Илья Сёмкин - Мьюз в Городе Стеклянных Птиц. Повесть

– Даже если будут знать дорогу?

Водитель кивнул и добавил очень серьёзно:

– Даже идя одним и тем же путём, можно оказаться в совершенно разных местах. Достаточно отклонения в одну тысячную долю градуса, чтобы параллельные прямые пересеклись. А такая микроскопическая погрешность присутствует всегда и везде.

– Согласна, – рассмеялась Мьюз. Ей самой подобная мысль пришла в голову, кажется, ещё в первом классе школы.

Тем временем на горизонте уже появилась громада города. Скорость была столь велика, что уже через несколько минут автобус затормозил у моста через ров, окружавший городские стены. Главные ворота города украшала надпись: «Въезд строго по пропускам», а справа и слева, исполняя роль стражников, восседали две огромные Стеклянные Птицы.

Автобус остановился у здания ратуши и Мьюз, простившись с водителем, поднялась по старинным ступеням, из которых пучками росла трава, и вошла внутрь, толкнув тяжёлую, обитую железом, дверь. Она услышала тяжёлое дыхание и увидела огромного пса, размером с годовалого телёнка. На шее у него сверкала золотая цепь.

– Кто ты? – пролаял пёс.

– Я – Мьюз, – сказала Мьюз и улыбнулась. – А тебя как зовут?

– Меня зовут Шарль, – представился пёс. – Я охраняю этот дворец. До тех пор, пока не придёт королева. И когда она придёт, я лягу у её ног и буду охранять её.

– Вот как, – сказала Мьюз. – И когда же она придёт?

– А вот этого никто не знает, – сказал Шарль и погрустнел.

– Она обязательно придёт, – убеждённо сказала Мьюз. – Королева не может не прийти в свой дворец. Иначе получается какая-то бессмыслица.

– Я тоже так думаю, – уныло проворчал Шарль и улёгся на пол.

Мьюз немного подумала и спросила:

– И кто же приказал тебе охранять дворец?

– Никто. Я сам так решил.

– И ты здесь совсем один?

– Ну да. А кто здесь ещё нужен? – удивился Шарль.

– Это не совсем так, – неожиданно раздался голос из тёмного угла. Так как сказано это было по кошачьи, Мьюз совсем не удивилась, когда на свет вышел крупный пушистый кот, правда, почему-то сиреневого цвета. Он протянул гостье лапу и вальяжно отрекомендовался:

– Ричард. Королевский сиреневый кот.

– Мьюз, – представилась она. – Рада знакомству.

– Не такой уж он и королевский, – сказал Шарль.

В его голосе послышались нотки ревности. Чтобы разрядить обстановку Мьюз решила переменить тему.

– А откуда известно, что должна прийти королева и как давно вы её уже ждёте? – спросила она.

Шарль и Ричард непонимающе переглянулись и почти хором ответили:

– Это было известно всегда!

– Хорошо, – сказала Мьюз. – Но как же зовут вашу королеву?

– Этого мы сказать не можем, – пролаял Шарль.

– Ни за что, – мяукнул Ричард.

– Разве что, ты отгадаешь три наших загадки, – добавил Шарль

– Ну, давайте ваши три загадки, – согласилась она.

– Что такое – стеклянное, а важничает больше всех? – спросил пёс.

– Это же совсем просто, – обрадовалась Мьюз, – Стеклянная Птица!

– Правильно, – удивился кот. – А вот вторая загадка: мыши, а котов не боятся?

Девушка задумалась на несколько секунд:

– Стеклянные мыши?

– Верно, – отозвался Шарль. – Ну, тогда самое сложное: рыбы, а в воде тонут?

Мьюз уже разбирал смех:

– Стеклянные рыбы?

– И правда, – ответили звери опять хором.

– Ну, а теперь говорите, как зовут вашу королеву, – потребовала она.

– Мы не можем сказать, – заявил Шарль.

– Хотя это и так все знают, – мяукнул Ричард.

– Её зовут Линн, – закончили они, в очередной раз, хором.

Когда Мьюз вышла из дворца на улицу, солнце стояло ещё высоко, но по каким-то неуловимым признакам угадывалось приближение вечера. Она пошла наугад по одной из узких улочек, затем свернула в парк. По дороге ей не встретилось ни одного человека, хотя вдалеке можно было различить отдельные фигурки местных жителей. Идя по парку, краем глаза Мьюз заметила летящую справа от неё Стеклянную Птицу, потом слева ещё одну. Не успела она оглянуться, как вокруг неё плотным кольцом двигалось уже около десятка этих прозрачных пташек. «Похоже, меня конвоируют», – подумала Мьюз и решила пока ничего не предпринимать, а посмотреть, что будет дальше. Так они дошли до высокой кирпичной башни, но когда она захотела её обогнуть, одна из птичек клюнула её в плечо, корректируя курс и заставляя свернуть к двери. Попытка повернуть в другую сторону закончилась аналогично. Мьюз ничего не оставалось, как войти в башню, к тому же ей стало интересно – чего же от неё хотят? Пройдя по коридору, она оказалась в круглом зале, который, судя по всему, располагался в самом центре постройки. В зал проникало достаточное количество света из высоких стрельчатых окон. Посередине помещения на каком-то подобии трона восседала самая большая Стеклянная Птица. Она была, конечно, не такой огромной, как муляжи-стражи у городских ворот, но не меньше крупного орла. «Интересно, если такая клюнет… Впрочем нет, это совсем не интересно», – подумала Мьюз. Маленькие птицы расселись на подоконниках и хранили молчание, видимо, в ожидании того, что скажет Главная Птица. Но та не спешила, рассматривая пленницу как какую-нибудь диковинную зверушку. Наконец, она откашлялась (кашель у неё, естественно, был хрустальный) и спросила, глядя на девушку своими неподвижными чёрными глазами:

– Ну и кто же к нам пожаловал?

– Вообще-то, меня сюда привели, – сказала Мьюз.

– Возражать запрещено, – строго произнесла Главная Птица. «Запрещено, запрещено», – зашелестели мелкие птицы.

– Итак, начнём сначала. Кто же к нам пожаловал?

– Меня зовут Мьюз, – ответила допрашиваемая, несколько сбитая с толку этим странным допросом.

– Это что ещё за непонятное имя? – строго осведомилась Птица.

– В переводе – Муза, – пояснила Мьюз.

– Хм, – сказала Птица, становясь всё мрачнее, – это звучит ничем не лучше. Даже хуже. Гораздо хуже. «Хуже, хуже», – опять заклекотали остальные птицы.

– Что ж Вам имя-то моё далось, – сказала допрашиваемая, начиная терять терпение.

– Ты какая-то строптивая, – констатировала Птица, наклонив голову и рассматривая собеседницу в другом ракурсе. – Строптивая и странная. А это, как известно, очень плохое сочетание. «Плохое, плохое», – раздалось отовсюду.

Птица наклонила голову в другую сторону и опять принялась рассматривать Мьюз. Непонятно было, о чём она думала и думала ли вообще. Возможно, Птица немного вздремнула. Внезапно она очнулась и спросила:

– Ну, так с какой же целью ты здесь?

– Я здесь появилась на свет. Восемь лет назад. – Девушка пожала плечами, – Вот решила вернуться.

– У тебя нет никаких доказательств, что это действительно так.

Это прозвучало так, будто Большой Птице было действительно жаль, что эта версия недоказуема.