Олисава Тугова - Изоляция. Сборник

– Где у нас больной? – басом спросил Лисёнок. – А, вижу, вижу! На что жалуетесь?

– Мой сын потерял глаз, – печально и серьёзно произнесла сестрёнка. – Вы сможете его вылечить, доктор?

– Постараюсь. Но сначала больного надо осмотреть, – и с градусником наперевес он двинулся к зайцу.

Когда все папины инструменты, обнаруженные в недрах белого халата, были использованы, Лисёнок наконец решился:

– Положение очень серьёзное. Ему нужна операция. Безотлагательно. Скальпель, сестра! А также иголку и нитку!

Сестрёнка забегала по комнате и быстро отыскала всё необходимое: на кровать приземлились ощетинившаяся иголками подушечка, катушка ниток и ножницы.

– Шить буду без наркоза! – предупредил доктор.

– Можно я буду держать его за лапу? Тогда ему будет не так страшно! – жалобно попросила сестрёнка.

– Хорошо, только за заднюю, чтобы не мешать операции.

Она кивнула.

– Ну-с, начнём! – Лисёнок схватил ножницы и лихо отстриг со своих штанишек одну из пуговиц. Через минуту, прикусив от усердия кончик языка, он уже пришивал её на место оторванного глаза. А сестрёнка, вцепившись в заячью лапу, вовсю утешала своего любимца. Ещё минута и с пуговицей было покончено. Заяц смотрел на свою хозяйку в оба глаза, а та с обожанием глядела на него.

– Гхмм.., – прервал затянувшееся молчание Лисёнок. – Больше не болейте!

– Спасибо вам, доктор! – и уже когда он стоял на пороге. – Доктор, постойте! Знаете, я, наверное, разрешу ему немножко побыть пиратом!

Я плету тебе косы под мелодию зимнего утра,

Когда все ещё спят и воздух почти недвижен.

Слышишь, как тишина стучится к нам в окна?

Знаю-знаю, ты точно всё это слышишь!

Я тебя обниму, как сокровище! В снежном вальсе

Затанцуем, две девочки, вместе со снегом частым,

Ты, как ангел, улыбкой согреешь меня от счастья,

Что мы вместе, мы рядом, и это навечно! Слышишь?

Дочке милой своей снова плету я косы,

Чтобы жизнь ее также была ровна и красива,

Чтоб смеялась она от радости часто-часто,

Вспоминая о нас, если что-то вдруг станет не мило.

Сердце полнится нашим с тобой единством,

Ты – моё продолжение, сердце твоё – как домик,

Где смогла я раз и навек поселиться,

Будто я – твой тайный карманный гномик.

Ты запомни, родная, что где бы ни оказалась,

Как бы сильно ты вдруг по мне ни скучала,

Ты к сердечку сможешь своему обратиться,

И меня, свою маму, найти там! (Ты всегда это знала).

Если вы не были в старой библиотеке Блаурфельсена, вы очень многое упустили в жизни. В давние времена слава об этом месте гремела по всему королевству, а ищущие знаний каждый день посещали её стены в поисках знания. Здание книгохранилища поистине поражало великолепием: широкая круглая башня, на украшение которой ушёл лучший голубой мрамор городских каменоломен, являлась самым высоким зданием в округе. У массивных дверей стояла статуя Отца-Архивариуса в полный рост: это был высокий старец в длинном пальто с большими пуговицами и широким поясом, к которому крепились несколько книг и связка ключей. Морщинистое лицо, острые скулы и подбородок, длинная ухоженная прямая борода, вздёрнутый нос и уверенный взгляд под тонкими очками – все эти черты придавали статуе вид благородный и торжественный, руки же её держали перо и лист бумаги. Табличка на постаменте гласила: «Отец-Архивариус, распорядитель Блаурфельсенской библиотеки, королевский хранитель свитков, старший собиратель фолиантов, главный историк и биограф».

Внутри же скрывались бесчисленные полки, уставленные рукописями и печатными книгами. Узкая центральная винтовая лестница шла между этажами. Добрых шесть из них было отдано только под эти полки, а все книги находились в строжайшем порядке, разделённые по темам и авторам. На седьмом этаже жил сам Отец-Архивариус и его подмастерье, а люк на восьмой был тщательно заперт. Никто точно не знал, почему этот этаж закрыт. Одни говорили, что старец хранил там свои богатства; другие обвиняли его в колдовстве, считая, что за замком скрыт кабинет для алхимии. Правдивы были эти слухи или нет, но ключи от восьмого этажа хранились только у Отца-Архивариуса, и он никому и никогда их не доверял.

Двери библиотеки открывались каждое утро и закрывались с наступлением глубокого вечера. Посетитель мог взять в библиотеке любую книгу, но он не мог забрать её с собой. Хочешь что-то узнать – выучи или перепиши, по-другому нельзя. Недостатка в читателях библиотека не испытывала, и для каждого Отец-Архивариус мог найти книгу, а иногда и несколько. Некоторым он отказывал, вежливо отвечая, что книг, которые этот человек ищет, в библиотеке нет.

– Но вы можете взять другую книгу. Я бы посоветовал вам…

Кто-то с радостью слушал советы Отца-Архивариуса, кто-то сердился и уходил. А старец всегда был учтив и спокоен. Когда же наступал вечер, библиотекарь и его подмастерье поднимались на седьмой этаж, чтобы отдохнуть после трудного дня.

Быть подмастерьем в библиотеке – почётная обязанность. Только самые усердные и начитанные юноши могли рассчитывать на эту работу. Раз в год Отец-Архивариус избирал себе нового соработника: каждая из школ Блаурфельсена предлагала своего ученика, и библиотекарь лично отбирал из них лучшего. Он раскидывал небольшой шатёр, куда приглашал учеников по одному и задавал простой вопрос:

– Зачем тебе знания?

И, выслушав каждого, объявлял имя нового подмастерья.

Однажды им стал Альфред. Мальчик с чёрными короткими волосами и по-кошачьи зелёными глазами обладал пытливым умом и задавал не по годам мудрые вопросы. Хоть и был он сиротой, но смог скопить денег на учёбу. Платить ему пришлось недолго: учитель души не чаял в мальчике и лично оплачивал его обучение. На вопрос главного историка и биографа мальчик ответил просто:

– Я хочу помогать людям, господин распорядитель.

На своём веку не встречал Отец-Архивариус столь славного помощника. А прожил он немало, ведь даже старейшие люди Блаурфельсена не помнили Отца-Архивариуса молодым. Но важно другое: после того, как Альфред попал в библиотеку, нового подмастерья не выбирали уже третий год.

И вот, одним тёплым осенним вечером, когда двери библиотеки закрылись для посетителей, на седьмой этаж поднимались юноша в чёрном плаще с круглой бронзовой застёжкой и старец в длинном кожаном пальто с большими фигурными пуговицами и чёрном атласном берете, держащий в руках квадратный фонарь. Несмотря на почтенный возраст, осанка Отца-Архивариуса была безукоризненной, а походка лёгкой.