Рина Небесная - Космическая маска. Часть 3. Воспоминания Евангелины

Винсент: Ты в порядке?

Ева: Вроде да.

Винсент: Вот урод. Жаль, что тут все смотрят, я бы ему навалял!

Ева грустно вздохнула, заметив, что за это утро она успела вздохнуть уже несколько раз. Девочка чувствовала себя в какой-то степени виноватой перед другом; она почти никак не могла защитить себя, потому что обидчики были намного сильнее физически, а использование магии даже в целях самозащиты в школе строго наказывалось. Учителя считали это целесообразным, так как не все школьники могли правильно управлять своими волшебными силами, но при этом в упор не замечали проблему травли, которая заставляла некоторых юных волшебников нарушать запрет. И Ева считала это ужасно несправедливым, ведь защищавшихся наказывали строже, чем обидчиков, а от того, что ничего сделать восьмиклассница не могла, становилось ещё хуже.

Винсент понимал Еву и никогда не хвастался тем, что защищает её от хулиганов. Наоборот, он считал это своей прямой обязанностью, потому что был одним из тех, кто живёт по принципу «Или я, или никто». Парень прекрасно знал, что безопасность подруги в школе зависит только от него, и никогда не требовал ничего от неё взамен на свою защиту.

После завтрака неразлучные друзья подошли к закрытому классу, в котором должен быть следующий урок. Конечно же, к ним сразу же подошли главные хулиганы класса – Том, Мэнди и Джефф. Они оттащили свою давнюю жертву от Винсента и снова начали над ней издеваться.

Мэнди: Эй, Ева, во что это ты одета? Зачем ты завернулась в половую тряпку из мусорки?

Ева: А ты, похоже, там же свои шмотки подобрала, нацепила их и припёрлась сюда!

Мэнди: Гадина! Да как ты смеешь?

Желтоглазая девочка с синими волосами в истерике начала пронзительно визжать и несколько раз ударила Еву по плечу и спине. В ответ Ева со всей силы влепила хулиганке пощёчину, но к ней сразу же подошли Том и Джефф и несколько раз ударили по обеим щекам и животу. Ева тут же согнулась от ужасной боли, пронзившей её худощавое и хрупкое тело. Винсент пытался протиснуться сквозь троицу, которая отталкивала брюнета так, что он несколько раз упал на спину. Весь остальной класс стоял у больших окон и равнодушно наблюдал за происходящим.

Винсент: Прекратите над ней издеваться!

Мэнди: Не дождёшься! Девочка решила успехов добиться, ещё и прихорашивается каждый день, так пускай получает по заслугам! На нас учителя орут каждый день!

Винсент: Ева не виновата, что вы такие тупые!

Мэнди: Ты ещё и вякать будешь?! Ну всё, сейчас и тебе достанется!

К Винсенту подошли Том и Джефф; голубоглазый сразу приготовился защищаться; он был довольно сильным, благодаря чему мог защищать Еву, но её обидчиков это не останавливало. Они продолжали доставать Еву и иногда Винсента, за что постоянно получали много болезненных ударов, которые также их не останавливали. Брюнету даже казалось, что они мазохисты какие-то или просто идиоты. А может, и то, и другое.

Конечно же, Винсент и в этот раз задал хулиганам жару. Мэнди швырнула сероглазую девочку на холодный серый пол и побежала помогать рыжему и шатену. Ева хотела хотя бы в этот раз защитить друга от обидчиков, но тот обошёлся без этого. Вся троица удалилась к окну, попутно обругав друзей всеми известными им грубыми словами.

Винсент подошёл к Еве.

Винсент: Ты как?

Ева: Бывало и хуже.

Девочка достала из сумки зеркальце и осмотрела своё лицо; никаких травм не было видно под толстым слоем косметики, чему волшебница в глубине души даже обрадовалась. А у Винсента на лице был виден бледный синяк – дело рук желтоглазой. Никто из волшебников, прошедших мимо места потасовки, не пытался хоть как-то помочь Еве и Винсенту.

…

Когда сероглазая пришла домой, родителей там не было. В квартире царила полная тишина, от которой у волшебницы звенело в ушах. Тело девочки уже несколько часов ныло от нанесённых ударов, но она не придала этому значения и вместо того, чтобы проверить синяки, вымыла руки мылом с ароматом сирени, съела небольшую порцию овощного салата и села за уроки.

Через пару часов всё домашнее задание было сделано, и Ева позвонила своему единственному другу.

Винсент: Ева, как же я рад тебя слышать! С тобой всё в порядке?

Ева: Да, а с тобой? Только честно!

Винсент: Ничего такого, пара синяков, но они пройдут через пару дней.

Парень даже через динамик смартфона услышал, как подруга устало вздохнула.

Винсент: Эмм… Что-то случилось?

Ева: Ничего, просто… Ммм… Ты ввязался в эту драку из-за меня!

Винсент: Ну и что?

Ева: Чёрт… На самом деле мне так неловко…

Винсент: Да не парься ты так! Это меньшее, что я мог сделать для тебя.

Ева: Но за что?

Винсент: Просто так. Потому что мы друзья.

…

Эвелина и Альберт вернулись с работы поздно вечером и через три часа легли спать, успев пообщаться с Евой лишь несколько минут. Когда они легли, Ева ещё даже не ходила в душ – после того, как однокласники начали избивать девочку до синяков на лице, она стала ложиться спать позже и вставать раньше родителей, чтобы успеть скрыть последствия драк толстым слоем макияжа. Потому что знала – они не поймут. Никто не поймёт.

Кроме Винсента.

Перед сном Ева ещё раз поболтала по телефону с Винсентом, пока тот не попросил сероглазую ложиться спать, чтобы нормально чувствовать себя в школе, чего с восьмиклассницей всё равно не случалось никогда.

Родители перед тем, как лечь спать, сказали, что у старшей сестры Евы, Галатеи, в четверг, то есть сегодня, выходной, поэтому зеленоглазая девушка отдыхает от обыденных дел главы космопорта и ждёт в гости сестрёнку. Услышав об этом, Ева тогда даже повеселела, но вспомнив, что ждёт её перед этим в школе, хорошее настроение как ветром сдуло.

Перед тем, как накраситься, Ева начала рассматривать в большом зеркале своё бледное лицо, которое из-за синяков, поблёкших за ночь, казалось девочке изуродованным и поэтому даже немного мерзким. Не в силах больше смотреть на такое состояние собственного лица, Ева быстро схватила с туалетного столика тональный крем и начала наносить его.

…

Ненавистная двум друзьям троица к их приходу уже стояла в коридоре. Ева в очередной раз не обратила никакого внимания, когда при виде неё хулиганы начали шептаться. И всё бы ничего, но буквально через секунду они подошли к сероглазой.

Мэнди: Глядите, тощая приползла! Ну что, круто мы вас двоих вчера отделали, да?

После этих слов на весь коридор третьего этажа раздался смех. Даже не смех, а ржание – громкое, гнусное и мерзкое, от которого Еве в глубине души захотелось прямо сейчас убежать в туалет и освободить желудок от завтрака в виде зелёного чая и нескольких печенек.

Но девочка сдержалась. Она отошла от своих обидчиков на несколько метров и сразу почувствовала, как они бросают в неё скомканные листы, вырванные из клетчатых тетрадей. Неожиданно появившийся в коридоре голубоглазый брюнет быстро увёл Евангелину к окну.