Анна Абаимова - Время ночных кошмаров, или До встречи на Майами-бич

Да, несомненно всё так и будет – пятно никто не заметит. Солнце спасёт! А сейчас, в отсветах бледной лампы пока оно никуда не исчезало, раздражая своим вызывающим местонахождением, и основательно портило настроение. «Не случилось бы правда чего плохого», – волнуясь, подумала Мила…

Иметь пятно на купальнике, по мнению обитателей местного Майами-бич, было значительно хуже, чем на собственной репутации. Поэтому купальники все предпочитали пёстрые и разноцветные – просто на них никогда не разглядишь никакую грязь, да и пятно на репутации всегда запросто можно скрыть – несомненно все так и делали, потому как на удивление искренние, честные и добрые люди встречались там… Но не могли они все как один быть такими, потому как и мир вокруг был далеко не такой.

Девушке этой никогда не доводилось прежде так пристально присматриваться к этому миру – только в последние годы, когда появилось много свободного времени. И оказавшись на пляже в компании так же располагающих временем, как она, Мила долго недоумевала, теряясь в догадках – кто в жизни все эти люди, которые вообще ничем не занимаются целыми днями и при этом находят темы для разговоров не просто на пять минут, а на весь пляжный сезон.

Спустя какое-то время сделала для себя вывод – здесь, на городском пляже, собирались все только самые лучшие. Да, да! И пусть все скрывали какие-то пятна на репутации, может быть ещё на совести и на неизвестном ей прошлом, и пятна эти были ничуть не меньше того, которое красовалось теперь на её купальнике, однако без пороков немыслим был этот мир. А достичь чего-либо в жизни и вовсе не представлялось возможным – как невозможно наверно пройти по извилистой лесной тропе, не наступая на траву и цветы и не растоптав десятки муравьёв и гусениц… Что поделать, если знаешь, что именно эта тропа приведёт к нужной цели – остаётся только идти и по возможности не пугать бабочек, да и цветы тоже лучше не рвать своей дерзкой рукой…

Сейчас уже наверняка весь городской пляж усыпан был жёлтыми одуванчиками, которые радовали взгляд. И тогда казался спорным вопрос, что лучше – предвкушение ли? А может сам миг исполнения заветного? Или всё-таки воспоминания?.. Ведь предвкушая, мы ещё не знаем, свершится ли желаемое наверняка. Когда мечта уже у нас в руках, мы боимся её спугнуть, словно она бабочка и может улететь от любого резкого движения. В таком случае, надёжнее всего воспоминания, однако ими бывают увлечены исключительно одни старики…

Размышляя день за днём о тех самых лучших людях, которые отдыхали вместе с ней на пляже, Милана выделяла их главные отличительные черты: все они обладали хорошим физическим здоровьем, блистали белозубыми улыбками и внешне были чрезвычайно привлекательны, а ещё – очень умны. Прежде Мила разграничивала людей на неудачников и счастливчиков, богатых и бедных… Те, кто в школе учились на двойки, по её мнению, и в жизни устраивались так себе, отличники же в основном преуспевали. Но разграничение на лучших и худших стала она делать только проникнувшись атмосферой местного Майами… Поняла – худшей она никогда не была, а если так распорядилась судьба, лучшей можно стать совсем за короткий промежуток времени. Надо для этого совсем немного. Ведь никакой ярлык не появляется на человеке от рождения. Всё решает случай: как плохое, так и хорошее в нашей жизни происходит именно по стечению обстоятельств.

Утрами, бесконечно наслаждаясь собой, Мила ехала на пляж – именно в час пик, в будни, когда вся другая, по её мнению, несчастливая часть человечества спешила на работу. Ей самой особенно можно было не торопиться… Хотя её всегда ждали – в этом она была уверена.

После роскошного бодрящего утреннего душа волосы её обычно щедро источали аромат дорогого шампуня, загорелая кожа утончённо пахла французским мылом, а в мыслях, вопреки городскому шуму, лились романтичные песни о любви и свиданиях.

…Все её престарелые друзья по пляжу тоже появлялись с утра в таком же беззаботном радостном расположении духа. Дядя Коля и тётя Галя, несмотря на свои семьдесят лет, запросто садились на велосипед и катались вокруг водоёма по несколько раз. Старый Лук и Люба Золотая плавали целыми днями, хотя были их ровесниками – они могли бы, наверное, при желании доплыть даже до другого берега. Мила, глядя на них, думала – это несомненное счастье дожить до таких солидных лет и сохранить превосходную для полноценной жизни форму. Понемногу завидовала и желала им ещё долгих лет, сама же о старости не думала – представляла её какой-то далёкой грозовой тучей, которая ещё даже не чернеет на горизонте, а если и пугает своими грозовыми раскатами, то прольётся тоже где-то далеко-далеко.

…Кстати, вот тётя Галя именно в эту ночь, когда Мила обнаружила на купальнике пятно, тоже не спала. Она не то что проснулась после полуночи, она вообще не могла заснуть – причина у неё имелась своя, и тоже, по её мнению, весьма серьёзная.

На днях ожидалось потепление – об этом ей торжественно сообщили и сын, и сноха. По пляжу Галина гуляла в одиночестве уже с марта месяца, а тут обрадовалась – вскоре предстояла приятная встреча с пляжными друзьями. Она стала прямо ночью собирать сумку… Много никогда не брала, всегда только самое необходимое: покрывало, чтобы постелить на траву, свою любимую тряпичную панаму и масло для загара. Примерила купальник, который постирала ещё в конце прошлого сезона и тогда же бережно убрала в шкаф. Повертелась, словно молодая, перед зеркалом… Купальник за прошлое лето не выгорел, не растянулся и сидел хорошо. Вот только сзади на трусах ткань досадно износилась, вышеркалась и стала совсем тонкая – видимо потому что большую часть времени на пляже Галя не лежала, а сидя болтала со всеми вокруг.

Сняла теперь трусы и посмотрела на свет – ткань даже просвечивала!

Всё, в этом купальнике идти на пляж было никак нельзя – только выбрасывать. Прикинула, сколько придётся заплатить за новый. Покупать дешёвый на рынке она бы не стала – попав в компанию высокомерных и богатых, Галя хотела во всём им соответствовать. Хотя на самом деле была от них далека…

Только никто не должен был знать, что всю жизнь она страдала и бедствовала. Просто устала быть изгоем и не важно для неё было в самом деле разбогатеть, а стремилась она своей судьбой коснуться того заветного слоя общества, который назывался сливками, а ей казался прямо медово-мармеладным. До пенсии работала она на заводе, сына своего родила от пьяницы и воспитывала одна… Считать приходилось всё до копейки – но некому было жаловаться, не от кого ждать помощи и другая жизнь не мерцала радугой нигде вдали.