Юрий и Вера Каменские - Отрок с космолёта «Аспид»

А плывущая сквозь туман тень, сотрясая почву шагами, добралась до вышки. Вопль непереносимой боли и ужаса перекрыл визгливый рёв монстра. Они, словно зрители в театре теней, видели заглатывающую человеческое тело огромную голову твари. Часовой то ли не выстрелил, то ли импульс не произвёл на хищника особого впечатления.

– Оружие к бою! Бейте в голову, мальчики! Огонь!

– Придётся нам и здесь этому вымиранию поспособствовать, – оскалил зубы Лёха, утапливая спусковую клавишу. – Поупражняемся, пока «Гринпис» в отсутствии.

Знавший его, как облупленного, Макс видел, что напарнику явно не по себе. А если совсем честно, то и у него самого внутри, при виде этого чудища, зашевелился первобытный ужас. Видимо, это заложено в каждом человеке на генном уровне, с тех времён, когда для их предков такие встречи были не редки.

Залп в три десятка стволов заставил тираннозавра, покачнувшись, с рёвом отдёрнуть голову. Но, несмотря на это, воплощённый кошмар шагнул вперёд. Затрещало ограждение. В конечном итоге, общими усилиями, этого ти-рекса они «прожарили» до полной готовности, и от рухнувшей туши дрогнула под ногами земля. Налетевший с реки ветерок снёс туман, и они могли оглядеть поле боя. На все четырёх наблюдательных вышках часовые отсутствовали, а сами они были основательно повреждены.

– Господин сержант!– подскочил к Камински санитар, – Двое солдат умерли, предположительно острая сердечная недостаточность, ещё у одного «крыша съехала». Требуется отправка в госпитальный отсек на корабле.

– Отправляй. Помидорчики, выходит, с перепугу до смерти обосрались, – скривился сержант. – Трупы сжечь! Хоронить нет смысла, всё равно, какая-нибудь тварь раскопает и сожрёт.

Досыпать было недосуг. Предутреннее бдение многим показало, что здесь не расслабишься, и позиции надо укреплять от таких вот непрошеных визитёров. А посему, наскоро позавтракав, весь личный состав был выгнан для натяжки вокруг базы ограждения из высоковольтного провода.

После обеда, когда влажная жара стала непереносимой, дали час для отдыха, и взмыленные солдаты разбрелись в тень. Многие попадали спать, добирая упущенное за ночь. Иные, убравшись с солнечного пекла в казармы, развлекались в меру своих возможностей, достав карты или кости. Кое-кто решил освежиться на речке, несмотря на попытки Марка и санитара остановить их.

– Это опасно! Не стоит соваться в реку, пока она не проверена!

– Вот, мы её сейчас и проверим, – отмахнулся рыжий крепыш, поигрывая цепочкой с солдатским медальоном.

Под одобрительный хохот приятелей они подались к берегу и, скинув на вездесущий мох «комки», рванули по песочку в воду. А санитар с Марком побежали к сержанту. Тот, не раздумывая, запрыгнул в джип и, прихватив их с собой, погнал машину к реке, в которой радостно бултыхались купальщики.

– Всем на берег! К казармам бегом!– рявкнул Камински.

Солдаты, пулей выскочив на сушу, подхватили форму и побежали, исподтишка грозя кулаками «сдавшему» их Марку. Но привести угрозу в исполнение не получилось. Не пробежав и половины расстояния, один дико завопил и закрутился на месте. По его ногам, из-под трусов, потекли алые струйки крови. Сделав несколько шагов, он упал, сотрясаемый конвульсиями. Выскочивший санитар с Марком содрали с него мокрые от крови трусы. В анальном отверстии мерзко шевелилась какая-то тварь. Санитар, натянув резиновые перчатки, уцепил её и потянул. Новый вопль резанул уши, но тварь, всё-таки, отцепилась, и её удалось вытащить.

Пока останавливали кровотечение, Марк с сержантом разглядывали извивающуюся дрянь. Толщиной с авторучку и сантиметров пятнадцати длиной, с одного конца она имела крючки-зацепы, обрамлявшие отверстие. Сунув в него спичку, они убедились в наличии там острейших режущих пластин.

– Что скажешь?

– Я в этом не специалист, но думаю, что проникнув в организм и закрепившись, пластины выдвигаются наружу и действуют как фреза.

Уложив пострадавшего в джип, они добрались до казарм. Остальных купальщиков, тех, что пробежались босыми ногами по песочку, к вечеру пришлось оперировать, удаляя проникших под кожу местных паразитов.

…Через восемь дней, потеряв около трёх десятков солдат и, забив корабельный лазарет раненными, они покинули планету, прозванную ими Зелёным Адом. Агрессивность её флоры и фауны была признана аналитиками чрезмерной. Тем более, что в этой же планетной системе разведчиками была обнаружена пара планет с идеальными для проживания природными параметрами. Правда, на обоих имелись цивилизации, но кого теперь волновали такие мелочи?

Зайдя в столовую, Нарад застал там всю дружину в полном составе. По правую руку от Ипполита восседал его помощник, сидящий напротив Битон угрюмо поглядывал на своего соперника. Нарад без раздумий плюхнулся рядом с охранником и кинул в рот горстку подсолённых сухариков. Стряпуха непременно выставляла их на стол в большой мисе.

– Ну, что, лоцман? – встретил его вопросом Бастак. – Как наша «дорожка» поживает?

– А чего ей сделается? – вопросом на вопрос ответил Нарад, пронимая чашку с горячим душистым напитком из рук Гиперохи.

– Так, вот, я и говорю, – продолжил скит речь, прерванную появлением лоцмана. – Арии в своей гордыне последний ум растеряли. Давно следует с гиперборейцами помириться, а они, вишь, гонор свой превыше всего держат. А случись, не приведи Табити [6], свара, чем арии будут защищаться?

Государство ариев носило название Туле. Нарад помнил, что в незапамятные времена часть ариев, не желавшая принимать веками освящённые правила, были изгнаны за Заповедные Земли, где организовали собственное государство и дали ему имя Гиперборея. Так, согласно легендам, все народы мира звали тот Туле, которая была до Исхода. Нарад никогда особо не вникал, что именно тогда не поделили арии с теми ариями, которые стали звать себя гиперборейцами. Законы и обычаи Туле священны и незыблемы, это он впитал с молоком матери. Тем более, что никакой неприязни по отношению к гиперборейцам в обществе не культивировалось. Отношение было скорее с оттенком лёгкой жалости, как к неразумным детям.

Те, в свою очередь, по отношению к бывшей родине никогда агрессии не высказывали. Поддерживали вежливые такие, ни к чему особо не обязывающие отношения. Вели обмен и торговлю, обменивались грамотками. Но и только.

– Чем вам опять арии не угодили? – усмехнулся он, пользуясь случаем «куснуть» заносчивого помощника. – Арии, значит, дураки, что заветам Мудрых следуют, а гиперборейцы молодцы, что на них плюют?

И оглянулся на остальных, рассчитывая на поддержку. Но Ипполит с Битоном только усмехнулись, словно отрок сморозил какую-то глупость. Даже Гипероха, до смерти не любившая споров, отвела глаза.