Борис Вараксин - Смыслы и образы. Часть 3

Николас Питерс Берхем. «Старшина купцов, принимающий мавра». 1665г. Дрезденская галерея.

Искусствоведы не дают окончательную трактовку сцены, запечатлённой на этой картине. Что несколько странно: замысел представляется очевидным. Хотя о сути происходящего догадываешься не сразу.

Итак… Свирепые собачонки, печальная обезьянка, павлины, изощрённой формы ваза, люди, архитектура, тревожное небо…

Два человека ярко выраженной восточной наружности (мавры) в некоторой растерянности блуждают среди беззаботных европейцев. Резонно предположить, что развалившийся человек справа – важная персона. Но так ли это? Ведь если мы приглядимся, то «старшина купцов» внешне мало чем отличается от молодого человека с лютней в руках на возвышении. И есть ощущение, что эти двое молодых людей и эффектная девушка в шикарном платье – одна компания. Возможно, это труппа актёров, приглашённых на вечеринку. Женщина – певица. Всё готово к концерту.

И тут появляется некое заморское чудо. Ходит, присматривается, ищет, к кому бы обратиться. Ну, как его не «развести»? И развалившийся на коврах бездельник решает выдать себя за хозяина поместья.

Как выглядит настоящий хозяин, мавр не знает. Этих европейцев разве разберёшь? Тот, что перед ним, какой-то несолидный, но, может, он и впрямь здесь за главного?

Мавр прибыл по торговым делам. Но, кажется, его планы изменились. Просто он увидел певицу и «запал» на неё. И теперь готов пойти на всё, лишь бы женщина стала его.

Но коли так, почему бы не поторговаться? Возможно, мавр даже и купит ставшую столь желанной европейку. Причём выложит за неё какую-нибудь совсем уж несусветную сумму (перо с крупным драгоценным камнем уже, кажется, отвергнуто).

Чем всё для него закончится? Вряд ли чем-то хорошим. Очень может быть, что трюк с продажей красавицы проделывается компанией не в первый раз. Но не исключена и импровизация.

В любом случае, за судьбу актрисы можно не беспокоиться. Сбежит при первой возможности. Мавру же поделом: нечего соваться туда, где тебя не ждёт ничего, кроме насмешки.

Для шутников он и впрямь отличное развлечение. Лютнист, к примеру, уже просто не в силах сдержать смех.

Берхем помогает зрителю разобраться, что происходит: павлин символизирует умение пустить пыль в глаза, обезьянка – человеческую глупость, ваза – тщеславие, румяное яблоко – соблазн, лимон – неизбежное разочарование.

Что же касается свирепых собачонок, то они принадлежат светским дамам. Вот уж кому не стоит попадаться на язычок! Вцепятся – не оттащишь! Ну, а истинный хозяин – там, наверху, в тёмной одежде, в некоей усталости от человеческого идиотизма наблюдает за происходящим. И то, как «разводят» африканца (человека явно состоятельного и гордого), доставляет ему удовольствие. И почему-то кажется, что это сам художник и есть.

Адриан ван Остаде. «Два курящих крестьянина». 1664. Дрезденская галерея.

Табак в Нидерландах начали выращивать в начале XVII века. Так что эти крестьяне наслаждаются уже местным табачком.

К середине XVII века табакокурение становится общедоступным. И какая же это прелесть – глотнуть ядрёного, пробирающего до печени сизого дыма! А если ещё и с пивом… Кайф становится просто запредельным. И вот уже перед глазами сменяются райские кущи и прелестные крестьянки, отличный кусок французского сыра и ломоть ветчины. Да, жизнь воистину прекрасна!

Для крестьянина без шляпы удовольствие впереди. Сейчас раскурит трубку и… Где его пиво? Эй, хозяйка, не тяни! Ставь кружку на стол!

Есть здесь и ещё двое: женщина и собака. Некурящие. Пока… Потому что пёс явно заинтересован в процессе. Кстати, для него приготовлена трубка. Не для хозяйки же! Та это поганое зелье терпеть не может! Так что хозяин чуток удовлетворит жажду и непременно присоединит к компании четвероногого друга. И кто его знает: может, тому понравится…

Увы, но женщина в столь важном деле, как совместное табакокурение, партнёр неважнецкий. Не нравится ей дым, исторгаемый здоровым мужским организмом. Ей, видите ли, противно!

Что тут скажешь? Не понимает человек радости жизни.

А табачок хорош! Кхе-кхе… Так бы курил и курил… Все дни напролёт… С кружечкой доброго пивка… И закусывать не надо.

Карло Чиньяни. «Иосиф и жена Потифара». 1678/1680. Дрезденская галерея.

Как и многие ветхозаветные истории, эта вызывает некоторое недоумение. Иосиф был продан в услужение Потифару – важному египетскому чиновнику. Юноша отличался особой добросовестностью, за что и удостоился практически безграничного доверия со стороны хозяина, став его домоуправителем.

И всё шло замечательно, пока жена Потифара не воспылала к молодому человеку безумной страстью. И как он ни сопротивлялся многочисленным посягательствам с её стороны, однажды она затащила-таки его в постель.

Собравшись с силами, Иосиф вырвался из объятий сладострастной хищницы и убежал, оставив в её руках кое-что из своей одежды.

Дальнейшее понятно. Злополучный предмет гардероба был предъявлен мужу в качестве железной улики, обличающей гнусного прелюбодея, и Иосиф отправился в тюрьму.

Кто же виноват в этой истории? Ответ не очевиден.

Начнём с Иосифа. Вряд ли можно предъявлять какие-то претензии юноше, которому и так досталось больше всего. Он был честен и перед хозяином, и перед богом, и даже, в какой-то степени, перед женщиной. Почему он должен был отвечать взаимностью на её домогательства? Может, она была не в его вкусе? Может, он вообще был в шоке от подобного обращения? В общем, у Иосифа были причины твёрдо и недвусмысленно сказать «нет». Он и сказал.

Жена Потифара… Тут сложнее. Поступок мужа, приведшего в дом молодого симпатичного работника мог быть расценён ею как провокация. Сами посудите: а если б она привела в дом молодую, прелестную, невинную душой и телом служанку и, оставив её наедине с мужем, отправилась по делам? Чем бы всё закончилось? Подумать страшно! Так что здесь мы имеем дело скорее с жертвой обстоятельств, нежели хладнокровной преступницей.