Виктор Сиротин - Цепи свободы

Но это произошло несколько позднее. А пока Великая Финансовая Возня – назовём её «Международной Вознёй Финансов» (МВФ) – по ходу дела изъяв из политического обращения мелкие и средние предприятия, по мере подчинения стран привела к созданию наднационального международного центрального банка. Этакого «троянского коня» или «чёрного ворона» банковской системы. Поначалу перебиваясь «падалью» или «кормовым сеном» в виде не способных к жизни и вялых в конкурентной борьбе соперников, «ворон» этот, напитавшись их кровью, – скоро обратился в намертво разящего железным клювом грифа мирового масштаба.

Сосредоточение огромной власти в отдельных банках неизбежно вело к радикальному переделу её в пользу кучки богатейших центральных банков мира. Новые банковские организации, заявившие о себе в период между Мировыми войнами, лишь повторяли на международном уровне то, что было закреплено в американском «Национальном законе о банках» ещё в 1864 г. и подтверждено уставом «Закона о Федеральном Резерве» (1913). Этот Закон о «золотом тельце» – в своём существе ветхий, то есть, с древними корнями, – послужил основой для создания международной банковской картели, постепенно присвоившей себе право диктовать кредитную политику банкам всех стран. 24 И не только банкам. В 1929 г. Председатель Банковской комиссии Палаты представителей Луис Макфэдден, выступая в Конгрессе, заявил: в мире существует «сверхгосударство, управляемое международными банкирами и международными промышленниками, действующими заодно, чтобы подчинить мир своей воле». В 1933 г. он обвинил Федеральную резервную систему (ФРС) «в присвоении 80 миллиардов долларов правительства США… Я обвиняю их… в заговоре с целью передачи инстранцам и международным ростовщикам права собственности и управления финансовыми ресурсами США». 25 Стоит ли удивляться тому, что американский налогоплательщик, не зная деталей, но нутром своим чуя источник зла, не осуждал антиправительственные демонстрации и сторонников «сильной руки»?!

Сумрак власти, в котором терял свои контуры факел Статуи Свободы, привёл к тому, что в США с 1934 г. действовала правоэкстремистская политическая организация «Лига американской свободы». 26 Её курировала группа влиятельных монополистов, но ведущую роль в ней играло семейство Дюпонов, контролировавших значительную часть военной и химической промышленности США. Кроме Дюпонов делами «Лиги» заправляла промышленная знать, связанная с Рокфеллером, Меллоном и Морганом. Держа нос по ветру, монополистический капитал в лице Дюпона, Меллона, Моргана, Хёрста и Форда открыто финансировал профашистские группы.

Настроения деловых кругов недвусмысленно выражали информационные бюллетени, в основном расчитанные на бизнесменов. С весны 1935 г. там начали появляться статьи, которые сводились к преклонению перед экономической программой Германии и, что важно, – её идеологической подоплёкой: «многие представители деловых кругов связывают свои надежды на будущее с фашизмом»… Не удовольствовавшись «отдельными» признаниями достижений немцев, американские эксперты на страницах тех же изданий давая критический обзор деятельности администрации Рузвельта, прямо призывали её следовать «заокеанскому» образцу: «Наша форма правления должна быть изменена на нечто похожее на фашистскую форму». Между тем смена «формы» произошла раньше – и не в экономике. С начала 1930 гг. в США легально действовали десятки тренировочных лагерей, организованных «Германо-американским союзом» (German American Bund) . Под опёкой лидера «союза» Фрица Куна молодые американские немцы проходили интенсивную военную подготовку, попутно приучаясь любить свою «старую родину».

Возвращаясь к наивной политике «условных большевиков», по капризу истории подвизавшихся на Уолл-Стрит, замечу, что именно она принесла свои плоды в Германии. Она же поддерживала коммунистическую партию, благодаря чему последняя добилась на выборах в 1930 г. потрясающих результатов. Впрочем, после громкой победы акции коммунистов значительно упали, поскольку их интернационализм был шит белыми, или, лучше сказать, – золотыми нитями тех же условных космополитов. Стороны в который раз были разведены, после чего к середине 1930 гг. предельно ясно обозначились средства и цели дальнейшей борьбы. Годы Великой Депрессии, прочистив мозги многим, помогли уяснить думающим людям опасность «финансового интернационала», которым (это тоже не было тайной для знающих людей) заправляли банкиры «космополитической мысли» с теми же, неувядающими в веках золотыми кудрями на висках. Именно эта наднациональная организация повсеместно в мире организовывала жёсткий заслон всякому национальному движению . Уже упоминавшиеся средства варьировались в зависимости от места их применения. В одном случае это было финансирование левых и национал-социалистических «рабочих» партий, в другом – профсоюзных организаций, которые скоро попали под жёсткую опёку имперски ориентируемых штурмовых отрядов. И здесь деньги являлись надёжным индикатором политических событий, наиболее впечатляющим из которых был рост международного национального движения.

К тому времени финансовый клан Морганов дышал на ладан. Пытаясь следовать в форватере «партийной» финансовой и экономической политики, он для обретения второго дыхания вошёл в контакт с промышленной мощью компаний Генри Форда и некоторыми деловыми кругами Великобритании. Однако последняя в сентябре 1931 г. отказалась от золотого стандарта (тем самым сознательно разрушив международную систему платежей) и полностью прекратила финансовые вливания Веймарской республике. Получив от ворот поворот, наиболее крутые приверженцы английского истеблишмента решили пойти «другим путём», не останавливаясь перед поиском «сильной личности» с тем, чтобы наделить её сверхполномочиями. Личность уже была. Вопрос был в том, чтобы умело привлечь её к делу.

Осенью 1930 г. в США прибыл председатель Рейхсбанка Германии Ялмар Шахт для обсуждения со своими коллегами приход Гитлера к власти. Спустя год (11 октября 1931), в Гарцбурге на совещании банкиров, деловой элиты, высшей аристократии и генералитета, Шахт довёл до сведения присутствующих мнение американцев о целесообразности установления в Германии власти фашистов. Финансовые кланы (клика Варбурга, Д. Шиффа и др.), внося свою лепту для прихода к власти Адольфа Гитлера, не прочь были контролировать и дальнейшую внешнюю политику фюрера. Это с самого начала не очень получалось, а потом и вовсе не получилось. Реально оценив международную обстановку в Европе (и, что важно, – экономические достижения в СССР), 27 Гитлер уверился в силе своей партии и политической перспективе её программы. 28 Придя к власти, он установил диктатуру, и, выйдя из под внешнего контроля, остальной путь решил пройти сам…