Юрий и Вера Каменские - Отрок с космолёта «Аспид»

– Смотри, Алёха, они нам «тёмную» решили устроить, ― прозвучал в тишине голос Макса.

Ответом были осторожные удаляющиеся шаги. Последним тихо ушёл Эдгар, осознавший, что остался в одиночестве.

– Расскажи, Нарад, о происхождении народа ариев, – Ведающий Историю Каждан, худой желчный старик, поднял голову и поглядел на экзаменуемого отрока.

– После победы Богов над Титанами они ушли в страну Арктиду, где основали свою цивилизацию. По роду арии произошли от браков Титанов с местными женщинами. Когда, в результате войны с атлантами, Арктида погибла, Титаны увели ариев и представителей других народов через Храм Странствий в наш мир.

– А что случилось дальше?

– Это знают только Мудрые, Ведающий.

Старик улыбнулся, гордый за своего ученика.

– Продолжай, Нарад.

– Основы «Правды Глубокого Космоса»…

…Если кто-то думает, что в первой половине двадцать второго века отроки меньше «мандражат» перед последним испытанием, значит, он мечтатель и неисправимый романтик. В широком коридоре Высшей Космической Даршаны [3]будущие космические волки изо всех сил пытались «надышаться перед смертью». Будущие лоцманы, стратиги и прочие узкие специалисты переживали каждый на свой лад. Кто-то пялился в «записушку». Иные, возведя очи горе, пытались вспомнить то, чего сроду и не знали. Несколько человек, стоя у высокого стрельчатого окна, волновались не менее других, хотя и были внешне невозмутимы, как Старейшины на Высшем Совете.

Дверь зала открылась, и в коридор, вытирая со лба испарину, быстро вышел рослый парень. Притворив за собой дверь, он оглянулся.

– Нарад! – окликнул его от дальнего окна крепкий юноша с лицом характерного восточного типа. – Иди сюда!

– Нарад, как? – схватил его за рукав Бореан, худощавый смуглый студент.

Неуспевающих в Даршане не могло быть по определению, но этот постоянно балансировал на грани отчисления. Талантлив был, собака, потому и прощалось ему многое. Но и ленив был – это что-то!

– Вроде, нормально, – пожал плечами Нарад и направился к тому, который его окликнул.

– Привет, Акара! – он пожал протянутую руку и устроился рядом, прислонившись к массивному подоконнику.

– Как? – задал дежурный вопрос его вечный друг и соперник.

– Да, нормально, – снова пожал плечами тот.

– Что попалось?

– Основы «Правды Глубокого Космоса».

– И как?

– Да, нормально, – досадливо поморщился Нарад. – Зря, что ли, пять лет эти премудрости долбили?

– Тоже верно. К Последнему Испытанию готов? – как бы между прочим, поинтересовался Акара.

– Сам-то как думаешь?

Да, именно к Последнему и именно к Испытанию. Вот только так – с заглавной буквы. Смертность на этом испытании была установлена в три раза выше, чем на обычных тестах. Потому перед Последним Испытанием отроки подписывали отказ от каких бы то ни было претензий к родной Даршане.

Гибли, конечно, крайне редко. Последняя смерть случилась лет тридцать назад, не меньше. Ходили ещё слухи о некоторых особых способах проверки, таких, например, как «Кот в мешке», но однозначно на этот вопрос никто из Ведающих не ответил. Не то, чтобы они это не подтверждали, но и не отрицали. Так что, каждому поколению выпускников было, над чем голову поломать.

– Ладно, я пошёл, – Акара, хлопнув по протянутой ладони, решительно направился к аудитории.

Едва за другом закрылась дверь, Нарад бросился к лестнице. Лаодика, помощник Главы Даршаны, была предметом воздыхания всей сильной половины заведения. И было отчего. Глаза-озёра прятались под пушистыми ресницами, соболиные брови вразлёт, словно крылья птицы, мягкий овал лица и точёная фигурка. Тонкие пальчики теребят кончик богатой косищи, да ещё и умом не обижена. Зрелые мужи при виде её молодцевато подтягивались, поглаживая усы и бороды. Каждому любо на такую красоту глянуть. Но вчера она однозначно дала понять, что намерена провести этот вечер именно с ним.

Слетев по лестнице, Нарад осторожно приоткрыл дверь гостевой и нос к носу столкнулся с предметом своего вожделения. Лаодика, ойкнув, отпрыгнула назад.

– Ой! Нарад, ты что, с ума сошёл? Напугал…, – она непроизвольно оглянулась на дверь Главы. – Он меня, как раз, за тобой послал.

– Зачем? – удивился влюблённый.

– Не знаю, – пожала плечиками Лаодика, – Но к нему, – она перешла на шёпот. – какой-то архистратиг из Службы Космического Порубежья приехал. Ты что, прошение к ним подавал?

– Солнышко, – ласково сказал Нарад. – Если бы я подавал какое-то прошение, ты бы об этом знала самая первая.

– Вообще-то, да. Все ваши грамотки через меня идут, – кивнула красавица.

– Лаодика, – ожил коммуникатор. – Отрок Нарад прибыл?

– Да, архистратиг, – подскочив к столу, отозвалась она.

– Пусть войдёт.

– Поняла. Давай, заходи!

– Вечером – как договорились? – обернулся у дверей Нарад.

– Ну, конечно, – округлила глаза Лаодика. – Да иди же!

Открыв тяжёлую резную дверь, он вошёл в кабинет. Свет солнца врывался в распахнутое окно и медовым цветом растекался от выласканных руками мастеров деревянных шкафов и полок. В тяжёлой резной раме ― портрет отца-основателя Даршаны. За столом, рядом с Главой, сидел улыбчивый пожилой мужчина. Такие добрые лица бывают у зубных лекарей, тайной стражи и податных служащих – словом, у всех тех, от кого добра не жди. Телом порубежник был крепок и, при кажущейся неспешности скупых движений, в нём чувствовалась грация и скрытая мощь хищного зверя. Цепкий взгляд не упускал никакой мелочи и к панибратству не располагал. Не дай Род встретиться с таким в поединке!

– Присаживайся, Нарад, ― Глава Даршаны поднялся со своего места и, подойдя, дружески положил ему руку на плечо. ― Это Один, архистратиг Особой Дружины из Космической Службы Порубежья. Побеседуйте, а я пока по делам отлучусь.

Когда за ним закрылась дверь, Нарад приземлился на ближайший стул, решив про себя, что порубежники на нём руки не погреют ― будет «тупить» до последнего. Ничего у них не выйдет. Не для того он тут столько времени «гранит познания» грыз.

– Я полагаю, не стоит нам ходить вокруг да около, ― улыбнулся порубежник. ― Наша Служба отобрала несколько кандидатур. Как ты понимаешь, в том числе и тебя. Что скажешь?

– Уважаемый Один, это очень ответственное решение, – подумав, задумчиво проговорил Нарад. – И, главное, очень неожиданное. Я никогда не планировал служить в порубежье, как ты понимаешь. Это требует всестороннего обдумывания….

– Ну, конечно же, конечно, – расплылся в улыбке Один. – Это же очевидно. Пока по чашечке сбитня выпьем, ты и подумай.

Пока отрок приходил в себя, он наклонился к селектору.