Мария Шенбрунн-Амор - Носочки-колготочки

– Завтра поговорю с Ниной Григорьевной, – пыхтела она. – Не страдать же вам оттого, что Вася не умеет себя вести!

Но вечером позвонили мама Тоня с папой Володей, и, когда бабушка поведала им о Васе, они попросили её не вмешиваться в эту историю.

– Мальчик попал в незнакомую среду. Дайте ему время пообвыкнуться, – сказал папа Володя.

– Хорошо. Дадим ему три дня.

– Неделю!

– Ладно, неделю, – нехотя согласилась бабушка.

На том и порешили.

«Неделя – это очень долго», – думала утром Мура, собираясь в садик.

Дворник Касим с таким остервенением шкрябал по тротуару метлой, что слышно было аж на восьмом этаже. Мура прижалась носом к оконному стеклу, понаблюдала за ним. Вздохнула, пошла чистить зубы.

Консьержка Римма Петровна, водрузив на корявый нос крохотные очки, внимательно читала объявления на последней странице журнала. Заметив выходящих из лифта Муру с бабушкой и Гришей, она распахнула окно своей комнатушки.

– Зинаида Андреевна, как вам это нравится? «Потомственная ведунья в восьмом поколении матушка Аглая вылечит язву двенадцатиперстной кишки и другие заболевания опорно-двигательного аппарата за один сеанс магии и колдовства».

– Очень не нравится, – хмыкнула бабушка.

– И ведь кто-то попадается на такие идиотские объявления!

– Идиоты и попадаются.

Римма Петровна кивнула и, посчитав беседу законченной, захлопнула окно. Но возмущаться не перестала.

– Бу-бу-бу-бу-бу, – раздавалось из её комнатушки.

– Бабуль, а чего вы так рассердились? – спросила Мура.

– Развелось шарлатанов, вот и сердимся.

– А что такое шарлатаны?

– Обманщики.

– А-а-а, – протянула Мура, – понятно.

Гришка помахал им рукой и скрылся за воротами школы. Над многоэтажным домом, что возвышался за парком, кружила целая стая большекрылых голубей. Мура понаблюдала за их полётом, вздохнула.

– Бабуль, ты бы хотела летать?

– Не знаю. Наверное, хотела бы.

– Вот и я бы хотела.

Светофор моргнул жёлтым, переключился на красный. В специальном окошке для пешеходов весело зашагал зелёный человечек.

– Пошли. – Бабушка шагнула на пешеходную линию, потянула за руку Муру.

– Вот если бы мы умели летать, то не стали бы дожидаться, пока включится светофор. Просто перелетали бы дорогу, – мечтательно закатила глаза Мура.

– Тогда бы, наверное, придумали правила полёта по городу? – предположила бабушка.

– Это как?

– А вот как. Представляешь, если бы все люди разом взлетели? Наверху негде было бы протолкнуться. Поэтому если бы мы умели летать, то и в воздухе висели бы светофоры.

Мура представила потоки летящих над головой людей, светофоры, которые, мигая огнями, пропускают то тех, то этих…

– Всё равно было бы здорово!

– Наверное, да, – согласилась бабушка.

– Интересно, Вася и в воздухе бы себя плохо вёл?

Бабушка издала очень странный звук. Словно из неё разом выпустили весь воздух.

– Сколько дней прошло после нашего с Володей телефонного разговора?

– Три.

– Подождём до пятницы, а там я покажу родителям Васи кузькину мать.

Мура похолодела. Если бабушка грозится показать кузькину мать, то дело заканчивается скандалом. Как в тот день, когда в дверь квартиры позвонили какие-то тётеньки с подозрительно честными глазами и предложили купить за пятьсот рублей лекарство от тараканов. Бабушкина кузькина мать в тот день гремела аж на все восемь этажей, которые тётеньки преодолели за рекордно короткое время, не дожидаясь лифта.

Муре стало страшно за маму и папу Васи. Хоть они и родили противного мальчика, но кузькиной матери всё равно не заслужили.

– Может, обойдётся? – нерешительно предположила Мура. – Может, Васе занятия с Анной Гавриловной помогут?

Анной Гавриловна – садиковский психолог. Вот уже три дня она занимается с Васей. Правда, пока без особых результатов. Вася как третировал свою группу, так и продолжает третировать. И останавливаться на достигнутом не собирается.

– Там посмотрим, – хмыкнула бабушка.

Скоро показался высокий забор детского сада. Кругом было пустынно и совсем тихо.

– Кажется, мы сегодня первые, – сказала бабушка.

Но она ошиблась. Впритык к воротам стояла большая чёрная машина. Мура сразу её узнала – на ней привозили и увозили Васю. Обычно водитель сопровождал его наверх. Но сегодня он почему-то переминался с ноги на ногу у ворот.

– Здравствуйте, – звонко поздоровалась Мура.

– Доброе утро, – отозвался водитель. И зачем-то добавил: – И вам не хворать. – А потом засуетился, распахнул калитку: – Проходите.

– Спасибо, – поблагодарила бабушка.

– Там наверху мама Васи, – зачем-то сообщил водитель. И смутился.

– Мама Васи? – нехорошо прищурилась бабушка. – И что она там делает?

– Разговаривает с воспитательницей.

Бабушка пожевала губами.

– Мура, я, пожалуй, не стану заходить к вам. От греха подальше.

– Хорошо, бабуль.

Мура чмокнула бабушку в мягкую щёку и заспешила наверх. Ей не терпелось взглянуть на маму Васи. Интересно, как выглядят женщины, у которых получаются такие зловредные сыновья?

Васина мама была очень похожа на сына. Такая же крупная, круглолицая, с высоко вздёрнутыми бровями. Она стояла посреди раздевалки и пахла сладкими духами. Мура потянула носом, чихнула.

– Вы должны уделять больше внимания сыну, – говорила маме Васи Нина Григорьевна. При виде Муры она оборвала себя на полуслове, поздоровалась, подождала, пока та переоденется и уйдёт в игровую комнату.

– Но мы много работаем, у нас нет времени, – сердито ответила мама Васи. Она говорила так громко, что слышно было даже за закрытой дверью.

– Пожалуйста, тише. Я бы не хотела, чтобы наш разговор слышали дети.

– А я не умею по-другому!

Вася притаился за дверью и делал вид, что ему совершенно безразличен разговор взрослых. А чтобы никто не сомневался в его безразличии, он разрисовывал дверь цветными мелками. Сколько хватило роста.

Мура пригляделась. Вася нарисовал вражеский самолёт. Самолёт летел по небу и отплёвывался тяжёлыми чёрными бомбами.

– Он потому такой ершистый, что… – Нина Григорьевна на минуту подняла голос, а потом, спохватившись, снова перешла на шёпот.

– Не выдумывайте. У него всё есть! – прогромыхала мама Васи.

Нина Григорьевна заговорила быстро, но ничего, кроме «проще откупиться», которые она повторила несколько раз, дети не расслышали.

Мура немного подумала и решила завести разговор с Васей. Чтобы отвлечь его от беседы взрослых. А то, судя по количеству бомб, выпущенных самолётом, беседа Васе явно не нравилась.

– Давай я помогу тебе смыть рисунок, – предложила она.