Елена Коркина - Я – желание

Время отнимала еще и мама, которая разложила на кухне все необходимое для приготовления борща. Такое ощущение, что для сегодняшнего борща ей понадобилось все. Также она неунывающе спрашивала раз пятнадцать, через сколько я вернусь, и каждый раз я отвечала, что не знаю, а на шестнадцатый ответила – через два с половиной часа. Потом последовала следующая партия вопросов – а это будет не поздно? И советов – не засиживайся. И предложений – может мы с папой тебя встретим?

Вскоре вернулся папа и сообщил, что несмотря на то, что по Москве он не ездит, что после шести вечера он вообще ничего на дороге не видит, но он поставил машину на прогрев и меня довезет до кафе. Его предложение я отклонила, сказав, чтобы не отлынивал от ремонта крана, и продолжила собираться.

Чтобы никого не шокировать своими туалетами – я надела черные брюки, кружевную полупрозрачную блузку с бусами, а сверху накинула серый драповый жакет.

Когда церемония прощания с родителями подошла к концу, я вышла за порог. В церемонию входило: посидеть на дорожку, поцеловаться с родителями по раз пятнадцать с каждым и напоследок постоять, пока мама перекрестит. Хорошо, что у нас не принято целовать иконы и кланяться в ноги, а то можно было бы с легкостью отложить встречу на полчаса.

Когда я оказалась на улице, сработал телефон, это был Стас, он, как ни в чем не бывало, сообщил, что хочет приехать. Решил: получится – не получится. Я уже была издергана родителями, поэтому мне ничего не стоило ответить ему нецензурной бранью, но я леди, и спокойным, но уверенным голосом, как меня учила моя ученица, ему ответила:

– Мы с тобой обо всем поговорили и все выяснили. У тебя семья, я тоже хочу. И детей родить хочу. С тобой я трачу время. Больше не звони.

До встречи с Мишей оставалось 30 минут, как раз, чтобы дойти спокойным шагом. И я пошла. Но, телефон сработал опять, на сей раз это была мама, которая почему-то не могла определиться с постельным бельем, какое ей взять – в сердечко или горошек. Наверное, ей хотелось добавить со слезами на глазах: «Может ты в сердечко бережешь для каких-то особенных гостей, а мы – обойдемся и будем спать без белья». Я сказала: «Бери в сердечко», и положила трубку. Не успела я засунуть телефон в сумку, как тут же затрезвонил телефон снова – это был Стас. Он сообщал, что все понял и уходит от жены. «ААА», – подумала я и вспомнила про леди. «Я хочу детей не от тебя. У тебя свои есть дети, больше мне не звони и не пиши», – сказала я и бросила трубку.

А вот и долгожданная встреча с Мишей. Мы договорились встретиться в сквере и прогуляться до кафе вместе. Миша – высокий и красивый. И одет нормально. «Красивая будет пара», – подумала я и заулыбалась. Мы шли, о чем-то разговаривали и смеялись. Но это состояние продлилось недолго, сначала позвонила мама и, всхлипывая, сообщила, что они с отцом собираются уезжать, так как я бросаю трубки, и не хочу отвечать на мамины вопросы.

– Я же сказала, бери в сердечко. Если хочешь, можешь в кружочек, любое, какое на тебя смотрит, – максимально мягко ответила я. Единственный вопрос, который меня беспокоил – перед отъездом папа отремонтирует кран?

Мама чуть оттаяла и сказала:

– Я не про это. Мы не можем найти терку и растительное масло.

Я объяснила где, что находится, сказала маме, что я ее очень люблю, и спросила, все ли вопросы она задала. Она кокетливо посмеялась, и, не извинившись, сказала, что все, и первая положила трубку.

Я двинулась в сторону Михаила, который шел со скучающим видом, но остановилась, так как телефон возобновил свою работу. Это был Стас. Я подумала, что у него очень развита интуиция. Ведь он меня не беспокоил в течение недели, или, например, в первой половине субботы. А именно сейчас, когда я иду в кафе, первый раз в своей жизни с красивым парнем, и этот нехороший человек пытается мне помешать. Я опять взяла себя в руки, понимая, что не хочу тратить драгоценные минуты своего собственного прекрасного времени, также я взяла в руки и телефон, но вместо того, чтобы его отключить, нечаянно его включила на всю громкость, и все люди в радиусе пяти метров (со средним слухом) и десяти (с острым слухом) могли услышать отчаянную песнь Станислава: «Я скучаю по тебе, я не могу жить без тебя, ты самое лучшее, что было в моей жизни». Это, наверное, самое умное, что он сказал за все время общения со мной, но больше я его слушать не хотела и отключила телефон полностью.

Миша же, который тоже слышал Стаса, стал проявлять ко мне, как показалось, повышенный интерес. Он взял меня за руку (правда ненадолго) и мы пошли. Как мало человеку надо, чтобы начать действовать, проявить активность – это создать конкуренцию. Возьму это на вооружение, правда, тут главное не переусердствовать.

В кафе, чтобы не ставить никого в неловкое положение, сказала, что есть не хочу, и можно ограничиться кофе и каким-нибудь пирогом, я так сказала, но, надеялась, как минимум на вино, поэтому в следующий раз, решила, надо будет четко формулировать свои желания, потому что Михаил со мной согласился, и уже через десять минут мы пили капучино, заедая каким-то бисквитом. Но, несмотря на скудное застолье, было очень легко общаться, Миша увлеченно рассказывал о своей работе, о командировках, что там, где он сейчас работает, его все устраивает, единственный минус – это график работы, по которому, выяснилось, мы с ним сможем видеться только на выходных. Такой расклад мне не понравился, но я решила сейчас не зацикливаться на мелочах, а решать проблемы по мере поступления.

А проблема была в следующем – телефон-то я выключила, а у меня в квартире остались два ранимых, как выяснилось, родственника, которым срочно может понадобиться мой совет на счет орнамента, предположим, кухонного полотенца. Мой совет, равно как и мой голос они не услышат, из-за выключенного телефона, и тут, кто знает, чего от них можно ждать – или внезапного отъезда домой, чем уже сегодня они мне угрожали, или обращения в полицейский участок, с целью выяснения причин, где их кровиночка, либо самостоятельного поиска все той же кровиночки.

Поэтому я включила телефон, и о Боже! Двадцать пропущенных звонков с маминого телефона, четырнадцать – с папиного и восемнадцать – с телефона Станислава. Явно лидировала мама, чем и заслужила первой меня услышать. Такого голоса я не слышала никогда, она явно сегодня решила поделиться со мной, как всеми ей доступными типами поведения, так и тембром, и интонацией голоса, то ли навзрыд, то ли с надрывом – она озвучила два вопроса – почему у меня выключен телефон и где я? Я ответила, что через час буду дома, подсчитывая про себя, что отсутствовала максимум полтора часа. Больше я никому перезванивать не стала, а отправилась прямиком к Михаилу.