Габриэл Сам - Искушение

– Привет! Это Оля.

– Привет… – удивился Антон.

– Ты один?

– Да…

– Примешь меня?

– Конечно.

– Буду через сорок минут.

Она пришла ближе к полуночи и рано утром ушла к себе в аспирантское общежитие. Через несколько дней история в точности повторилась. На предложения Антона остаться утром позавтракать Оля отвечала:

– Это лишнее.

Ответ казался Антону странным, однако он не настаивал. В постели они почти не общались. Постичь её поведение он не мог. В институте Оля продолжала избегать его, а во время вынужденных встреч вела себя подчёркнуто холодно, обращалась к нему на «вы». Антона это коробило, хотя он понимал опасение девушки – слухи о подобных связях в институте распространялись стремительно.

Когда в третий раз после страстной ночи она утром собралась уходить, Антон попытался её остановить:

–– Оля, послушай, ну куда ты спешишь? Сегодня же выходной, мы можем провести день вместе. В «Художественном», например, началась неделя итальянского кино. Давай сходим?

И вдруг слышит:

– Это лишнее, у меня есть жених.

– Что?

– Он послезавтра приезжает в Москву на несколько дней, – продолжала Оля. – Меня неделю не будет в институте.

Она взглянула на изумлённого Антона, который смотрел на неё, выкатив на лоб глаза, и, прежде чем закрыть за собой дверь, с улыбкой бросила:

– Пока!

Накануне нового 1976 года в лаборатории по традиции накрыли праздничный стол. Присутствовал заведующий лабораторией, доктор технических наук Натан Самойлович Берковский. Он произнёс первый тост, сказал несколько общих слов о достигнутых сотрудниками лаборатории результатах за прошедший год, похвалил всех присутствующих, но упомянул всего три фамилии, включая Олега Лосева. «Ну конечно, меня называть не обязательно, а записаться в соавторы можно. Хотя так наверняка думаю не я один», – мелькнуло в голове у Антона.

Не так давно в престижном научном журнале вышла большая статья с результатами исследований Олега Лосева и Антона. Когда за полгода до публикации Олег представил заведующему лабораторией рукопись статьи, Натан Самойлович сказал:

– Оставьте, я на днях прочту.

Уже на следующий день он вернул Олегу рукопись, в которой первые четыре предложения были зачёркнуты с коротким комментарием: «Это лирика!» Пристёгнутый к рукописи лист бумаги содержал от руки написанных высоким слогом два абзаца, которые ненавязчиво предлагались в качестве вступительной части статьи. После чего она вышла с тремя авторами. Первым упоминался Берковский.

– Натан Самойлович никогда не подключается просто так, ему непременно нужно внести свою лепту, – сказал Олег с нескрываемым пиететом к заведующему лабораторией.

– Это благородно, – заявил Антон, – без него никак, разве есть у нас свои мысли?

– Послушай, – Олег понизил голос, – напрасно злорадствуешь, ты написал статью в соавторстве с маститым учёным и должен понимать, что это пойдёт в твою копилку. Кстати, тебе пора оформлять диссертацию, материала достаточно.

– Не уверен, может на главу и хватит, но на три… вряд ли.

– У тебя уже есть результаты и публикации, начни писать, там видно будет.

Каждый понедельник на выставке институтской библиотеки обновлялась экспозиция журналов и книг. Выставлялись свежие публикации научных изданий. Уже с утра выставку начинали посещать сотрудники для ознакомления с новинками. Обычно раньше остальных приходил Гурвич, чтобы первым записаться на интересующие его издания, поскольку после завершения недельной экспозиции они направлялись подписчикам по списку. Его научные интересы отличались большим разнообразием и не ограничивались тематикой помехоустойчивого кодирования, в которой он чувствовал себя как рыба в воде. Гурвича вообще интересовало всё, что можно математически описать.

В то утро Антон пришел на выставку довольно рано, надеясь быть первым, но Гурвич уже стоял с журналом в руке и увлечённо читал. Кто бы сомневался!

– Доброе утро, коллега! Тебя невозможно опередить, – сказал Антон.

– Привет! Ужасно интересно! – Гурвич не отрывался от журнала. – Ты потом прочти эту статью.

Он держал в руках американский журнал IEEE Transactions on information theory.

– А что там?

– Эти два парня из Массачусетского технологического института совершили революцию в криптографии. Они предлагают использовать для шифрации открытый ключ. Представляешь?! Любой может зашифровать сообщение и отправить адресату. А раскрыть его под силу лишь тому, кто владеет ключом дешифрации, то есть только получателю. Идея проста, как штопор, и в то же время гениальна! Лишнее подтверждение тому, что гениальное действительно просто. А какая математика красивая! Рекомендую.

Статья называлась New direction in cryptography (Новое направление в криптографии). Авторы: Уидфилд Диффи и Мартин Хеллман. Идея действительно выглядела оригинально. Антона она живо заинтересовала. Очень быстро статья вызвала интерес у многих учёных, и уже скоро спровоцировала настоящий бум в области криптографии. Предлагаемый в статье способ решения основной проблемы систем шифрования показался Антону настолько неожиданным, что тема вскружила ему голову. Он стал ездить в крупные библиотеки Москвы (ГПНТБ, Ленинскую), изучать литературу по криптографии и заказывать копии статей со свежими результатами в этой области. Вся доступная информация, как и следовало ожидать, оказалась зарубежной, за исключением пары обзорных статей, базирующихся на результатах иностранных учёных. Антона особенно привлекало то, что тема, которая в нашей стране глухо закрыта, зарубежными коллегами открыто обсуждается в научных журналах, правда с оговоркой, что предлагаемые способы предназначены для защиты информации исключительно в коммерческих структурах и не касаются государственных органов. Собственно поэтому они открыты.

Олег заметил на столе у Антона копии нескольких статей и спросил:

– Тебя заинтересовала криптография?

– Да.

– Эта тема у нас в стране закрыта.

– Знаю, но никто не может воспрепятствовать занятию коммерческой криптографией, которая публикуется в открытой печати. Мало того, авторы статей призывают учёных всего мира пытаться «разрушить» представленные схемы шифров, чтобы удостовериться в их стойкости, либо в её отсутствии. И в этом плане открытость исследований коммерческих систем является их бесспорным преимуществом. Поскольку такими системами можно пользоваться и считать их относительно стойкими лишь до тех пор, пока многократные и всесторонние попытки «разрушить» усилиями пытливых умов, вооружённых мощными вычислительными ресурсами, окажутся безуспешными. Это же здорово! – восторженно говорил Антон.