Елена Чечёткина - Новые сказки не нашего времени

Прежде всего, почему «новые»? Потому что старые, точнее, предыдущие уже были; первый сборник под названием «Сказки не нашего времени» вы можете посмотреть и взять себе безвозмездно (то есть, бесплатно) здесь же, в Самиздате ЛитРес’а на полочке автора. Этот сборник тоже безвозмездный. И не потому, что автор такой уж бессребреник. Отнюдь! Просто на авторские от такой книжки даже кошку не прокормишь, потому что мои Сказки – чтение не для «широкой» публики. Моя публика, увы, «узкая». Привет, друзья! Приглашаю к столу со свежей духовной пищей. Сегодняшнее меню:

1. Высокие технологии[Осторожно! Боги Олимпа продолжают свои игры с людьми]

2. Ассистент[Новая профессия робота Азимова: психотерапевт-геронтолог]

3. Суд идёт![Последний суд может оказаться совсем не последним…]

4. Небесный Танцор[Кому нужна религия?]

5. Кольцо Миранды[Русский учёный вступает в контакт с иностранным призраком и оказывается втянутым в средневековую драму любви и предательства]

6. Вместо дракона[Посвящается котам – великим манипуляторам]

7. Победитель[Путешествие во времени как способ реализации своего призвания]

8. Чёрные братья[Вся правда о космических няньках]

9. Хохолок[Вы знаете, откуда у панков ирокезы?]

10. Экзамен[Как получить путёвку в Космос]

11. Только не психоанализ![Особенности развития и лечения депрессии у драконов]

12. Ромашка[Вернуться на Землю – в буквальном смысле]

13. Пси-сказка[Спокойной ночи, малыши!]

14. Навестить Марию[Легенда о Големе в московских декорациях]

Можно читать последовательно, можно вразбивку. Подсказка: сказки 1, 3, 6, 11 и 13 – достаточно весёлые, остальные – недостаточно. Однако во всех наличествует хэппи-энд или хотя бы надежда на него.

Зевс был не в духе.

– До чего измельчал народец, – с отвращением пророкотал он и бросил вниз пару молний. Не прицельных, просто чтобы немного развеяться.

– Расшевелить их надо, – тут же подскочил Гермес. – Можно, папа?

– Сиди тут. Знаю я, как ты расшевеливаешь. Потом последствий не оберёшься. Ещё шандарахнут по Олимпу бешеным атомом – тут нам и конец. Вам-то уж точно, а я на Марс переправлюсь или, скажем, на Венеру. – Он сладострастно ухмыльнулся. – Погрею старые кости.

– Никаких последствий, папа, – горячо запротестовал Гермес. Я поиграю не здесь. В Италии, например. Там в Ватикане один человек объявил себя представителем Бога на Земле. Ты в курсе, отец?

– В курсе. Пускай забавляются. – Зевс усмехнулся. – Ладно, лети, сынок. Только без экстрима. И папу тамошнего не трогай – имей уважение к старости.

Гера появилась, как всегда, неожиданно и некстати.

– Что ты говорил о прогреве старых костей, повелитель? Переезжать надумал, мой царственный? О семье не забыл?

«Опять подслушивала», – угрюмо подумал Зевс и махнул рукой Гермесу:

– Иди сынок, без тебя разберёмся.

Воспользовавшись моментом, Гермес упорхнул и материализовался в своём любимом бельведерском дворике Ватиканского музея, смешавшись с толпой туристов. Пока он не собирался начинать игру со смертными – хотел лишь повидать своих родственников в том виде, как их представляли себе люди. Вот сводный брат по отцу, Геракл – бронзовый гигант с фиговым листиком. Братишка этакой гадости сроду не носил, и вообще любил выставлять своё тело таким, как есть. Красивое тело, надо сказать, натренировал. Правда человеческое – мама была не из богов. Но Гермесу он нравился куда больше старшего братца, чистокровного. Он злорадно ухмыльнулся: у Аполлона листика не было, зато пенис был отбит, и руки частично тоже. Впрочем, к истинному его облику статуя всё равно не имела никакого отношения. А вот явленная в скульптурах любовь людей к богам – да, это видно.

Молодцы всё-таки эти смертные! В особенности Микеланджело – по делам его сам почти бог. Жаль только, что родился слишком поздно, на Олимп тогда уже не брали, а то был бы у нас бог-художник. Гефест, конечно, хороший мастер, но всё больше по кузнечному делу… Постой, а не его ли сынок этот самый Микеланджело? Притом, что в те времена путь с Олимпа на Землю был полностью перекрыт по строжайшему приказу Зевса: отец тяжело переживал расцвет христианства. Интересный шантаж наклёвывается, между прочим!

Так размышлял Гермес, продвигаясь с толпой к музейным переходам, ведущим в сикстинскую капеллу, его первую игровую площадку. Он не выделялся в толпе (ещё не время) и выглядел как простой студент в сандалиях, джинсах и футболке с призывом против абортов. Только время от времени какой-нибудь малыш начинал кричать и плакать, нечаянно взглянув в его сторону. «Смотри-ка, – умилялся про себя Гермес, – сохранилось ещё чутье в человеках». Так он вместе со всеми дошел до сикстинской капеллы. Боковые фрески были неплохи, но без божьей искры – ничего с ними поделать было нельзя. А вот потолок и алтарь, расписанные Микеланджело… Да, там было чем поживиться.

– Потолок капеллы – шедевр Микеланджело. Это библейские сюжеты: оживление Адама, изгнание из рая…

Тут экскурсовод на время заткнулся, потому что промежуток между рукой Бога и рукой Адама стал явственно сокращаться. Касание! Толпа внизу сделала вдох и забыла выдохнуть, наблюдая за тем, как глаза Адама приобретают осмысленность, а голова начинает выходить из фрески, поворачиваясь при этом к стоявшим внизу. Адам удивлённо разглядывал туристов. Кто-то завизжал на выдохе. Экскурсовод очнулся:

– Спокойно! Это голографическая проекция! Хай-тек! Высокие технологии! – взывал он к подопечным, сам не понимая, что несёт.

Публика несколько успокоилась. Но когда зашевелился гигантский разящий Иисус на фронтальной фреске Страшного Суда, нервы не выдержали у всех. Народ во главе с экскурсоводом ломанулся в двери, на выход. Давка, крики, завывания… Гермес с удовлетворением наблюдал проносящуюся мимо толпу, лишь поднимал упавших старичков, чтобы не затоптали. Как наказывал отец: старость надо уважать.

Капелла опустела. Гермес подул на фрески, успокаивая их, и вышел через особую дверь прямо в собор Святого Петра. «Неплохо, – промурлыкал он про себя, направляясь через роскошно отделанные залы к выходу из собора, – хотя несколько аляповато». Ему больше нравился строгий стиль Гефеста: в золотых дворцах на Олимпе не было ничего лишнего и никаких украшений, кроме великолепного литого узора.

Площадь Святого Петра встретила его дыханием дантова ада. В июле в Риме вообще очень жарко, а присутствие бога прибавило еще несколько градусов – энергия истекала из Гермеса, как пот из туриста. Сам он, впрочем, был свеж как огурчик. «Номер два», – сказал себе Гермес и взлетел на верхушку колонны в центре площади, накинув на себя облик Геракла. Без фигового листика, конечно, но из уважения к приличиям (всё-таки город, не музей) со шкурой немейского льва на бёдрах. Толпа внизу, не очень густая по случаю жары, притихла. Потом по толпе прошёл ропот, и кто-то запел христианский гимн. Кто-то с криком «Изыди, Сатана!» воздевал кулаки к небу. Гермес-Геракл лишь усмехнулся и принял вид Аполлона Бельведерского, только целого – с руками и с пенисом.