Виктория Чуйкова - Любовь вопреки законам

– Я дождусь, когда у тебя начнутся роды и скажу: «а давай, на день позже!»

– Не сравнивай.

– А ты не подражай толпе. Значит так. Отметишь с семьей, на даче. А на следующее утро, встречай друзей, и празднуйте хоть сутки.

– Бабушка! Ну, все же друзья гуляли в кафе.

– А у нас свой ресторан. Объясни мне, зачем платить незнамо кому, если тут кухня проверена, море, парк, комнаты для гостей. Места у нас – хоть весь курс зови!

– Бабушка! – стояла на своем девчонка. – Ну, один раз, как все.

– А все пойдут с моста прыгать, ты тоже? Ния, давай договоримся, сначала семья – потом друзья. У нас так было и на тебе не закончится. Тем более что это очень важный, для всех нас, день.

– Вот так всегда! Одни обязанности.

– Права твои никто не ущемляет. Но если ты хочешь быть личностью, молодой и красивой, как мамочка – будешь сначала думать, а потом эмоциями разбрасываться. Мне вон, уже восьмой десяток, а я еще думаю, прежде чем что-то сделать.

– Сколько?! – бровки девушки сомкнулись домиком.

– А ты думала – я подросток. Маме твоей, почти пятьдесят.

– Да знаю я, просто, когда вижу – забываю. И это… – девочка замялась.

– Ясно! – засмеялась Виен. – Боишься, что мама с теткой всех ваших женихов отобьют? Не переживай, мы не покажемся.

– Ну, допустим, у меня нет жениха, но подружки уже живут с парнями.

– Ох, Агния! Жизнь такая сложная штука. Жить и создать семью – разные вещи. И потом. Жить здоровым, красивым и молодым, наслаждаться полнотой и прелестями этой самой жизни, и поизносится в молодые годы, затем ныть, едва стукнет тридцать, знаешь ли, тоже, не комильфо. Как и то, что переспать и любить.

– Ба, вот зачем ты так?

– Как так? Роднюличка, я просто хочу, чтобы в твоем сердечке поселилась песня, куплета этак на три, да еще с припевами. Не какой-то там «Бамбук». А…

– Скажи еще романс.

– А чем он плох? Все! Давай прекратим споры до дня рождения. Гульнем, затем ты с друзьями оттапырешься. Так вы говорите? И сядем, все вопросы, что соберутся, зададим друг дружке.

– Ба! А вы с дедом сразу поженились, как встретились?

– Почти. От первого взгляда, до второго, почти тридцать лет ждали.

– Нифига себе! – Агния открыла широко глазка. – Расскажешь?

– А ты лучше у деда спроси – это он сказочник, я так, рифмоплет. А ты пока, поэкспериментируй со своими, сделай предложение погулять на море, в хорошем ресторане. Уверена, ни один не откажется. Кстати, а вот и дедуля! – Виен услышала шум шин, выпрямилась.

– Деда! – вскочила Агния и ринулась к двери, но, не увидев и не услышав его, повернулась.

– Припарковывает машину. – пояснила Виен, не сдвинувшись с места. – Скоро поднимется. Агния, могу попросить?

– Конечно.

– Не приставай напрасно к Жану, со своей просьбой.

– Не поможет?

– Нет! А лишние морали тебе ни к чему.

– Ба, а как ты его слышишь?

– Я же говорю – песня! – Виен положила руку на грудь, постучала пальчиками на то место, где колотилось сердце. – Вот тут, распустился бутончик, и благоухает.

– Здорово! Мне бы так.

– А ты не спеши за подругами, дождись, когда душа подскажет, когда поймешь, что без НЕГО жить невозможно, дышать нечем, краски исчезли, вот тогда и будет с тобой, твой Жан, Эд, или Дэн. Твой мужчина.

– Ага, а если я до старости не найду.

– А ты знаешь, где твоя старость? То-то и оно. А вот молодость потерять легко. Захочешь вернуться, да нет ее. Все, пришел.

Агния услышала, как щелкнул замок, побежала к деду. Слыша его зов:

– Девочки, вы где?

– Мы здесь, здесь! – радостно кричала Агния, худая как скрепка, длинноногая, с ежиком черных, как смоль волос. – А как ты догадался, что Ба не одна?

– Тайна! Привет, сокровище, с наступающим! – и он отдал ей цветы.

– Спасибо, только это же Виен.

– Да, признаюсь, не знал, что ты посетишь нас сегодня. Ну, раз ты уже здесь, то чашечку чего-нибудь выпьешь? – кивнул на пакеты. – Как догадался, спрашиваешь. Разве это не улика? – указал на разбросанные по прихожей кеды.

Агния опустила голову в охапку тюльпанов:

– Нет, дед, это Виен.

– Брось ломаться, я ей вечером два подарю! Лучше зови ее, есть повод забыть о времени.

– Я мигом!

Жан вымыл руки, поставил торт на стол, достал бутылку ликера.

– Привет, дорогой! – подставила Виен щеку. – Что празднуем?

Жан обнял ее.

– Голубки! – хихикнула девушка и, грызнув огромное яблоко, уселась в уголок стола.

– А разве приход внучки, не повод? Живем в одном городе, а видимся два раза в год.

– Жан, не надо, – Агния проглотила очередной кусочек: – я бываю часто, не то, что некоторые. Да и вы у меня.

– На кого это ты намекаешь? – сомкнул брови Жан: – Видимся, конечно же, видимся. А если серьезно, то у меня сегодня прошла грандиозная сделка.

– Поздравляем!

Наблюдая, как Ния с неохотой слизывала с ложки кусочек крема, Жан спросил:

– А ты, внучка, влюбилась?

– Ты чего?

– Глаза грустные.

– Да нет, это я так, печалюсь на общие темы.

– Поделишься?

– Деда! – сморщила она носик, пытаясь держать данное Виен слово. – А ты, правда, хочешь знать?

– Конечно.

– Устала.

– Нийка! – удивленно воскликнул Жан. Виен молчала, слушая мысли внучки.

– Я уже двадцать лет, как Нийка! А все одно и то же!

Жан поставил тарелку в мойку, разлил всем кофе:

– Ребенок, есть хочешь?

– Нет!

Жан глянул на нее задумчиво, присел на место и глотнул крепкий, без сахара, кофе:

– Говори конкретно, что тебя утомило?

– Деда, все! Славки уже год как в Англии.

– И ты поедешь. Закончишь универ, и никто тебя тут держать не будет. Что еще?

– Как что? Я вечно с охраной хожу, кругом и всюду! Даже в клуб с Михаилом.

– А как ты хотела?

– Деда! Да кому я нужна. Вон, чтобы к вам приехать и то с ним пришлось. Всего два квартала, могла и пешком пройтись.

– Так прошлась бы, кто мешает? А Михаил будет рядом. Просто рядом. Не воспринимай это болезненно и будет легко. – сказала Виен, повернувшись к ней, и заметила, как в глазах у внучки мелькнула тень. – Я так сто лет живу и ничего. А ты у нас, девочка особенная. Уродов, знаешь ли, вокруг много.

– Особенная?! Да я из толпы не выделяюсь.

– Правда? – поперхнулся Жан. – Я думал, ты индивидуум.

– Я образно.

– Агния! – Виен вздохнула глубоко. – Дай нам время, до твоего двадцатилетия.

– Ладно. – махнула она рукой и почесала нос.

– Спасибо. – сказал Жан, словно она сняла с него тяжелую ношу. – А насчет Михаила, ты зря. Он верный, преданный и надежный. А хочешь, поживи у нас.

– Уж лучше вы к нам.

Жан улыбнулся:

– Ты скажи, лучше, Максим приехал? На юбилей пригласила?

– А есть возможность не пригласить? Они же сами явятся! – Ее раздражение и неудовольствие вылезло наружу. Теперь от веселости и нежности к ним не осталась и следа. Уселась понуро, задрав ногу на стул, уткнулась подбородком в колено, царапала ногтиком скатерть.