Сергей Сюрсин - Последний человек

Тот неловко поднялся и, стесняясь, начал:

– Господа, товарищи… – он запнулся, – извините, я не знаю, как обращаться к военным.

– Это неважно, – отмахнулся генерал. – Вы по существу давайте. Не отвлекайтесь.

– Хорошо. Так вот, – продолжил доктор, – ситуация в исторической науке выходит из-под контроля. В последнее время на черном рынке нумизматических монет и других артефактов появилось много раритетов, о существовании которых до сих пор было неизвестно. Подлинность их подтверждается экспертами. Особенно оживился Сотбис, да и другие аукционные площадки не дремлют. У нас более всех в открытом режиме раритетные монеты продаются на интернет-площадке «Мешок». Другие тоже активизировались. А что происходит на черном рынке, об этом можно только гадать.

– Только монеты? – усмехнулся генерал. – Эка невидаль! Стоило ли ради них паниковать.

– Даже если такая монета существует в единственном экземпляре?!

– Так археологи и черные копатели не дремлют, ищут. И находят. Такие находки логически должны происходить.

– Но находят, почему-то, только очень редкие монеты. Цены за такие раритеты доходит до миллионов долларов.

– Миллионы долларов?! – генерал оживился. – Это уже интересно. Продолжайте.

– Причем продаются не только монеты. Активно продаются такие вещи, которым место только в музеях.

– Уточните конкретнее, что именно вызвало у вас тревогу и что продается.

– Все, – обреченно махнул рукой профессор, – древние монеты, статуэтки Древнего Египта, Греции и Рима, артефакты майя и ацтеков. В общем, все древние артефакты, дошедшие до нашего времени. Изделия из золота.

– Золото! – генерал облизнул пересохшие губы. – Они что, все из золота?

– В том то и дело, – ответил утвердительно профессор. – Чистое золото. По изделиям из других материалов аукционов не замечено.

– Золото – это прерогатива государства, Государственного банка, – заметил генерал. – Торговля этим металлом уже попадает под статью.

– Даже если это что-то древнее? – последовал вопрос с места.

– Даже если. Только под надзором государства, с отчислением налога с продаж. Необходимо взять эту торговлю под наш контроль! – гулко хлопнул ладонью по столу генерал.

– Но не это даже главное, – перебил его профессор.

– Что может быть еще главнее? Все для блага государства!

– Все намного сложнее, – профессор вздохнул. – Дело в том, что появились неизвестные доселе артефакты. И они множатся. Мы даже не успеваем их отследить, с каждым днем лавина новых находок нарастает. Монеты и статуэтки Вавилона, Шумера, Трои, Верхних и Нижних царств дофараоновского периода.

– А как же радиоизотопный метод? – блеснул познаниями кто-то из присутствующих.

– Радиоизотопный метод? – профессор фыркнул. – Да ничего он не дает, между нами. Диапазон его разбега варьируется от нескольких лет до миллионов. Потому мы интерпретируем его в зависимости от наших наработок и имеющихся направлений исторической мысли. А в этом случае ничего противопоставить создавшейся ситуации не можем. Ведь золото вообще не поддается никакому методу определения. Оно образовалось во времена зарождения Галактики и с тех пор неизменно.

– Досадно, однако. Везде мистификация! – поморщился генерал. – Чему верить тогда? За что боролись, на то и напоролись, как говорится.

– Мало того, появились подлинные артефакты даже таких мифических стран, как Тартария и Гиперборея, Атлантида, Лемурия и Гондвана. Это страшно. Это рушит напрочь всю существующую историческую науку и требует ее пересмотра. Что означает, в конце концов, смерть исторической науки.

– М-да… – протянул генерал, – ситуация патовая. Надо что-то предпринимать. Что предлагаете, господа генералы?

Наступила тишина.

– Выявить всех продавцов и покупателей, – поступило предложение, – конфисковать товар, а их – за решетку. По статье.

– Принимается, – дал добро генерал. – Пресечем эту деятельность на корню. Чтоб другим неповадно было.

– Но надо будет Госдуме принять под это соответствующие законы.

– Примет, куда денется. Иначе и ее пресечем. Законы не проблема.

– А как мы пресечем тех, кто до нас недосягаем? – возразил другой. – Те же Christie’s и Sotheby’s, аукционный дом Германии «Kunsthaus Lempertz», храм французских аукционистов «Hоtel Drouot», аукционный дом Австрии «Dorotheum» и другие иностранные аукционы?

– Да, – почесал внезапно выступившую щетину генерал, – тут сложнее. Но ничего, подключим Интерпол. Это проблема не только отдельно взятой нашей страны, это мировая проблема.

Послышались хлопки в ладони. Генерал самодовольно улыбнулся.

– На том и порешим. Вычислить всех соучастников и нейтрализовать. Конфискованное передать сюда для дальнейшего расследования. И связаться с Интерполом. Все свободны.

– Разрешите обратиться, господин генерал! – послышался робкий голос со стороны секретарского стола, стоящего отдельно в глубине кабинета.

– Чего тебе, капитан? – нахмурил брови генерал. – Не твое это дело – соваться в разговор высокопоставленных лиц. Решил уволиться?

– Нет, боже упаси! Я по протоколу.

– Давай, рожай, стратег!

– Мне кажется, результат будет временным, если это вообще будет результат.

– Ну-ну!

– Посадим одних, появятся другие. Всех не пересадишь. Надо решать причину, а не следствие.

– Ишь ты, понахватался где-то чего-то. Умничай дальше. В чем же причина?

– А причина кроется в научном прогрессе. Сейчас на 3D-принтере можно напечатать что угодно. Даже дома строят и мосты на 3D-принтере. А уж монетку или статуэтку сообразить – это вообще без проблем. И этот процесс уже не остановить. Все 3D-принтеры не конфискуешь. И история теперь пойдет совсем другим путем. Если от нее вообще что-нибудь останется.

– Твою ж ты! Стоп! Всем вернуться! Совещание продолжается.

Раньше мне несколько раз снился один и тот же удивительный сон. В небе летят корабли. Но не обычные НЛО дисковой формы или самолеты, а какие-то диковинные. Разной формы, красочных расцветок, переливающейся всеми цветами радуги. Феерия красок и форм.

И этих кораблей много, ну просто очень много. Они заполонили все небо. Летят медленно и величаво, равнодушные ко всему на земле.

А мы стоим внизу, изумленно задрав головы к небу и благоговейно взираем на это чудо. Мы ведь не пиндосы какие-то, которые, воспитанные на своих фильмах ужасов о звероподобных поработителях-инопланетянах, моментом бы разбежались, как тараканы, и попрятались в своих убежищах. Мы другие. Для нас прилет инопланетян – не страх, а благо. И мы смотрим на эту феерию с восхищением и ожиданием лучшего.

Я долго ждал, когда этот сон воплотится. Ведь у меня есть такой дар – дежавю. Частенько, оказываясь в каком-то незнакомом месте или совершая какое-то действие, я вдруг осознавал, что это уже было, это я уже видел. А потом вспоминал, что этот эпизод я уже видел в одном из своих снов. Дежавю приходит мне регулярно. Причем я уже не пытаюсь понять, а знаю, что это из моих прошлых снов. Я вижу сны из будущего. И потом они приходят наяву. Но я никак не могу интерпретировать сны заранее. Обычно, просыпаясь, я говорю себе: да нет, не может такого произойти. А оно, событие потом происходит в реальности.