продал свой билет. А ты?

– Одна. Никто из моих друзей не слушает «Эклектрику». Танцпол?

– Конечно.

Саша улыбнулась:

– Тогда пошли.

Танцпол был похож на почти проигранную игру в тетрис: плотные ряды людей изредка перемежались свободными участками. Вдалеке маячила сцена с оборудованием и точками-рабочими, которые настраивали звук. Полина встала за щуплым парнем с неоновыми браслетами на руках. Саша придвинулась к ее уху:

– Ой, зря. Он будет прыгать и махать этими своими светящимися штуками. Ты ничего не увидишь! Пойдем, займем места получше.

Она взяла Полину за руку и шагнула в толпу. Саша решительно обходила громких мужиков с пивом, лавировала между точно и не точно влюбленными парочками, протискивалась через фанатов в футболках с остроугольной надписью «Эклектрика». Ее не останавливали ни возмущенные взгляды, ни выкрики, ни даже тычки. Полина виновато улыбалась по сторонам и старалась не упустить из виду хвост светлых Сашиных волос. Они добрались до первого ряда и встретили препятствие. Два близнеца – или просто очень старых друга – не стали расступаться и хмуро посмотрели на девушек. Первый спросил:

– Куда лезете? Мы стоим здесь два долбаных часа, с самого открытия.

Саша попробовала использовать затертый грязный прием:

– Мужчины, вы же мужчины. Неужели…

Полина перехватила инициативу:

– Ну пожалуйста! Мы из Тюмени приехали. Нам очень важно быть здесь в первом ряду.

Второй посмотрел на нее и сказал:

– Кир, давай пропустим.

Первый пожал плечами, и близнецы отодвинулись в сторону. Саша крикнула:

– Спасибо!

А потом тихо спросила:

– Ты реально из Тюмени приехала?

– Ну да. Только не на этот концерт, а чтобы в институте учиться.

Саша тихо засмеялась в кулак.

И тут погас свет. На сцену вышла «Эклектрика» – три интеллигентных парня в белых футболках и черных атласных олимпийках. Они улыбнулись залу теплыми, но сдержанными улыбками. А потом началось: Антон Антоним запел, другие два участника – ни Полина, ни Саша не знали, как их зовут, – заиграли на инструментах, и все запрыгали. Когда свет включился, парни побежали давать пять всем, до кого могли дотянуться. Антон дотянулся до Полины и Саши и подмигнул кому-то из них. А может быть, и обеим.

Охранники выпускали людей из зала небольшими порциями, и путь от первого ряда до выхода занял целых пятнадцать минут. Саша доставала из капюшона Полины серебряное конфетти, которое посыпалось с потолка на финальной песне:

– Ты сейчас до метро?

– Ага.

– Пойдем вместе?

– Конечно.

На улице Саша закурила:

– Ты на кого учишься?

– На художника-графика, – Полина открыла банку колы, которую у нее чудом не забрали на входе.

– Ух ты. И кем хочешь работать? – спросила Саша.

– Иллюстратором, рисовать иллюстрации к книгам, – Полина сделала глоток. – Я уже начинаю потихоньку. Оформила два сборника сказок, пока бесплатно, для практики. А ты?

– А я учусь на архитектора. Хочется делать города красивее.

– О-о-о… На каком курсе?

– На втором.

– Я на первом.

Саша улыбнулась:

– Молодая.

Они дошли до входа на Павелецкую радиальную. Полина допила колу и выкинула банку в урну:

– Мне на Домодедовскую, а тебе?

– На Марксистскую, пойду на кольцевую. Ну, давай, – Саша хлопнула Полину по плечу. – Найдемся в Инстаграме.

30 ноября 2014 года

– Саш, встаешь?

Голос Полины будто записали на диктофон, а потом включили запись и записали уже ее. Саша потерла правый глаз, на руке остались зелено-черные разводы с блестками.

– Блин, нет, подожди… Сейчас сколько?

– Без десяти два. Хотя нет, без восьми.

– Вот отстой, – Саша откинула одеяло и села. – Родители приедут через три часа.

На кровать упало большое полосатое полотенце с легким ароматом лаванды.

– Давай, иди купаться.

В душе Сашу обжигало то почти кипятком, то почти льдом. Наконец, она настроила комфортную температуру – что-то около комнатной – и стала восстанавливать вчерашний день по эпизодам. Вот родители дарят ей золотой браслет, вот они застегивают куртки и закрывают за собой дверь, вот влетают Тома и Сима со связкой воздушных шаров из фольги, вот заходит Полина и ищет, куда повесить пальто, вот курьер в оранжевой кепке достает из термосумки стопку пицц на тонком тесте и коробки с куриными крылышками и картошкой фри. Они играли в крокодила, пили просекко с персиковым нектаром, танцевали, пили джин с тоником, громко слушали музыку на аудиосистеме Сашиного папы и, конечно, подпевали. Соседи стучали сначала по батарее, а потом – в дверь. Кажется, она не стала открывать.

Саша вышла на кухню, и чайник, закипев, щелкнул клавишей. Полина достала две кружки из шкафа над раковиной и положила в них по пакетику заварки с барбарисом.

– Лучше?

– Да, лучше.

– Бери бутерброд.

– О, еще горячий, – Саша взяла с тарелки тост с яйцом и сыром. – Кайф.

– Я собрала коробки и бутылки в большой черный мешок, надо на помойку вынести. Оттерла пару липких пятен с пола, – сказала Полина, разбавляя чай водой из фильтра-кувшина. – Осталось помыть посуду и запустить покрывало в стирку, оно в каком-то алкоголе.

– Блин, спасибо тебе. Когда Тома и Сима уехали?

– Где-то в два часа ночи, на такси. Ты спала уже.

– Вообще не помню, надо же. Ну, начнем, – Саша шагнула к раковине и засучила рукава толстовки. Сложнее всего было отмывать фужеры и стаканы: с них еле-еле стирались отпечатки чьего-то блеска для губ.