Валентина Спирина - Литературные страницы – 3. 2020

Лавой огненной тогда
Город весь накрыло.
Для людей живущих там
Ужасом предсмертным было.

От вулканов – великанов
Все испытывают страх,
Но живут повсюду люди —
На равнинах и в горах.

Лишь пара минут на двоих —
И я погружаюсь в сон…
Лишь чувства – твои и мои…
Вопросы задашь потом.

Обрывки цитат и фраз,
Мне пульсом стучат в висках…
Лишь то, что сближало нас:
Сомненья, надежды, страх…

Я вскрикну – и ты уйдёшь.
И мне коротать рассвет,
Со страхом, который – ложь,
С надеждой, которой – нет…

Ты не снишься, я знаю —
Ты обижен на меня.
Но молитвой заклинаю
И прошу тебя любя…

Ты приснись мне в лунном свете,
В дымке зарева явись,
Словно бесприютный ветер
И щеки моей коснись

Всё тепло, что нам досталось,
Я на сердце сохраню,
Лишь доставь мне эту сладость
И приснись, тебя молю…

Позволь мне остаться одной,
До боли дотянуться.
Позволь мне погрустить с тобой,
Руки твоей коснуться.

Позволь сказать тебе в ночи
О том, как ты мне дорог.
Ответь мне, милый, не молчи.
Мой вечер так не долог.

Пусть время снимет плен вина
И вечность будет наша.
Я – твои сбывшиеся сны,
А ты – мой Вударлаша.

Дай мне руку, прошу, не падай.
Ты ещё не успел пожить.
Но на сердце кровавой раной
Протянулась алая нить.

Дай мне руку, прошу, не прыгай,
Помоги тебя остановить.
Но однажды обрезав крылья,
Ты захочешь себя убить.

Дай мне руку, прошу, останься,
И попробуй себя простить.
Но разжал ты своё запястье,
И ты больше не сможешь жить.

Даже если раздали все роли
И свет рампы погас навсегда,
Он не бросит театр по доброй воле,
Не сойдет со сцены своей в никуда.

Старый актер будет верен театру,
Что его сохранил боль и страх.
Он останется, вторя вдохновения мантру
И у Музы валяясь в ногах.

Когда свет погасят и кулисы зашторят,
Он останется просто ждать.
Того, кто шарнир слегка приоткроет,
Того, перед кем ему снова играть…

Я сегодня, извольте, артистка,
Становлюсь ею раз пять в году,
И с походкой изящной кисы
Горделиво на сцену взойду.

Сколько глаз здесь вокруг любопытных, —
Восхищенных, с ухмылкою, скрытных.
Не в первые, пробьюсь, ничего!
Совладаю с собой – все одно!

Вот объявит ведущая лихо:
«Выступает Шейхи Фатима»,
И шепну баянисту тихо:
«Ля минор», – улыбнувшись слегка.

И в интригу распахнуты дверцы, —
Есть такая изюминка в ней,
Растревожить чтоб чье-то сердце,
Взволновать песней души людей.

Запою о любви запоздалой.
О таинственной женской судьбе,
С бабьей грустью и ноткой усталой,
Все досталось, мол, именно мне.

И полны лица женские грусти,
И опустит глаза кто-то вниз.
Петь закончила, хлопают люди,
И услышу заветное «Бис!»

Ах, какое это искусство
Верховодить над чьей-то душой!
Но приходится, как не грустно,
Быть артисткой и в жизни порой.

Пусть холода пока стоят,
Но в нас надежды,
Что повернет март неминуемо к весне,
Что скинет зимушка-зима
Свои одежды,
И будет сниться левитация во сне.

Воробушки пока что мерзнут,
Тихо ежатся :
«Дожить бы. Надоели холода.»
А кот-жених на улицу
Под вечер просится, —
Уйдет, осмотрится и вновь домой.
Беда..

И все в предчувствии
Природы пробуждения,
Девчонки скинули береточки свои.
На юге птицы
К взлету скучились,
И в дни весенние
Прибудут скоро шумные они.

Таинственная незнакомка
Притягивает взгляд.
Чуть приоткрытые, уста
Влекут к себе, манят.