Никита Зайков - Пески пустыни

– Мне нравиться здешняя фишка: тычешь пальцем в какое-нибудь непонятное тебе название наугад, надеешься на деликатес, а затем приносят простые пельмени, – говорила со свойственной ей насмешкой Лиза, пытаясь разговорить мужа, вывести их обоих из этой неловкой ситуацией, сложившейся после ссоры, но он продолжал на неё странно смотреть и молчать. Она не понимала, не догадывалась, о чём это он всё время думает! Лизе казалось, что Сергей разлюбил её, потому что она не видела давно уже его легкого прежнего взгляда, который, как хрустящий снег, грациозно и постепенно ложился на душу, когда они только познакомились.

– Добрый вечер, – послышалось за их спинами. Это был молодой человек с женственными мягкими чертами лица, маленькой головой и огромными глазами, которые непонятно куда глядели, они смотрели на всё сразу как-то равнодушно и невнимательно. С ним шла девушка, держась за руку, с цыганской внешностью, а именно с чёрными волосами, странной формой носа, на котором выделялся то ли прыщ, то ли бородавка.

– Добрый, – ответил на приветствие этих людей Сергей с неохотой, – Давайте знакомиться, – продолжил он.

– Меня зовут Пётр, а мою жену – Ева, – сказал человек, похожий на рыбу, когда присаживался рядом с Лизой.

На протяжении нескольких минут все за столом молчали. Когда Пётр решил заговорить, то Сергей его спешно прервал:

– Порции здесь небольшие… А вы откуда?

– Мы приехали из Воронежа, – ответила «рыба».

– Мы из Москвы.

– Ясно. Москвичи! Как отдыхаете?

– Вообще я родился в Иркутске, но называйте так, как вам угодно. Насчёт отдыха могу сказать, что всё хорошо, кроме этих учений.

– Не знаю… Меня всё устраивает, даже ваши замечания.

Лиза засмеялась, а Пётр поглядел на её нежным взглядом, что возмутило Сергея, у которого в голове уже сложилось окончательно скверное представление об этом мужчине. Краем глаза Рязанский заметил тревогу у Евы – у неё забегали глаза, она прижалась своей рукой к плечу мужа и заговорила громко, чтобы могла, видимо, расслышать Лиза:

– Чудесный вечер! После ужина пойдём танцевать?

– У меня нет желания плясать, – ответил Пётр с презренной улыбкой.

– У вас номер с балконом? – продолжила говорить Ева, обращаясь уже к Сергею с какими-то молящими глазами. Можно было заметить, как нервно двигались её пальцы, притрагиваясь к разным предметам: бокалу с вином, вилкам, наручным часам.

– Нет. У нас попросту не хватает денег на это.

– Не хватает! – обрадовалась она, – Жалко… У нас тоже, – добавила Ева через короткий промежуток времени, опомнившись.

– Я просто не вижу большой разницы между той каютой и внутренней. Ну, будешь ты смотреть на море! Что с этого? Если охота такая придёт, то поднимись наверх – там поплаваешь в бассейне, поешь в баре и поглядишь на воду!

– Да, да! Вот именно, – поддакивала она ему, опустив задумчиво глаза.

– Мы поплыли, – прервал разговор Пётр.

Чайки взлетели и начали кружиться вокруг корабля, двигатель которого взбаламутил воду так, что песок вместе с разной живностью, живущей в нём, поднялся. Птицы летали, чтобы высмотреть себе еду, а не в целях проводить пассажиров, как искренне думали некоторые на борту. Чайкам наплевать на нашу личную жизнь…

– Пиршество не только у нас, – сказала Лиза.

Пол трясся, как при четырёх бальном землетрясении. Где-то снизу раздавались разнообразные звуки, больше похожие на грохот, когда работает старая стиральная машина. Ложка у Сергея дрожала вместе с супом, словно волнуясь перед важным событием, приближение которого никто кроме неё не ощущал.

– Невозможно сосредоточиться на еде, когда всё шевелится и гремит! – раздражённо проговорил Сергей.

– У тебя ещё будет время поесть. Нудный ты мужик! Лучше посмотри, какая тут красота! – сказал Пётр.

«Как он смеет указывать, что мне делать и когда! Неслыханная наглость. Но он отчасти прав, потому что закат над встревоженной ветром гладью воды – это чудесно! Это время, когда можно любоваться солнцем, не отворачиваясь от его лучей, потому что они не слепят глаза. Светило в последние мгновения дня теряет своё ярко-жёлтое обличие и погружается в алые краски. Я ненавижу Петра теперь ещё больше, так как он прав… Глупость, конечно, но я не могу с ним находиться рядом. Почему моё сознание вовлечено в эту игру злобы и ненависти против моей спокойной души сейчас, когда я преодолел на самолёте со своей женой тысячи километров, чтобы наконец отдохнуть, но нет – обязательно должен появиться такой человек, который встанет на твоём пути и будет мешать, пока не добьётся чего-то. А чего он хочет от моей жизни? Что ему нужно?! Я преувеличиваю, необходимо успокоиться, посмотреть на море и небо… Темнеет быстро. Облака вслед за солнцем покрываются кровью и отражаются в глубоком океане. Вот и всё! Заходит. Видно, как верхушка постепенно скрывается за горизонтом. Ещё чуть-чуть и появятся звёзды,» – думал Сергей.

– День в море, а потом Маскат. Что будем делать в свободное время на корабле? – заговорил Пётр со своей женой, но было ясно, что он обращался скорее к Рязанским.

– Можно в баре посидеть, который на шестой палубе находиться. Знаете его? Когда мы с мужем проходили, там внутри увидели много людей. Пользуется, видимо, место здесь популярностью, – протараторила Лиза.

– Что ты делаешь? Зачем они нам?! – шепнул ей Сергей, поняв ход её мыслей, но она сделала вид, что не заметила его недовольства и продолжила говорить дальше:

– Не помню названия бара, но в нём стулья сделаны под бочки с пивом. Оригинально ведь…

– Хорошее предложение! Присоединитесь к нам? – сказал Пётр, обрадовавшись.

– С удовольствием! – не дала Рязанскому что-то пробормотать Лиза, а потом шёпотом уже обратилась к мужу:

– Нам всё равно нечем заняться. Ты же, Серёжа, карты забыл дома, а с ними сыграли бы в дурака. Ты виноват.

– Вот так поворот! – выкрикнул Сергей, от чего Лиза отшатнулась и чуть было не упала со стула. Несколько людей с соседних столов оглянулись.

– В смысле? – спросил Пётр, приподняв левую бровь в недоумении.

– Да так… Забылся на минуту…

– Не переживай! Это лечится.

Над этой новой глупой шуткой Петра Лиза снова коротко хихикнула, и всё повторилось: его взгляд, раздражение Сергея и нервное перемещение маленькой руки Евы.

– Завтра в семь вечера тогда. Не опаздывайте! – сказал Пётр, приняв серьёзный вид, – До свидания, господа Рязанские.

– Вы не назвали вашей фамилии, – заметил угрюмо Сергей.

– Маисеев, – уходя, выкрикнул он.

– Пока.

Сергей подозвал официанта жестом и попросил:

– Check, please. 4 4 Счёт, пожалуйста.

Затем он подождал немного, когда Tommy принесёт ему ещё его карту и, обняв Лизу за талию, медленно побрёл из ресторана. Они вернулись в номер, где нашли свои чемоданы, о которых Сергей успел позабыть, хотя два часа назад очень беспокоился насчёт их целостности. На кровати лежала специальная газета ежедневных новостей о том, что происходит на судне: куда плывём, какая будет температура завтра, во сколько открываются бары, какие представления в театре ожидают гостей и многое другое. Информация про спектакль заинтересовало Сергея, и он особо акцентировал своё внимание на шоу, которое рассчитывалось на широкую публику, потому что основывалось в основном на акробатическом мастерстве артистов, то есть при просмотре представления не требовалось знания языка, а этот аспект был очень важен для зрителей, присутствующих на корабле, которые были разных национальностей.