Сергий Чернец - Собрание сочинений. Том девятый. Пороки и привычки

© Сергий Чернец, 2020

ISBN 978-5-4498-6389-8 (т. 9)

ISBN 978-5-4498-5657-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

А вот, – что такое время? – поставим вопрос и ответим: «Это плодотворная нива, великая сила и великая возможность».

И кто хочет в нем чего-то добиться, должен стараться добросовестнейше заполнять его. Не оставлять времени не заполненным, пустым.

Человек бывает молод или стар в зависимости от того, каким он сам себя ощущает. Поэтому надо начинать новые и новые дела, пусть конца не будет видно.

И всегда, прежде чем может быть возведено что-то новое, изначально, должен быть поколеблен авторитет старого, уже существующего. Чтобы на фундаменте старого построить новое.

Начало великих действий и великих мыслей ничтожно. Великие деяния часто рождаются на уличном перекрестке, от писка комара на вечерней прогулке по парку, или у входа в ресторан.

Неизбежно только одно: смерть. «Всего остального можно избежать», – так говорили древние.

Во временнОм пространстве, которое отделяет рождение от смерти, нет ничего предопределенного: все бывает можно изменить, и можно даже прекратить войну и жить в мире, если желать этого как следует – очень сильно. От желания человека всякое начало.

__________________

Всё несчастье художника в том, что он живет – и не совсем в монастыре, и не совсем в миру, причем его мучают соблазны и с той и с другой стоны жизни.

Сама диалектика – это не есть ни начало, ни конец; по существу своему она лишь середина, – она является путем.

Художник – работник культуры, он причастен к её созданию.

Но Культура – это та веревка, которую можно бросить утопающему и которой можно удушить своего соседа. Развитие культуры идет на пользу добра столько же, – сколько на пользу зла. Растет кротость – растет и жестокость; растет альтруизм, но растет и эгоизм. Дело не происходит так, чтобы с увеличением добра уменьшалось зло. Скорее так, как с электричеством: всякое появление положительного заряда идет параллельно с появлением отрицательного. Поэтому в мире, борьба между добром и злом не угасает, а обостряется; она и не может кончиться, и не может, наоборот, по-видимому, не кончиться. Все исчезнет как при вспышке электрических зарядов при соединении плюса и минуса.

Ты должен сжечь себя в своем собственном пламени, как иначе хотел бы ты обновиться, не обратившись сначала в пепел. Правы были сказания о птице Сирин, сгорающей и возрождающейся из пепла: это символ к возрождению человека и мира нашего, к сожалению.

Не начинайте дела, конец которого не в ваших руках, – работать будете на другого.

Если же ждать той минуты, когда всё, решительно всё будет готово – может статься, что никогда не придется начинать. Надо начинать даже при недостатках некоторых вещей.

Но начала (азы, знания начальные) надо знать. Только проследив явление от самого истока, мы можем получить о нём верное понятие. Предварительное знание того, что хочешь, дает и легкость и смелость.

Завершив одно дело, пусть ученый забудет, что он сделал, и пусть думает о том, что он еще должен сделать другое новое.

Почти во всех делах самое трудное – начало.

_____________________

Человек удачного завершения. Это тот, кто входит в чертоги Фортуны через врата радости – выходит из них через врата скорби, и наоборот.

Поэтому думай о конце дела, заботься о том, чтобы счастливо выйти, а не о том, чтобы красиво войти. Это обычная беда баловней Фортуны – громкое начало и горький конец. Штука не в том, чтобы тебя при входе приветствовала толпа – приятно войти сумеет всякий, – но, чтобы о твоем уходе жалели: важно быть желанным. Счастье редко сопутствует уходящим: оно радушно встречает и равнодушно провожает.

Вообще не надо начинать жизнь с того, чем бы следовало закончить. Иные люди располагаются отдыхать в начале пути, едва немного потрудившись, оставляя труды свои на конец. Нет, сперва – главное, а если останется время – второстепенное. Другой хотел бы одержать победу до сражения, что невозможно. Есть и такие, что в учёбе начинают с менее важного, а знания почитаемые и полезные оставляют на конец пути обучения. А кое-кто даже начинает сколачивать состояние, когда сам при этом на последнем издыхании. Надо было в молодости этим заниматься. В жизни, как в учении, важна метода.

Только заканчивая задуманное сочинение, мы уясняем себе, с чего нам следовало бы его начинать. – Конец дела обдумай уже перед началом его, будет легче взять ориентир.

Однако мудрецы советуют: «В четырех случаях не следует высказывать ни одобрения, ни осуждения о деле, пока оно не закончится:

Во-первых, о кушании, – пока оно не переварится в желудке.

Во-вторых, о беременной женщине, – пока она не разрешится.

В-третьих, о храбреце, – пока он не закончил битву и не покинул ратного поля.

В-четвертых, о земледельце, – пока он не соберет урожай.

Лучше не начинать, чем останавливаться на полпути. Хорошее начало не мелочь, хотя иногда начинается с мелочи.

И любое начало, как вера в победу – уже половина победы.

Время – это мираж, оно сокращается в минуты счастья, всё, кажется, мало, мало; и растягивается в часы страданий, всё, кажется, долго тянутся и часы, и минуты.

Время идет медленно, когда за ним следишь…. Это счастливые часов не наблюдают. А время, оно чувствует слежку. Оно, это хитрое время, пользуется нашей рассеянностью, что мы не всегда успеваем за ним наблюдать. Возможно даже, что существуют два рода времени: то, за которым мы следим и то, которое по-хитрому идет себе и идет – и преобразует, старит нас.

Время всегда будет уважать и поддерживать то, что крепко, но обратит в прах то, что окажется непрочным.

Самое сильное сожаление вызывает у нас чрезмерная и ничем не оправданная стремительность этого времени…. Не успеешь опомниться, как уже блекнет молодость и тускнеют глаза. А между тем, – ты еще не увидел и сотой доли того очарования мира, какое жизнь разбросала вокруг.

Розанов Василий Васильевич красиво изобразил в свое время:

«Божественная комедия.

С лязгом, скрипом, визгом опускается над Русской Историею железный занавес.

– Представление окончено. (Империя пала).

Публика встала. – Пора надевать шубы и возвращаться домой. —

Оглянулись (вокруг). Но ни шуб, ни домов не оказалось».

И следующая сценка от него:

«Собственно, от чего мы умираем? Мы умираем от единственной и основательной причины: неуважения себя. Мы, собственно, самоубиваемся. Не столько «солнышко нас гонит», сколько мы сами гоним себя: «Уйди ты, черт!» (Это) Нигилизм. (Да) это и есть нигилизм, – имя, которым давно окрестил себя русский человек, или, вернее, в которое он раскрепостился.