С. Попов - Горошины на паркете

© С. В. Попов, 2020

ISBN 978-5-4498-1746-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Русский интеллигент вечно в поиске ответа на вопросы: «Кто виноват?» и «Что делать?». В последнее время мотивации прибавилось, и поиски стали энергичнее, т.к. виноватых на любой вкус и с удивительным постоянством демонстрируют нам все СМИ от либеральных до консервативных. Автору тоже захотелось найти свой ответ, увидеть его не в конкретных людях, а в явлениях, сопровождающих современные процессы. Эти явления суть отражения мировоззрений Российского народонаселения, и по убеждению автора носят объективный характер, не определяемый волей какого-то одного человека или небольшой группы. История объективна, и если происходят исторические процессы, то, чтобы их понять, надо искать объективную первопричину. Так и с нынешней Российской историей – для возникновения современных исторических событий существуют небольшое число первопричин, которые надо увидеть. А увидев, понять, что мы сами, как равноправные субъекты, составляем частицу причин, вызвавших те или иные процессы, которые нашли выражение в определенных событиях.

Предметная область книги, послужившая полем наблюдения автора для формирования выводов, служит, главным образом, Российское образование, как наиболее близкая ему. Проблемы педагогики преподносятся в виде зарисовок с натуры. А уж натурного материала в наше динамичное время сколько угодно, надо только шире открыть глаза и оглядеться вокруг. Тогда вы увидите всех героев, которые появились в воображении автора.

Однако, не только педагогические проблемы волнуют автора. Именно поэтому книга названа «Горошины на паркете», отражая ее разнообразное содержание, основной смысл которого представить все переживания, как сознательные, навеянные современным социумом, так и бессознательные, которые суть производные от первых. В книге нет ответов на интересующие автора вопросы, автор не партийный деятель и не трибун, призывающий к …. Задача книги в ином – вызвать желание задуматься: над собой, своей душой, нашей страной, и ее судьбой. От осознания причин (Кто виноват?) к реальному воплощению своих замыслов (Что делать?) автор так и не перешел. Наверное, потому что ему больше нравится мыслить, чем призывать и указывать.

Удивительно душевное проявление – память. Чаще мы обращаемся к ней сознательно, когда хотим припомнить что-либо утилитарное. Вспомнили и пошли дальше. Даже не пошли, а побежали, потому что ныне, кто не бежит, тот просто стоит. Но есть еще один вид памяти, который не вызывается сознательно, и не связан с нашими прагматическими запросами. Он проявляется спонтанно, независимо от нашего сознания. Без всякого напряжения, память вдруг оживает, и ты начинаешь слышать, видеть и переживать то, что никак не относится к сиюминутному.

Приехав в новое место или посетив старые, казалось бы, давно забытые, вдруг как по мановению фокусника открывается канал в нечто далекое, давно не проявляющееся, но вдруг очень больно царапающее где-то там глубоко в душе. И ты погружаешься в эту бездну, чтобы узреть, давно забытое, быть может, забытое даже твоими предками, которые передали тебе это в виде родовой памяти. И теперь ты воссоздаешь это, хотя в обычных условиях никогда не сподобился бы на такой поступок. Тебя захватило, понесло, и теперь уже не ты управляешь своими воспоминаниями, а они, как на поводу, тянут тебя в неизвестность. Туда, про что ты знаешь только одно – оно существует. Но описать его не дано, это за гранью сознания. Потому что в момент проявления эта память не осознается, ее моментальные образы не описываются вербально, они проявляется в виде переживаний: детских, юношеских, любовных, которые в обыденной жизни представляются несерьезными, не заслуживающими того, чтобы тратить на них усилия.

И вот ты стоишь посередине такого не знакомого двора, который лишь своими контурами напоминает тот двор, где прошло детство, и слышишь крики сверстников, которые вечно гоняют мяч, не желая уступать его другой команде. Или ощущаешь прикосновение руки соседской девочки, в которую ты, конечно, не влюблен, она соседская, и поэтому с ней у тебя приятельские отношения. Конечно, они не перерастут ни во что серьезное, кто же серьезно относится к соседским девчонкам, но это первый опыт, который открывает тебе глаза на вопрос полов. И что иногда прикосновение девичьей руки значит для тебя гораздо больше, чем признание твоих достижений сверстниками мальчишками.

Сейчас и двор не тот и ты не тот, но в том-то и дело, что на какое-то мгновение, которое неожиданно превращается в вечность, ты погружаешься в то прошлое, которое казалось полностью забытым, да и не нужным в жизненной суете. Но не так! Это кажущаяся забывчивость. Ты можешь забыть имена, даты, события. Но нельзя забыть себя самого, он в тебе вечно, вернее пока существуешь ты. И еще неизвестно, кто проявится там, за гранью жизни, либо ты в сегодняшнем виде, со всеми твоими житейскими, интеллектуальными проблемами и душевными переживаниями, либо он, воспринимающий все искренне и не допускающий мысли, что в этом мире есть что-либо по-настоящему плохое. Он любит всех, и его любят все, и у него нет сомнений относительно того, что его семья, двор, класс, школа, мир – прекрасны и созданы для того, чтобы ему быть вечно счастливым.

В петле времени ты не отделим от прошлого, ты из него вышел, но ты его отрицаешь своим существованием здесь и сейчас. Жизнь гонит вперед, и в этом потоке событий нет места взгляду назад, быть может, из-за ложного чувства, что в прагматический век не место переживаниям, связанным с детскими воспоминаниями. Но это все на поверхности! В глубине, где сознание граничит с бессознательным, не применимы критерии обыденного мира. Там мы соприкасаемся с вечностью, как, например, вечность родового или национального бессознательного. Вечность, конечно, относительна, но в рамках отпущенного нам века – это вечность.

И перед тобой появляется тот мальчик, который был тогда тобой, а сейчас уже принадлежат вечности, в которой он существует, не зависимо от продолжительности твой жизни, сколь бы длинна или коротка она ни была. Он уже перешагнул барьер сознательного бытия, превратившись для тебя в источник эмоций, который сам по себе есть целостность, доступная твоему сознанию. Но оно проникает туда не в результате волеизъявления, а захватываясь бессознательно, и не отпускается, пока не исчезнут чары очарования прошлым. И до тебя внезапно доходит, что вечность населена именно такими образами, им нет числа, потому что они соединяются, трансформируются, превращаясь в нечто новое, хотя и оставаясь образами тебя, твоих ранних переживаний, устремлений, мыслей.