Тина Вальен - Русская сага. Дорога без конца. Книга четвёртая

– Как ты догадалась?

В элитном посёлке подъехали к самому красивому мини-дворцу. Ину поразила хаотичная планировка посёлка и разбитые кособокие улицы. Что же там, за высокими кирпичными заборами? А за ними – красота и невиданная чистота. Генерал повёл по двухэтажным чертогам с огромным подвалом, в котором можно пережить атомную войну, по идеальным пристройкам во дворе. Ина была восхищена: это было идеальное поместье.

Потом был обед: коньяк лучшей марки, икра, фрукты… Генерал попросил её только сделать котлетки из мяса. Мясо оказалось слишком сладким. Генералу позвонили, Ина услышала, как он ответил: – Сладкое мясо? Так лебединое всегда такое! Ты что с нами первый раз на них охотился?

Ина не смогла съесть ни одной котлетки. Это было равнозначно людоедству.

После обеда генерал стал показывать презенты за все годы службы: дорогие подарки, фото со знаменитыми людьми, с которыми он сидел рядом, кто пожимал ему руки первым, кто вручал награды. На почётном месте фото с патриархом и председателем парламента.

– А в Москву почему не переехали?

– Ненавижу! – ответ был кратким и жёстким. – Приглашали, но отказался.

– Лучше быть первым здесь?

– Абсолютно верно.

В зале было много цветов, Ина предложила полить их.

– Смотрите, декабрист расцвёл!

– Не может быть! – удивление генерала было неподдельным. – Расцвёл… впервые… к твоему приезду… Очередной знак!

Генерал восторженно стал рассказывать о знаках, которые привели их к встрече. Передачу «Давай поженимся» он не смотрел, а тут как-то случайно включил телевизор, попал на неё и увидел Ину. Пробило. Когда прилетел к ней в Москву, дали номер в гостинице – его значимый удачный! И ещё… И ещё…

На шикарном диване они сидели перед огромной плазмой, он обнимал её за талию, с экрана говорили о взятках, коррупции, кого-то посадили…

– А ты не воруй! – искренне возмутился генерал. – Я на работе по компьютеру только одну передачу «Компромат» смотрю. Ворьё!

– Интересно, а НН из мафии? – Ину давно интересовал этот вопрос. – Внешне нет более почётного и честного человека, чем он. Каждое интервью с ним тому доказательство. А что на самом деле?

И тут из уст генерала посыпались факты компромата на всех значимых и известных персон, в глазах появилось злое искреннее возмущение.

Какой честный человек, подумала Ина, засыпая. Но тут подсознание включило счётчик. Дворец стоил не один миллион долларов, две шикарные машины, пятикомнатная квартира, оставленная жене, о чём поведал генерал с нескрываемым бессильным бешенством, и в итоге его честность попадала под сомнение. Нет, подозревать его в лицемерии Ина не имеет права.

Утром генерал сел завтракать при полном параде, а Ина вышла в домашнем.

– А вы почему не в домашнем? – спросила Ина. – Мне даже неловко.

– У меня домашнего нет. Встал, надел костюм – и на работу!

– А в выходные?

– Все равно. Привык.

Генерал умчался на работу, где работали «одно бабьё, за которым нужен был глаз да глаз».

– Они у меня вот где, – и он показал кулак. – Налетаю для проверки даже в выходные дни. Собирайся, покажу!

– Думаю, что рано… мне там появляться.

– Тебе что-то не нравится?

– Нравится… всё! Я пока свеженький супчик приготовлю. А нет другого мяса?

– Так это ещё есть.

– Сладкое очень…

– Мне нравится!

Ину затошнило и не отпускало до самого отъезда, и серая тоска захватывала душу всё больше, и только глоток коньяка перед едой чуть приглушал её. Генерал не пил. Совсем! Когда он наливал ей коньяк, его глаз как-то подозрительно сверкал, что насторожило Ину. Потом генерал признался:

– Я завязал! Сказал себе: «Всё!» – и больше ни капли.

– Ну, каплю со мной за компанию можно.

– Ни капли!

После обеда Ина попросила показать ей посёлок, где можно будет гулять… потом, когда…

– Я не гуляю, но если хочешь, то пойдём.

А гулять-то оказалось негде. Тропинка к водохранилищу проходила через свалку и дебри высохшего сорняка выше человеческого роста. Кругом – ни души. Жизнь появилась только возле водохранилища в ветхом домике. Там жили люди.

– Бывшая деревенька весь вид портит, – с сожалением произнёс генерал.

– Красиво, а рыбу тут ловят?

– Не видел. Это питьевое хранилище.

В это хранилище из элитного посёлка по невидимой канаве текли стоки…

Дома генерал заговорил о конкретно насущном, словно зачитывая разнарядку. Ина ничего делать не будет, только постирать, погладить, приготовить. Убирать дом будет женщина, правда убирает плохо! А вот до неё была – ангел: всё делала молча, даже вылизывала: – Скажу, что надо – руку к козырьку, – впервые хозяин улыбнулся.

Перед вылетом Ина не могла заснуть совсем, сморилась только к утру и проспала до десяти утра, а когда спустилась вниз, увидела почти взбешённого хозяина.

– Извините, я предупреждала, что сова, и разница во времени большая – два часа, а вчера ещё перешли на зимнее время.

– Я спал, как убитый. На здоровье не жалуюсь. Мой отец прожил до девяноста восьми лет, мне положено, как в анекдоте, дожить до ста и плюс один год, чтобы начать сначала.

– Поздравляю. При хорошем уходе можно и больше. Жене придётся постараться.

– Надеюсь, а пока суп сам сварил, – без упрёка сказал он.

Ина заглянула в кастрюлю и обомлела, в серой жиже кипела щека сёмги и непромытое пшено. Неужели не по карману мясо сёмги?

– Я покупаю кусочек красной рыбы, чуть обжариваю с приправами, тогда бульон получается прозрачным.

– А меня рыбой часто снабжает друг, начальник тюрьмы. Пополам с соседом покупаем деревенских поросят. Морозильник забит.

«Почему же мне так повезло: лебедь и щека залежавшейся рыбины», – подумала Ина, а хозяин продолжил:

– Проспала, это мелочи. Накрывай на стол, суп готов.

На этот раз суп он ел, шумно прихлёбывая, как бы демонстративно показывая: я такой!

Мелочь. И мелочей этих будет много, как и возможной неприязни. Что им противопоставить? Какой позитив? Ина вдруг спросила:

– Вы любили когда-нибудь, очень сильно?

Хозяин чуть не подавился уже чаем:

– Любовь, милочка, просто гормоны.

– А чем увлекаетесь в литературе?

– Литература – макулатура. Мне нравится история!

Ине так и не удалось поговорить по душам с потенциальным мужем. Пикировались цитатами из Омар Хайяма, он выбрал что-то шовинистическое, против женщин. На вопрос чаще отвечал анекдотом, злым или нетактичным. Неужели это из-за того, что не вскочила в шесть часов вместе с ним? А придётся, милочка, иначе расстрел три раза после двух утоплений. Шубку захотела, на машине по фитнесам! За это надо будет платить… жизнью! Сколько её осталось, учитывая нелепое предсказание пьяной знакомой, три-четыре года?