Елена Королевская - Взгляд сквозь время. Сборник

– Что-то случилось? – догадалась сестренка.

– Я не хочу ничего обсуждать, – отрывисто произнесла Катя, зазвонил телефон.

– Сними, – бросила она Маше.

– Тебе надо, ты и сними! – ответила та.

– Я же тебя попросила! – вспылила Катерина.

– Я ничего не хочу обсуждать, – повторила ее слова сестренка. Телефон замолчал на пару секунд и зазвонил снова.

– Пожалуйста, сними телефон, – пересилила себя Катя.

– Хорошо, – смилостивилась сестра и подошла к трубке.

– Але? А, привет! Да, да, дома, даю-даю…

Катерина выкатила глаза и руками показывала перед собой крест, мол, меня нет, ты что?

– На, тебя, это Татьяна, – успокаивающе произнесла Маша.

– Фу, – выдохнула Катя и взяла протянутую в ее сторону трубку.

– Привет, – поздоровалась она.

– Ты как? Куда пропала? – спросили в трубке.

– В смысле? Я не пропадала, – ответила Катя.

– А чего не звонишь? – в шутку упрекала Таня.

– Да я только с занятий! – оправдывалась Катерина.

– Слушай, разговор есть, – услышала Катерина и напряглась.

– Что значит – есть разговор? О чем? – казалось непривычным слышать это выражение от подружки, обычно так говорили враги.

– Да все нормально, не стремайся, просто не хочу по телефону. Пойдем погуляем, я с тобой новостями поделюсь?

– Не-е, я нагулялась, – чуть не выдала себя Катя.

– Когда успела-то? Ты ж только пришла? – поймала ее Татьяна.

– Ну я просто так сказала, чего ты цепляешься к словам? Заходи к нам, гулять мне неохота.

– Окей, пять сек.

Катерина положила трубку.

– Сейчас Танька придет, – сказала она сестренке и пошла на кухню ставить чайник.

Пока Катерина переодевалась в домашнее, чайник закипел.

– Чай будешь? – спросила она у сестры.

– Угу, – подтвердила та, сверля глазами Катерину. – Не-е, чего-то ты грустная, – начала она было заново выяснения, но Катя зыркнула так многозначительно, что младшая решила не нарываться.

В дверь позвонили.

– Открой, это Татьяна, – попросила она сестренку, а сама поставила на стол трех литровую банку с земляничным вареньем, батон крупно нарезанного белого хлеба и пепельницу для Татьяны…

– Привет, – раздалось из коридора.

– Хай энерджи, заходи, – как можно веселей отозвалась Катерина.

Татьяна как всегда при полном параде прошла на кухню и уселась на табуретку. Катерина разлила чай в три разномастные чашки, одинаковых в доме не осталось.

– Ну, чего там? Что случилось-то? – спросила она Таню.

– Ты с Вовкой давно виделась? – начала Татьяна.

– Ой, блин, – нахмурилась Катерина, – он-то сейчас при чем?

– Ну, мне Василий сказал, что ты его типа бросила, а он с горя бухать начал.

– Я его бросила? – взвилась Катерина. – Как я могла его бросить, если у нас ничего не было?

– Что, прям совсем-совсем ничего? – лукаво щурясь и расплываясь в улыбке, переспросила Татьяна.

– Совсем-совсем, – с серьезным лицом ответила Катерина.

– Ладно, – протянула Таня, – но я тебе дословно говорю, что мне Васька сказал. Тебя все стервой называют…

– Кто все? – уточнила Катерина.

– Ну все – это все его друзья, их родители, мол, довела ты бедолагу до алкашки.

Катерина скривилась, как от зубной боли. Алкоголизм ей отвратителен. Она считала его пороком, а не болезнью. Ее родители, как рассказывала мама, расстались именно из-за того, что отец начал пить. И превратился в алкаша довольно быстро, где-то за год. Когда родители разошлись, отец не помогал им ни вещами, ни алиментами, никак. Сестры отца не знали совсем, кроме того, что он козел, а через это козлы и все остальные мужчины. И представляли отца чем-то вроде монстра, истязающего молодую жену и маленьких детей.

Но Владимир, нормальный парень, превращается в алкаша из-за нее?! Что-то близкое к чувству вины опять неприятно зашевелилось у нее в груди.

– Кошмар! – сказала она вслух. – А мне-то что делать? Бежать с ним расписываться, что ли? – защищалась Катерина.

– Ну чего ты сразу начинаешь? – пыталась понизить градус беседы Татьяна. У нас же компания, я с Васей, ты с Владимиром, никто ж тебя не заставляет за него замуж выходить, вы как-то общались, и ничего? Почему, дружеские-то отношения нельзя поддерживать?

Голос подала тихонько сидевшая младшая сестра:

– А он к тебе приставал, что ль?

– Нет! – прикрикнула раздраженная Катерина. – С чего ты взяла?

– Да ни с чего, а зачем ты тогда от него прячешься?

– Ну уж ни твоего ума дело! – ответила она Хвостику, но про себя уже сдалась. В голове всплыла история с пощечиной, и действительно чего она?

– Ладно, чай остыл, пейте, – добавила Катя примирительно.

Татьяна зачерпнула ложкой варенье прямо из банки и густо намазала им хлеб, девчонки последовали ее примеру.

– Класс, – смакуя ягоды сказала Хвостик, – обожаю земляничное, спасибо бабушке.

– Давай, зайдем к нему? – негромко спросила Татьяна и исподлобья глянула на жующую Катерину.

– Ну, а что я ему скажу? – спросила Катя. – Да и как-то, ну не знаю… что я с ним с пьяным делать-то буду?

– Да не переживай! – обрадовалась Татьяна. – Я сейчас Ваське позвоню, он с пацанами к нему зайдет, а может, он и так не один, и скажут, что мы собираемся зайти. Они его и встряхнут, ты ж не одна к нему пойдешь, мы с Васей с тобой, – суетилась подруга. – Тем более раз вы не ругались, то вам и мириться не надо, он сам приглашал тебя и звонить, и заходить, так что чего тебе? Типа гуляли вместе и зашли к другу, и все! Катерина согласилась и пошла переодеваться. Таня пошла звонить. Сестренка навострилась с ними.

– А ты куда собралась? – строго спросила ее Катерина.

– Пойду погуляю, – огрызнулась сестренка, поняв, что ее с собой не берут.

Они вышли из подъезда, и Хвостик, делая вид, что ей очень куда-то нужно, пошла сделать круг вокруг дома, чтобы, обойдя его, вернуться в квартиру, а девчонки пошли к Владимиру. Катерина страшно переживала: пьяных она видела только на улице и, брезгуя и побаиваясь их, всегда старалась подобных личностей за километр обходить.

У подъезда их встретил Василий. Они поздоровались.

– Ну что? – спросила у него Татьяна.

– Нормально, у него сейчас Длинный, пошли.

Когда они подошли к Вовиной квартире, у Катерины подкашивались ноги. Василий позвонил.

– Кто? – спросили из-за двери.

– Хрен в пальто, – ответил за всех Василий. Дверь открылась. В дверях стоял по виду прилично выпивший Длинный.

– О-о-о, какие люди-и-и! – произнес он, подпирая косяк двери. – Проходим, проходим, сильвупле, мадмуазель… – и сделал приглашающий жест.

Василий вошел первым, за ним Татьяна, таща за руку Катерину. Длинный уперся руками девушкам в спину и подтолкнул их в комнату. В комнате висел плотной завесой сигаретный дым, но все стояло на местах, никакой разрухи или особенной грязи не было. Подняв глаза на входящих, Владимир встал им навстречу, но его качнуло, и он плюхнулся обратно в кресло, в котором сидел, не бритый и почему-то с мокрой головой.