Анатолий Маскаев - Похищение по ошибке

– Я не знаю шифр, вернее не помню его.

– Ваши костоломы воткнули в меня какую-то гадость, в себя никак прийти не могу.

– К, сожалению, у меня нет времени на ваш полноценный отдых и восстановление вашей памяти.

– Вам снова придется вколоть данную гадость и доставить вас туда, где вам быстро память освежат.

Он сделал знак рукой.

Бахыт вытащил шприц и направился к Скворцову.

Неожиданно для всех тот вскочил на ноги и оказался за спиной Амана.

Обхватил его за шею руками скованными наручниками.

– Еще шаг, и я сломаю ему шею.

Анвар застыл на месте.

Бахыт, отлетевший от удара ноги Скворцова, тяжело поднимался с пола.

– Господин Аман, очень медленно достаньте ключи от наручников и расстегните браслеты.

– У меня нет ключей от наручников… -спокойно проговорил Аман, не делая ни малейшей попытки вырваться из рук Скворцова.

– Прикажите им положить ключ на стол и снимите с меня наручники.

Аман кивнул Анвару.

Тот нехотя бросил на стол ключ.

Аман расстегнул оба наручника.

Скворцов нашарил у него пистолет, снял с предохранителя.

– Господин Аман, возьмите дипломат и выходим на улицу.

– Если сделаете попытку вырваться, я пристрелю вас.

Аман так же молча встал, взял дипломат и медленно пошел на выход.

Росомаха поздно понял, что допускает ошибку, но было действительно поздно.

Он двигался боком держа всех на прицеле.

Маленькая стрелка прилетела из распахнутого окна.

И Росомаха провалился в очередной туман.

– Оденьте ему наручники и грузите в машину, уезжаем… -распорядился Аман кладя свой пистолет в подмышечную кобуру.

Скворцова отвезли на один из рынков Калуги.

Там перегрузили в фуру.

Заставили пространство коробками до самых дверей, оставив спереди машины место для трех человек.

Через день фура не делая остановок пересекла границу России и Азербайджана.

Второй раз он очнулся от назойливого крика чаек, казалось они сидели у него в мозгу и орали там.

Росомаха с трудом разлепил веки, мутным взглядом обвел комнату в которой находился.

Прямо перед ним было распахнутое зарешеченное окно, именно за ним орали чайки, своим криком будоража его мозг.

Росомаха повернул голову и уже более внимательно осмотрелся.

Лежал на тахте.

Напротив, у окна, низенький столик с резными ножками.

И больше в комнате ничего, если не считать толстый ворсистый ковер на полу.

Наручники с него сняли.

Медленно сел на тахте и еще раз осмотрелся.

Над дверью висел светильник заливая комнату ярким светом, хотя на улице еще не стемнело.

Чайки умолкли и послышался шум волн.

Похоже, здание, в котором он находился, находится на самом берегу.

Росомаха несколько раз покрутил головой разминая шейные мышцы.

Ладонью протер лицо как-бы стирая с него остатки тумана, наполняющего мозг.

Не делал попытки подойти к окну и посмотреть, что за ним.

Скрестив под себя ноги уселся на тахте и прикрыл глаза.

Так прошел час.

Чайки почти умолкли, за окном быстро темнело.

В окно врывался ветер с запахом моря.

Туча затягивала весь горизонт медленно и неумолимо двигаясь к побережью, от этого и темнота становилась гуще.

Дверь открылась почти бесшумно.

Росомаха, каким-то шестым чувством почувствовал, что сейчас кто-то войдет.

Сквозь ресницы, боковым зрением, следил за дверью.

В комнату вошла молодая девушка европейского вида, за закрывающейся следом за ней дверью мелькнул армейский ботинок охранника.

Из одежды на девушке ничего, кроме легкой прозрачной накидки и монист прикрывающих нижнюю часть живота.

Девушка поставила сервированный поднос на низенький столик, встала возле него на колени и уставилась на Росомаху слегка наклонив голову.

Росомаха все так же сидел на тахте не двигаясь, следя за дверью.

На девушку не обращал внимания.

Девушка с непониманием смотрела на мужчину, прошло уже минут пятнадцать, а он словно бы не замечал ее.

Дверь снова приоткрылась, в комнату вошел Аман.

Головой кивнул девушке на дверь, та поспешно вскочила и убежала.

Аман прошел к зарешеченному окну.

– Шторм надвигается, хороший шторм… -хищно втянул ноздрями сырой воздух.

– Господин Скворцов, мы тут навели некоторые справки.

Росомаха напрягся незаметно.

– Вы совсем не похожи на того штабиста-офицера которого нам описали, я имею ввиду не ваше некоторое сходство во внешности.

Росомаха по-прежнему молчал не открывая глаза полностью, но внимательно следил за Аманом.

– Тот офицер, который на самом деле Скворцов, он намного мягче по характеру, а вы жесткий профессионал.

– Вот только профессионал не по штабной работе, а сдается мне в несколько другом амплуа.

– Так кто же вы на самом деле и как у вас оказался дипломат штабного офицера?

Росомаха молчал.

Аман несколько раз прошел по комнате.

– Что ж, у меня есть время, шторм несколько спутал мои планы и нам придется задержаться.

– Господин Скворцов, буду пока так к вам обращаться, я еще раз прошу вас открыть дипломат и мы расстанемся.

– Молчите… ладно, попробуем другой метод.

Аман вышел из комнаты.

Вместо него появились два амбала под два метра ростом, оба бритые наголо.

Один из них рывком стащил Росомаху с тахты и откинул к окну.

Росомаха налетев на столик опрокинул его вместе с подносом.

Послышался треск ломающегося столика и звон медной посуды.

Били они его минут пять, но не в полную силу.

Хотя и этого было достаточно.

Росомаха как мог укрывался от ударов прикрывая голову и ребра.

Костоломы метали его по всей комнате не давая ему не единого шанса на передышку.

Росомаха в какой-то миг уже был готов взорваться, но пересилил себя не делая не единой попытки к сопротивлению.

Наконец амбалы угомонились, или же получили приказ остановиться.

Росомаха валялся в одном из углов комнаты свернувшись в позе эмбриона.

Лицо они ему все же достали, он сплюнул кровь на ковер.

Похоже десну разбили, зубы вроде все целы.

Амбалы удалились.

В комнату снова впорхнула прежняя девушка.

Она с испугом глядя на лежащего в углу мужчину, быстро прибралась и вынесла весь мусор.

Аман не заставил себя ждать.

На этот раз притащил с собой стул.

Поставил его у окна, уселся глядя на Росомаху.

– Вставайте господин Скворцов, вставайте, полно вам спектакль разыгрывать.

– Теперь я уверен, что никакой вы не штабист, а самый что ни наесть профи… ГРУ… ФСБ…, кто вы милейший?

– А, вам не все равно господин Аман?

Росомаха поднялся с пола морщась от боли и сел на тахту.

– Не все равно, господин Скворцов, увы, приходится пользоваться пока этой фамилией.

– Помимо документов которые находятся в дипломате, меня теперь интересует не меньше кто вы на самом деле, и почему дипломат оказался у вас, а не у штабиста?