Артем Грач - Мальтиец. Снежный ком

© Артем Грач, 2020

ISBN 978-5-4498-0981-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Проблемы наваливались одна за одной, как снежный ком, скатывающийся с горы, и собирая на себя все, что попадается на пути.

Снежный ком, это, похоже, я сам.

Во-первых, надо было что-то решать с Вероной, не селить же ее снова в свой дом-офис.

Туда должны вернуться с Канар, Лошак и Сажа.

Значит, необходимо снять ей комнату, потому что к родителям она отказалась идти наотрез.

– Я лучше на улице спать буду, чем к ним пойду, мистер Боне.

Странное отношение родителей к единственной дочери.

– За что же ты их так не любишь, Верона?

– Есть, за что, спасибо детству счастливому и юности прекрасной.

Видать, воспоминания Вероны, далеко не радужные.

– Мистер Боне, а может, вы меня к себе заберете, буду подстилкой для вас.

В глазах дерзость, боль и обида.

– Когда уж ты себя уважать начнешь, подстилки в публичном доме живут, хочешь туда?

– Нет.

Верона отвернулась.

Пришлось везти все же в свой офис.

– Переночуешь здесь, завтра комнату сниму, будешь жить там.

– И надолго меня на Мальту и к Сагуне, мистер Боне?

– Знаешь, что, Верона, а катись как ты на хрен, я тебе не нянька, денег дам на первое время, и уматывай, можешь даже обратно к Эрику вернуться.

Кинул на стол тысячу евро и пошел к выходу.

– Павел Васильевич, не надо, я останусь, не хочу больше никуда, не везет мне в жизни без вас.

Остановился на пороге.

– Сходи в кафе что ли, я не знаю есть ли здесь что-нибудь, завтра в двенадцать жду у Сагуны.

Эмили на работе, время только два часа дня.

Надо отоспаться, как следует, до вечера, но не дали.

Пока с дочкой с час играл, во все игры, которые ей на ум придут, потом Перлита принесла кофе, только с ванной вышел.

– Перлита, я разве кофе просил?

Испанка, стояла, потупив взор.

– Ладно, иди сюда…

Еще час прошел.

Спать уже расхотелось, все равно Эмили часа через три с работы придет.

Отправился на яхту, достал карты, разложил на столе, блокнот, карандаши.

Пора определяться с предстоящим маршрутом, почти от полюса до полюса, и давать объявления на чартер.

Десять кают, одиннадцатая, каюта капитанов.

Значит, двадцать человек беру на борт, можно и больше, но не хотелось занимать диваны в салонах и устраивать излишнюю толкотню.

Дверь в салон рубки открылась, вошел Чери.

– Здравствуй Пол, а я к тебе.

Вид встревоженный.

– Здравствуй Чери, случилось что?

– Да, Пол, Монике выставили иск на сто тысяч евро, и, судя по всему, они его выиграют.

– Кто выставил, за что, и откуда такая уверенность, что выиграют?

Я отложил в сторону карандаш, достал сигареты.

– Покурим, пойдем в кокпит.

– Рассказывай Чери, что с Моникой не так?

– Пол, центр, в котором она работала в Берлине, выставил ей иск, на эти самые сто тысяч, за то, что якобы, столько обошлось центру ее пребывание в Антарктиде.

– У Моники естественно таких денег нет, значит, придется погашать иск мне.

– Что-то ты очень торопишься, Чери, и что за иск такой, ее там кормили из ресторана, или на золотой постели спала, писая в алмазный унитаз?

– И не только, упущенная выгода от публикации Моникой материалов по Антарктиде.

Понятно, этим, конечно, они ее зацепят, и суд однозначно выиграют.

– Суд, когда?

– Двадцатого января.

Через три дня, м-да.

– Сагуна, ты где?

– Прилетел только, домой еду.

– Я вечером зайду, поговорить надо.

Голос адвоката сразу повеселел.

– Будем очень рады, Пол.

– Вот что, Чери, скисать пока рано, все образуется, пойдем к Монике сходим, несколько вопросов возникло.

Моника сидела зареванная, ее все еще утешала Амелия.

– Пол, ну зачем они так, я и туда то летела на свои деньги, и работала как повариха, все эти полгода.

– Успокойся, было бы из-за чего переживать.

– Пол, так они меня еще и грязью облили.

– В смысле?

– Виллер, и остальные утверждают, что в своих статьях я воспользовалась их работами, попросту выкрав, и мол, еще у Курта деньги украла.

Во как, ай да фрицы голубые, и на хрена они меня разозлили, уроды?

– Моника, помнишь, ты говорила, что на день рождения Веллера проводилась съемка, когда они тебя пытались изнасиловать, и потом голые, пьяные, трахали друг друга?

– Да, камера на шкафу стояла, это Веллера камера, он всегда на нее все снимал, и свои оргии, и что по работе.

– А, то, что ты готовила на них постоянно, таких съемок не было?

– Было, несколько раз, Веллер еще хохотал и ерничал надо мной, когда я у плиты стояла.

– Еще была съемка, когда обед приносила, так Вольфганг потребовал, чтобы в следующий раз, я голой ужин принесла.

Позвонил на Канары.

– Лошак, вы там еще долго загорать собираетесь?

– Так, мистер Боне, полмесяца еще не прошло, только в кайф вошли.

– В Берлин слетаете, кое-что добудете, потом вернетесь обратно.

– И когда лететь?

– Завтра утром, найдете меня сами там.

– Пол, а что ты хочешь делать?

Моника настороженно смотрела на меня.

– Заткнуть Курта, вместе с его дружками, а иском завтра Сагуна займется.

– Не бойся Моника, все будет хорошо.

– Пол, мне через день на суд лететь.

– Ну, так это еще через день, может статься, что и суда не будет.

– Это как, директор центра, такое дерьмо, он не успокоится, пока не выиграет суд, и не вываляет меня в грязи.

– Подавится.

Позвонил Эмили.

– Здравствуй любимая, хочу сразу тебя огорчить, сегодня вечером я в гостях у Сагуны, впрочем, можешь сразу приехать к ним, и завтра рано утром улетаю в Берлин.

– Пол, а что опять случилось, что ты забыл в Берлине?

– Ты, Чери позвони, он тебе все объяснит.

Позвонил Вероне.

– Завтра в шесть утра в аэропорту, полетишь со мной в Берлин, в качестве переводчика.

– Слушаюсь мистер Боне.

В голосе нотки радости.

К Сагуне приехал в шесть вечера.

Амита с Олесей радостно повисли на мне.

– Пол, ты надолго?

– Нет, Амита, часа на два, не больше.

– Пол, тогда пойдем наверх скорее.

Я посмотрел на Сагуну, тот махал руками, словно подталкивая меня на второй этаж.

Сначала обоих в лоно, а кончил в попку Амиты.

– Олеся, а тебе в следующий раз.

– Пол, и так все хорошо, я получила удовольствие.

Эмили уже сидела за столом, и пила с Сагуной чай.

– Пол, а они там что, совсем сдурели, наехали на Монику, сами палец о палец не ударили, а материалы им дай.

– Эмили, геи редко с рассудком дружат, так что меня это не удивляет.

– Пол, я уже позвонил в Берлин знакомому адвокату, попросил его, от моего лица, потребовать переноса судебного заседания на неделю позже.

– Феликс, а зачем, я так думаю, что суда вообще никакого не будет, за примирением сторон.