Евгений Котов - История одного вагона

© Евгений Котов, 2020

ISBN 978-5-4498-5725-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пар валил из трубы, разрезая своим горячим бесформенным телом, свежий, ещё не до конца оттаявший, весенний воздух. Клубы вырывались из металлического сопла беспрерывной лентой, но как только она достигала метров двух в длину, ветер беспощадно делил её на части и уносил в небо, так рождались новые облака.

И хотя поезд извергал самый настоящий пар, его нельзя было назвать паровым, ведь то была бутафория, а чтобы в этом убедиться достаточно было взглянуть чуть выше закруглённых крыш зелёных вагончиков, именно там, чуть ли не вплотную прижимаясь к ним, виднелись электрические провода. Правда тогда возникал вполне закономерный вопрос: «зачем же нужен пар?». Действительно, в нём не имелось никакого смысла, но это было обязательным требованием ко всем поездам, проезжающим по этому маршруту: в честь одного из праздников, посвящённых изобретениям прошлого века, каждый состав обязали перенять стиль того времени.

Впрочем, не так уж важно как поезд выглядел снаружи, ведь внутри него, внутри каждого из вагонов, царила, поистине, современная тишина, разве что стук колёс об стыки полутораметровых рельс доносился до ушей пассажиров, но, согласитесь, без него поезд не был бы поездом, в этом чётком ритме и хранилось всё то магическое, за что люди и питали особую любовь к этому виду транспорта. Сами вагоны выглядели бедновато, нет-нет, не в смысле дизайна или ремонта – людей сегодня оказалось маловато, где-то десять человек, где-то пятнадцать, в общем, каждый мог позволить себе сесть на отдельный ряд парных кресел. Хотя при нормальной посадке, в одном ряду сидели по двое. Была и ещё одна особенность: кресла двух соседних рядов либо вплотную прислонялись друг к другу спинками, либо сообщались между собой сидушками, но тогда между ними оставалось пространство, чтобы люди могли спокойно вместить ноги. Сегодня же каждый мог сесть так, чтобы не смотреть в лицо соседнего пассажира, изредка бывало, что кто-нибудь устроится в этот заветный квадрат из четырех сидений и начнёт тереться об соседа коленками – неудобно это, да и надобности особой не было. А впрочем, эта история совсем о другом…

Был среди всех один единственный вагон, выделявшийся в этот день рекордным минимумом по количеству пассажиров. Он находился почти что в середине, чуть ближе к концу, если быть точнее. Сегодня в нём по воле случая оказались всего пять человек: две молодые девушки (одна из которых, очень сильно походила на ребёнка, хотя уже достигла совершеннолетия), парень лет двадцати – двадцати пяти, старичок, сидевший у окна, с обвисшими щеками и большущими круглыми очками, и весьма упитанная дама, с гордо выпрямленной спиной, взглядом истинной аристократки, надушенная так, что аромат разошёлся по всему вагону, и разодетая в пёстрое, зауженное в районе талии фиолетовое платье, которое на ней смотрелось скорее как упаковка от колбасы, но заканчивала весь этот наряд огромная шляпка того же цвета и украшенная пластмассовыми (а может восковыми) фруктами. Больше в вагоне никого не было.

Все они сидели на разных местах, отдалившись друг от друга на одно, а то и на два кресла, в общем, всё как обычно. Молодёжь уставилась в телефоны, старичок не спеша перелистывал газету, а дама, как и подобает аристократке, держала в руках книгу. В вагоне царила тишина и покой, разве что какой-нибудь негромкий шорох или стук за окном мог отвлечь их внимание, и тогда, кто-то отрывался от своих «важных» дел и несколько минут, замерев, смотрел в окно, наслаждаясь золотисто-алыми переливами бескрайних полей. Именно так и проходили все предыдущие путешествия на поезде, каждого, находящегося в этом вагоне. Но этот раз стал особенным…

Тишина проникала в сознания людей, буквально вколачивалась туда вместе с едва-слышным постукиванием колёс, а весеннее солнце, преодолевая стеклянный барьер, дарило немного тепла каждому и усыпляло ещё больше. Глаза слипались, телефоны понемногу выползали из рук и падали на соседние сиденья, газета опускалась на колени, и даже буквы в книге потихоньку сливались между собой, читать их становилось все труднее, а мысль о небольшом похождении в царство снов превращалась в самую заветную мечту. Не было слышно ни шороха…

Но вдруг раздался удар, громкий, он разбудил весь вагон, да так, что люди подпрыгнули на месте. Это хлопнула дверь, внутрь вбежал мужчина, а по лицу у него стекала кровь. Только он появился в вагоне, как тут же свалился на пол лицом вниз и больше не думал подниматься. Умер?

Старичок с большими очками кинулся к нему, следом поспешила молоденькая девушка, с детским лицом, но увидав кровь, свалилась в обморок, так и не добежав до пострадавшего.

Старичок наклонился, пощупал пульс… жив.

– Принесите мой чемодан, пожалуйста. – совершенно спокойно сказал он.

Парень в синей рубахе, ни секунды не медля, вскочил со своего места, взял в руки чемодан и отнес владельцу.

Старичок в одно движение отстегнул оба замка, откинул верхнюю крышку и, даже не заглядывая внутрь, выхватил стеклянную баночку, которую после, почти что полностью вылил на рану мужчины.

Кровь вытекала прямо из головы и перепачкала ему лицо, а также серый свитер, она застывала на щетинистых волосках подбородка и словно по желобам стекала вдоль узкого носа. Вперемешку с содержимым неизвестной баночки, на которой не было абсолютно ничего: ни этикеток, ни надписей, кровь начала шипеть, бурлить и, обрастая пенистыми островками, застывала.

Дедушка, не теряя времени, выхватил ещё одну банку, достал кусочек ваты и передал это мужчине, который принёс ему чемодан, сказав, чтобы тот поводил этим перед носом обморочной.

Сам же он принялся бинтовать голову пострадавшему и, нужно сказать, делал он это настолько спокойно и без дрожи в руках, что запросто можно было сделать вывод о его профессии. Один оборот, второй, третий, бинт становился всё плотнее и вскоре превратился в однородную идеально-белую повязку.

К этому времени очнулась и девушка, мужчина помог ей подняться, а она жутко засмущалось, но, к сожалению, такое случалось с ней не впервой, и каждый раз ей приходилось краснеть перед своими спасителями. Она огляделась, и, увидев что пострадавшему уже оказали помощь, сильно удивилась.

– Так вы врач? – неловко спросила она и будто бы расстроилась.

Дедушка не спеша повернулся. Трудно сказать, сколько раз он уже слышал этот вопрос и сколько раз отвечал на него, но как бы там ни было, на его лице всегда сияла слабая старческая улыбка и говорил он очень спокойно.