Валентин Егоров - Без права на ошибку. Книга вторая

Через мгновение Васька пришел в себя, открыл глаза. Ему потребовалась секунда времени для того, чтобы осознать, что он сейчас стоит, уткнувшись носом в стену здания вокзала, почему-то горько плачет! Проходившие по перрону люди с сочувствием посматривали на молодого красноармейца, стоявшего и плачущего у стены вокзала. Один работяга в кителе железнодорожного стрелочника, проходя мимо хлопнул Ваську рукой по плечу, сочувственно поинтересовался:

– Здоров ли ты, паря?! Может нашу вокзальную фельдшерицу к тебе позвать?

– Спасибо, батя! Со мной все в порядке! Сейчас немного постою, приду в себя и далее потопаю!

– Вот и молодец! – Сказал железнодорожник.

Он тяжело вздохнул, и тут же скрылся в толпе военных, гражданских лиц, толкущихся на перроне Московского вокзала. Васька же отошел от стены, на секунду задержался, чтобы в полной мере ощутить, как прежняя сила и знания вливаются в него, в его головной мозг! Он тут же попытался вызвать своего симбионта Альфреда Нетцке, но тот опять-таки не отозвался на его мысленный зов. Альфред, видимо, все еще находился в отключенном состоянии. Внутри себя Васька почему-то был уверен в том, что его немецкий друг, по-прежнему, в нем пребывает, что рано или он проснется. С Альфредом ему будет гораздо легче разобраться во всем том, что с ним в данный момент происходило.

В этот момент Васька подошел к дверям привокзального буфета, открыл дверь и переступил его порог. Буфет имел небольшой зал на пять столиков для посетителей. Зал не освещался, только на стойке буфетчицы горела керосиновая лампа, столики освещались едва светящимися плошками. За столиками сидели три или четыре человека, они что-то ели, опасливо поглядывая по сторонам.

Подойдя к стойке буфета, Васька собственными глазами убедился в том, что в буфете ничего, помимо консервных банок «Килька в томате» и серого хлеба, не было. Голод не тетка, парень решил на имевшиеся в кармане полушубка рубли купить две банки рыбных консервов, полбатона серого хлеба. За буфетной стойкой работала очень тучная не очень молодая женщина, она участливо взглянула на Ваську, без слов выложила перед ним две консервные банки «Килька в томате», полбатона серого хлеба.

Забрав купленное со стойки, Васька отошел, сел за свободный столик. Консервного ножа в буфете не оказалось, ему пришлось обе свои консервные банки вскрывать нож-штыком к Мосинской винтовке. Это нож-штык ему еще выдал старшина из каптерки для защиты от нападения городского криминального элемента, от немецких шпионов. Отломив большой кусок хлеба, Васька сверху на ломоть хлеба наложил целую горку кильки, он тут же заглотал этот бутерброд.

Он даже не удивился тому, как это ему удалось одним махом проглотить такой большой ломоть хлеба вместе с килькой, не вывихнув при этом себе нижней челюсти! В этот момент до его ушей донеслось громкое, продолжительное и довольное урчание его желудка, требовавшего немедленно повторить столь шикарное угощенье! Для полноты счастья, Васька оставшийся хлеб запил томатным соком прямо из консервной банки! С закрытыми глазами он на мгновение застыл, подобного удовольствия в еде ему еще никогда не приходилось испытывать!

В момент наивысшего блаженства, когда он съел примерно половину хлеба, к его столику из темноты зала вдруг выплыл военный патруль. Командиром патруля был сержант в форме войск НКВД, он был таким лощеным, наглаженным человеком среднего роста. На его груди висел новенький автомат ППД с круглым диском. Следует сказать, что по тем временам этот автомат был редчайшей вещью!

– Эй, ты, деревенская лапоть, почему не на фронте? Почему на твоей форме нет знаков различия? Почему сидишь в буфете, нагло пожираешь хлеб с килькой, словно какой-то буржуй? А ну-ка, скотина, предъяви документ на то, что имеешь право находиться в буфете! – Грубым голосом потребовал сержант.

Труп сержанта НКВД лежал под буфетной стойкой, автомат отлетел на метра три от трупа, он закатился под один из столиков буфета. Вокруг прострелянной головы сержанта успела набежать большая лужа крови. Над этой лужей уже кружился, жужжа, большой рой навозных мух. Сейчас этот труп был прикрыт газетными страницами. Второй труп, одетый в форму рядового красноармейца артиллериста, лежал в середине зала буфета, он был прикрыт белой скатертью, сдернутой с одного из столиков. Второй красноармеец, услышав пистолетный выстрел и, заметив, что его командир патруля, сержант, замертво валится на пол буфета, сбросил с плеча свою мосинку 2 2 Винтовка Мосина – 7,62-мм (3-линейная) винтовка образца 1891 года – магазинная винтовка,, принятая на вооружение императорской армией России в 1891 году. . Вместо того, чтобы стрелять в Ваську, он бросил винтовку на пол, бегом припустил вон из буфета. Пистолетная пуля из Васькиного Вальтера его сразила в тот момент, когда он зайцем перепрыгивал через порог. До прибытия наряда НКВД Васька успел его за руки перетащить в центр зала буфета.

Третьего члена патруля НКВД, тот был то ли украинцем, то ли молдаванином Васька вырубил сильным ударом кулака в подбородок. Сейчас он валялся у окна, все еще находясь в отключке. Им в данный момент занималась молодая фельдшерица из привокзальной медсанчасти. Она прибежала в буфет на звуки перестрелки, сердито покачала головой, увидев три трупа! Васька ей подсказал, что так называемый красноармеец, лежавший у окна, валяется в отключке, без сознания! Девчонка снова укоризненно покачала головой и, не задавая лишних вопросов, нашатырным спиртом попыталась третьего члена патруля привести в сознание.

Сейчас рядом с ней по темному залу буфета нервно взад и вперед расхаживал молодой командир в звании лейтенанта войск НКВД СССР. Он ожидал, когда мнимый красноармеец придет в сознание, чтобы его тут же допросить. Этот лейтенант прибежал в буфет в сопровождении бойца комендантской роты. Первым делом он выслушал Васькины объяснения, но ни на йоту ему не поверил. Отобрал у него обе его справки, и о том, что ему приказано сопровождать призывников на вокзал, и о том, что эти призывники приняты младшим лейтенантом из 290-й стрелковой дивизии. Приказал Ваське сидеть за столом, не двигаться с места.

Понимая важность произошедшей перестрелки, своего бойца лейтенант энкеведешник только что отправил обратно в комендатуру за подкреплением. Временами он зло поглядывал на Василия, так как его считал основным виновником произошедшей перестрелки! Энкеведешник попросту не поверил в то, что этот призывник смог справится с тремя прожженными немецкими диверсантами. Он решил, что в этом происшествие кроется какая-то тайна! Это надо же было какому-то там призывнику, только что прибывшего с Урала, еще не нюхавшего пороха на фронте, из пистолета убить двоих из трех немецких диверсантов?! Да и откуда у этого уральского призывника вдруг оказался такой шикарный немецкий пистолет «Вальтер Пк38», мечта всех средних командиров РККА?!