Анатолий Маскаев - Отшельник. Книга 2

– Мне все кажется, что я видела этот взгляд, но вот лицо Анри, оно сбивает меня с толку…

– Тот взгляд, был взглядом старца, с бородой по грудь, с волосами до плеч…

Уваров слушал жену не перебивая.

– Что ты молчишь Коленька?

– Я слушаю тебя любимая.

– Может тебе просто приснился этот взгляд, вот ты и сопоставила его с взглядом Анри?

– Нет, Коленька, нет, я и правда видела взгляд старца, но просто не могу вспомнить где, кто-то еще очень знакомым голосом называл его, не помню, как, вот что-то крутится на языке, в мозге, и не вспомнить.

– Оленька, ну причем какой-то старец и Анри, ты же сама его видела, и не во сне, мужчина средних лет…

– Да Коленька, видела, но взгляд старца и Анри, это одно и тоже, такое ни с чем никогда нельзя спутать.

– Ну, хорошо Оленька, пусть так, я как-то не верю во все это, сны, сновидения.

– Конечно пусть, вот только почему-то мне не дает это покоя…

– Успокойся Оленька, просто это наверно у тебя перед родами.

– Может быть, а кстати, Коля, где сейчас Анри, так к нам и не приехал.

– Милая моя, он сейчас в отъезде по делам, но обещал мне, что непременно приедет, непременно.

– Интересно будет еще раз посмотреть в его глаза, может я и правда все это себе придумала, или приснилось?

Началось все у Оли ровно в девять вечера.

Уваров был в ординаторской, обрывая телефон звонками Герману и Наумычу, тот и другой были недоступны.

Уваров казалось был раздавленным, он впервые в жизни понял, как ничтожен перед той трудностью, которую не в силах разрешить без помощи других.

В Олиной палате толпились медсестры, врач, который должен принимать у нее роды, заведующий.

Уваров отозвал его в сторону.

– Станислав Альбертович, слушайте меня внимательно, до двадцати двух часов, я запрещаю вам вывозить мою жену из палаты, и применять к ней какие-либо препараты.

Заведующий ошеломленно смотрел на Уварова.

– Но, позвольте, Николай Васильевич, вашей жене пора рожать… там же ваше дите…

– Вы слышали, что я вам сказал Станислав Альбертович, и я приказываю убрать отсюда весь свой персонал.

– Да… но я не могу этого сделать… я врач…

– Можете, раз это необходимо.

– Кому…?

– Мне, моей жене, поймите, это очень важно для нее, и так надо.

– Позвольте, но что значит надо…?

– Я сейчас ничего не могу вам объяснить, да, впрочем, и потом тоже, поверьте, я как никто другой хочу, чтоб моя жена и ребенок были живы.

– Но сейчас вы делаете как раз все наоборот…

– Короче, у меня нет времени вам дальше что-то объяснять, или вы сейчас все покидаете палату, или я вас всех просто арестую, вам это ясно?

– Ясно… -зло, ответил заведующий.

– Но в таком случае напишите мне письменный отказ от наших услуг.

– Извольте…

Уваров быстро написал отказ и всучил его заведующему.

Заведующий забрал весь свой персонал.

– Окружить весь роддом, принимать только рожениц, не выпускать никого, отключить все стационарные телефоны, у медперсонала изъять все мобильники, тоже самое у всех рожениц, лежащих в роддоме, выполнять.

Охрана разбежалась по роддому.

На улице другие охранники окружили роддом не выпуская из него никого.

Впрочем, посетителей и не было в столь поздний час.

Возмутившихся было мамаш, при изъятии их мобильников, успокоили компенсацией по двадцать тысяч рублей с обязательством вернуть им телефоны.

Одна все же успела звякнуть в полицию.

Приехавший наряд встретил начальник охраны.

– В чем дело лейтенант?

– Вызов поступил, непонятное что-то в роддоме?

– Здесь рожает жена Уварова, знаешь кто это такой?

– Да-а…

– Поэтому и такие меры предосторожности, но если об этом кому-то вдруг станет известно…

Начальник охраны так посмотрел на лейтенанта, что у того чуть сердце не заклинило от страха.

– Я-я все п-понял…

Ментов как ветром сдуло.

Уваров сидел возле Ольги.

– Коленька миленький, почему меня не везут рожать, мне же больно Коленька…

– Потерпи милая, там другая роженица, тебе нужно потерпеть еще с полчаса.

– Коленька, а может в другой роддом…?

– Оленька милая, поздно уже в другой роддом, потерпи.

– Терплю…

Ольга с силой закусила губу.

Уваров почувствовал, как в уголках глаз у него скапливаются слезы, а сердце готово разорваться на части.

А, может на операционный стол ее и не ждать Отшельника…?

Но силой воли он подавил эту слабость.

Штурм бункера начался почти в восемь вечера.

Наумыч торопил всех, но Кривошеев его осадил.

– Поспешим, можем вообще здесь застрять надолго.

Герман, с Наумычем, отключили свои телефоны, чтобы их понапрасну не дергал Уваров, нечем им было пока его обрадовать.

А время неумолимо неслось вперед.

На растяжку все же напоролись, хорошо еще хоть не в месте основного удара, а наверху.

Пятиминутная заминка людей Малюты, дала возможность приблизиться к двери нижнего яруса и заложить взрывчатку.

Похоже, в бункере не поняли, что произошло, почему не работает сигнализация, и кто напоролся на растяжку, то ли зверь, то ли человек.

Но через пять минут, как раз вместе с взрывом ворот, заговорили пулеметы с амбразур верхнего яруса.

Взрыв вынес ворота с корнем, они отлетели метров на пять.

И сразу же в образовавшийся проем полетели светошумовые гранаты.

Яркие вспышки озарили коридор нижнего яруса.

Тут же застрекотали автоматы нападающих.

Несколько человек во главе с Кривошеевым уже ворвались в коридор бункера.

Первым на ответную пулю и нарвался Кривошеев.

Следовавшие за ним, тут же закидали ответвление коридора гранатами и рванули дальше.

Герман с Наумычем шли следом, не отставая ни на шаг.

Бойцы начали зачистку нижнего яруса, основная часть с боем пробивалась на следующий.

– Сколько… -спросил Наумыч Германа, меняя рожок на своем автомате в минутной передышке.

– Не знаю, первым Кривошеева, и еще вроде человека три…

– Дорого нам обходится Отшельник, ох дорого, не захотел, мать его, сидеть в особняке… -рычал Наумыч.

– Его тоже понять можно, у каждого своя жизнь, и никто ограничений не терпит.

Они вслед за бойцами рванули следом.

Основной бой завязался на втором ярусе.

Люди Малюты дрались как смертники, понимая, что в живых их никто оставлять не будет.

Отшельник с Романовым стояли у раскрытой двери ожидая нападения, но звуки автоматных очередей почему-то сместились куда-то вдаль и звучали глухо.

– Пошли Саша, только аккуратно.

Романов выглянул в коридор и первым выскочил из каземата, следом Отшельник.

В коридоре никого не было.

Романов медленно двинулся вперед, дошли до первой развилки.

Где-то в коридорах шел ожесточенный бой.