Элиза Адамс - Противостояние

Я невольно улыбнулся, мне вдруг вспомнилась одна история.

Как-то года два тому назад к Димке приехала погостить его бабуля, она на дух не переносила курящих людей. Запах никотина старушка могла почуять ещё с лестничной клетки, прямо как натренированная собака-ищейка.

Так вот, в течение недели, пока бабуля окружала заботой своего любимого внука, Дима почти каждый вечер прибегал ко мне и не для того, что бы спросить, как мой день, а для того что бы хотя бы разочек за день затянутся. После традиционно выкуренной сигареты мы ещё где-то часа два прогуливались по нашему району, ожидая пока Димон «проветрится».

Пока мы вот так гуляли и болтали о всякой ерунде, мне показалось, что мы действительно становимся друзьями. Но бабуля укатила обратно в свою глушь, потом у Димы появилась девушка, и я на неопределенное время отправился в утиль.

Подумав об этом, улыбка соскользнула с моего лица.

Мой взгляд упёрся в почти пьяную толпу. Не смотря на то, что уже стемнело, и зажглись фонари, люди веселились. Я невольно улыбнулся, мою мимолётную меланхолию, как рукой сняло. Да что сегодня с моим настроением?

Я решил присоединиться к остальным, мне сразу же вручили бутылку вина, даже не задумываясь, я, сделал глоток. Затем ещё глоток и ещё и вот уже пустая бутылка стоит у моих ног, по телу растекается приятное тепло, а во рту сладкий привкус винограда. Мне вдруг стало уютно.

– Тёма! – окликнула меня Аня, в свете фонарей её красные волосы казались тёмно-бардовыми, как вишня.

– Что? – отозвался я.

– Как там твоя татуировка? – спросила она.

– Какая именно? – вопросом ответил я.

– Ту, которую ты недавно сделал, на ноге, – уточнила девушка.

Я задрал штанину, из-под неё тут же выглянул не замысловатый узор из ромбов, треугольников и квадратов. Кожа вокруг рисунка была розовой.

– Любитель абстракции, – вставила Аня.

– Уже почти зажила, – поставил диагноз Сашка.

Я потрогал тату:

– Да, почти.

– И как ты только додумался до такого? – включился в разговор Дима.

– Не знаю. Я просто рисовал, и в итоге вышло вот это, – сказал я и в моей памяти всплыл визит к тату мастеру.

Не смотря на то, что татуировка – это всегда болезненный процесс, это воспоминание не ассоциировалось с болью. Это скорее, как малая победа над своим телом, над болью, над человеческой уязвимостью.

Мне вдруг захотелось пройтись. Я оставил своё место, сказав, что сейчас приду и направился навстречу неизвестности. Возвращаться я не собирался, поэтому шёл медленно, в голову лезли всякие мысли, бессмысленный, бессвязный бред. Голова вертелась по сторонам, в надежде зацепится хоть за что-то взглядом, но вокруг всё было как обычно. Мне было тепло и всё ещё уютно, я чувствовал себя, как обдолбаный, мне просто было хорошо. Внутри будто проснулся маленький пушистый котёнок. Тёплый ветер приятно обдавал лицо прохладой, остужая пылающие от вина щёки.

Я поднял голову, мне на встречу шли три парня. Когда они подошли совсем близко, обступили полукругом не давая пройти.

– Что вам надо? – хмуро спросил я.

– Бабло гони! – рявкнул один из них.

– Нет у меня денег, – бросил я и попытался их обойти.

Один из них рывком развернул меня к себе. Я попытался его оттолкнуть, но он ударил меня в живот. Больно…от простого удара так не бывает, я опустил глаза – нож. Ноги подкосились и я упал.

– Всё Миха валим! – услышал я крик.

Перед тем, как уйти и бросить меня умирать, они обшарили мои карманы…и ничего там не нашли… Мне хотелось смеяться от этой иронии судьбы, но я не мог, потому что стало трудно дышать, я почувствовал, как заструилась кровь по животу. Такая тёплая.

От боли руки непроизвольно царапали асфальт, словно ища помощи. Сознание всё туманнее. В какой-то момент мне показалось, будто через пульсирующую рану, вместе с кровью вытекает и моя жизнь. Боль сменил страх. Страх смерти, чего-то неизведанного, неизвестность всегда пугает. Нет, только бы не провалится в пустоту. Дышать, просто дышать, ведь это так просто…вдох – выдох, вдох – выдох…

– Вот чёрт! – услышал я женский голос и с трудом приоткрыл глаза.

Вокруг меня всё плыло. Я пытался зацепиться за что-то взглядом, но что это? Что-то красное…

– Сейчас будет больно! – я почувствовал, как она потянула за нож.

Из моего горла вырвался стон.

– Не закрывай глаза! Не умирай…

Она что-то успокаивающе говорила, но я не слышал. Мне понравился приятный тон её голоса, который доносился до меня, будто через вату.

Я не хочу умирать, не хочу.… С этой мыслью я провалился в пустоту. Моё сознание медленно двигалось в потоке этой всепоглощающей пустоты, будто чёрная дыра увлекала меня всё дальше и дальше от этого мира. Течение было настолько сильным, что у меня даже не хватило сил обернуться…

Белый свет режет глаза, рана пульсирует. Я щурюсь, пытаясь понять, где нахожусь. Наконец глаза привыкли к свету, комната, обычная себе такая девчачья комната. В голове мелькнула мысль: « Я умер и попал в Ад?». Губы растянулись в невольной улыбке. Ну наконец-то…

Солнечный свет озарял комнату. Я повернул голову, в углу на кресле сидела девчонка с красными волосами. Что-то красное.… Так это она? А может я всё-таки умер? Я снова посмотрел на девушку. Она читала книжку, её глаза быстро бегали по строкам.

Ноги затекли, я захотел встать повернулся, и застонал. Ужасающая боль пронзила бок.

– Очнулся?! Тебе нельзя вставать, нужно хотя бы до вечера полежать. Кстати, тебе повезло, рана – совсем, не серьёзная, важные жизненные органы не задеты! – с улыбкой выпалила она.

– Ты медик? – удивлённо спросил я, приподнимаясь на локтях.

Её образ совсем не вязался с образом медсестры: красные волосы, пирсинг в носу. Хотя сейчас принято ломать стереотипы, и нанимать на работу разношерстные кадры.

Она кивнула, затем встала с кресла. Подойдя ко мне, протянула руку:

– Ната.

– Тёма, – я немного с опаской пожал руку.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она. – Хотя можешь не отвечать, я и так знаю, что хреново!

Мы перекинулись ещё парой фраз, а после я забылся по-детски крепким сном.

Снился полный бред. Будто я бегу по полю, а за мной гонится фиолетовый бегемот в майке с надписью « Нирвана». Поэтому я был рад проснуться, чувствовал себя на удивление бодро. Ната всё так же сидела в кресле и читала.

– Ты всё ещё здесь? – удивленно спросил я.

– А где же мне ещё быть? – так же удивлённо ответила Ната.

Я тут же прикусил язык, поразившись тупости своего вопроса. Я посмотрел на часы, было уже восемь вечера.

– Сколько я проспал? – спросил я, сонно потирая глаза.

– Часов двенадцать, может больше, – положив книгу на стол, сказала она.

– Чем занималась в моё отсутствие? – спросил я ради приличия.