Элина Солманская - Фуэте для олигарха

– Может помочь, всё узнать? – Воропаев медленно прокручивал пальцами свой бокал на столешнице.

Томашевский задумчиво посмотрел на него.

– Пока попытаюсь сам. Если не получится, тогда позвоню тебе.

– Дела брата это одно, а что теперь будет с Евой и Станиславом? – Ростислав снова посмотрел на Томашевского. – Ведь Алевтина и Анна наверняка не смогут их взять к себе.

– Сегодня будем разговаривать об этом. В любом случае, дети моего брата, как наивно полагали сегодня некоторые личности на кладбище, в детский дом не пойдут. Это я решил окончательно и бесповоротно и поклялся в этом брату, когда стоял у его могилы.

– Правильное решение. Ничего, поднимете общими силами. Они уже взрослые. Сейчас главное их поддержать на начальном этапе, пока раны свежи. Ведь потерять родителей в столь юном возрасте, да ещё и обоих сразу, это очень тяжело.

– Ты прав, Слава, – Томашевский поднялся на ноги и подошёл к окну, пристально всматриваясь в стекло. – Слава, скажи, я могу оставить их у тебя на несколько дней в доме? Маша ведь всё равно в декрете, – он обернулся и посмотрел на друга.

– Конечно, оставляй столько, сколько будет нужно. Маша мне уже, и сама говорила об этом, потому что знает, что ты деловой человек и времени…

– Дело не в делах и не во времени. Везти их сейчас на квартиру брата не хочу, да и ни к одной из сестёр тоже. Не хочу, чтобы изо дня в день они наблюдали перед своими глазами всю эту давящую атмосферу горя и причитаний. Им нужна другая обстановка. Через неделю начинается новый учебный год и мне нужно попытаться за это время уладить все дела, по вопросу их постоянного местонахождения и собрать их в школу.

– То есть ты хочешь сказать… – Воропаев слегка недоумённо на него посмотрел.

– Пока я ничего не решил. Сейчас мне нужно уехать домой к Алевтине и обо всём поговорить на семейном совете. Решать окончательно буду всё только завтра, голова сейчас туго соображает.

– Понятно. В любом случае, ты можешь рассчитывать на нас. Мы поможем тебе во всём.

– Вы мне сегодня, итак, помогли. Спасибо, что приехали проститься с Олегом и поддержали меня. Я ведь не думал увидеть кого-то из вас, да ещё за столько километров от Питера. Потому что умышленно не сообщил никому о случившемся из друзей и знакомых.

– Ты забываешь, что твоё имя не сходит с полос интернет изданий и глянцевых журналов. А случившееся в твоей семье огромное горе стало причиной того, чтобы об этом раструбили вездесущие журналюги. К тому же, ты забываешь, кем работаю я. Поэтому узнать, где состоятся похороны твоего брата, было не так сложно, – Воропаев отставил в сторону пустой бокал.

– Иногда за это я и ненавижу свою жизнь. Даже в такие горестные минуты не оставят в покое, когда хочется скрыться от всех и вся, – Томашевский упёрся лбом в прохладное стекло окна.

– Держись, Эльдар, – рука Полонского коснулась его плеча. – Я знаю, что брат значил для тебя в этой жизни.

– Только я не знал, насколько он значим для меня до сегодняшнего момента, – Томашевский ударил кулаком по подоконнику. – Наизнанку всех выверну, а докопаюсь до причины этой аварии.

– А что известно на данный момент? – спросил Воропаев.

– Ничего. Кроме официальной версии, что водитель фуры или заснул, или потерял сознание за рулём.

– Будешь разбираться во всём этом?

– Буду, и если он всего лишь заснул за рулём, я засажу за решётку и его и того, кто предоставил ему эту работу. Я… – Томашевский не успел закончить свою гневную браваду, потому что тихий стук в дверь и лицо Маши, появившейся на пороге кабинета, заставили его резко замолчать. Он взволнованно смотрел на неё. – Что-то случилось? Что с детьми?

Она слегка растянула уголки губ в лёгкой улыбке и коснулась его руки.

– Не волнуйся, они спят. Я выкупала и покормила их. Ева сейчас спит в комнате Надюши, а Стасик в комнате Максимки.

– Они плакали?

– Нет, успокоились сразу, как только покушали. Мы отвлеклись разговорами и чтением книг от всего, что случилось. Пусть временно, но им чуточку легче. Ты оставишь их у нас?

– Да, я уже говорил со Славой. Маша, мне нужна твоя помощь. Сама знаешь, рядом со мной нет женщины, равноценной тебе. Я знаю, что у тебя маленький ребёнок, и у тебя своих забот хватает, но всё же…

– Не волнуйся. Я сама хотела настаивать, чтобы ты их оставил у нас. Я ведь не просто воспитатель, я немножко, и психолог и знаю точно, что им сейчас нужно. Так что оставляй и занимайся своими делами. Мы так подолгу ждём с Надюшей нашего папу с работы, что двое детей нам в компанию будут только кстати. Я пойду ужин готовить, ты останешься? – она вопросительно посмотрела на Эльдара.

– Нет, дорогая, спасибо тебе. Я поеду. Меня сёстры ждут. Я обещал приехать сегодня к Алевтине. Маша, я могу на них посмотреть перед отъездом?

– Конечно, – Полонская улыбнулась. – Пойдём, я провожу тебя, – она направилась к двери и остановилась на пороге, ожидая пока Эльдар попрощается с её мужем и Воропаевым.

Спустя несколько минут приоткрыв перед ним первую дверь, она вошла внутрь и подошла к диванчику, на котором спала Ева.

Томашевский опустился на колени и с улыбкой посмотрел на спящее лицо племянницы.

Сжимая пальчиками мягкую игрушку и спрятав носик в мягкой шёрстке какого-то чудного плюшевого зверя, она крепко спала.

– Я привезу завтра их вещи, – обратился Эльдар к Маше шёпотом, заметив на плечах Евы тунику не по размеру.

– Конечно, привезёшь. А пока, как видишь, мы нашли, во что переодеться, – Маша отошла к кроватке дочери, чтобы ему не мешать.

Томашевский провёл ладонью по волосам племянницы и, поцеловав её в лобик, поднялся на ноги и подошёл к Маше, укачивающей дочь.

– Какая она у вас красивая, – он осторожно провёл рукой по личику малышки.

Маша улыбнулась.

– Ты прав. Она наша отрада, – Полонская поцеловала дочь в щёчку и уложила в кроватку.

– Завидую вашему теплу и уюту в доме, – Томашевский присел у кроватки Надюши, и с интересом осмотрелся по сторонам детской спальни.

– Ничего, и у тебя когда-нибудь всё это будет. Не весь же век тебе мотаться по миру и ночевать в гостиницах. Будет когда-нибудь свой тёплый дом, жена и дети.

Эльдар грустно улыбнулся.

– Блажен, кто верует. Я, Машенька, к сожалению, из другой касты и в чудеса не верю. Я пойду, дорогая. Не провожай меня, – Томашевский поднялся на ноги. – И спасибо тебе большое, за помощь, – он взял её ладонь в свою руку и коснулся губами её пальцев.

– Не за что. Эльдар, а что теперь будет с детьми? Кто о них позаботится?

– Пока не знаю. Сегодня будем это решать все вместе дома у Алевтины. Ты мне лучше вот что скажи. Вы, когда собираетесь ехать в Швейцарию на лечение? Моя сестра уже месяц назад задавала мне этот вопрос. Ведь они тебя ждут давно, после того, как получили все твои медицинские карты и заключения.