Дитя далёкой Родины - Всё о ней. Стихи об одном человеке

Улыбнитесь мне, ангел мой,
Одарите заветной лаской.
Я же знаю, на эту любовь
Вы не смотрите с той опаской,
С коей смотрят обычно люди
На таких, как я.
Ведь таких не любят.
А Вы улыбаетесь, глядя в мои глаза.
И они наполняются счастьем.
И вылить его нельзя.
И пить этот яд опасно.
Ваших глаз голубая даль
Вновь встречается с хвойным лесом.
Я влюбилась. И мне не жаль.
Я не буду Вас звать принцессой…
***

Вы мудрой лаской взгляда покоря
Моей сердечности некрепкую опору,
Раскрыли новым чувствам шторы,
Любви дверь в сердце отворя.
Я не сказала бы, что прежде
Одной улыбки безмятежность
Меня умела с толку сбить,
Теперь есть Вы.
Мне с этим жить.

***

И как, скажите, быть с надеждой?
Как с этой нежностию быть?
Смотреть на солнышко улыбки?
Играть на нервах, как на старой скрипке?
Жить дальше и ещё сильней любить!

Снова ошибка. Осмысленный сбой в сети.
Снова влюбляюсь, пытаясь Её найти.
Пару коротких правил пора принять.
Первое – музе не больше, чем двадцать пять.
Правило два: на замужних не брошу взор, —
Трагедия личности, а не простой договор.
Третье сложнее – из жизни убрать цветы,
Каждой из роз значенья, увы, просты.
Кажется всё, и можно теперь писать,
Только всплывают лица в памяти.
Два. Три. Пять.

И лишь одно остаётся пред взором моим,
Душу тревожит улыбкой, взглядом живым.
Только она вновь разрушит правила все,
Тонкими пальцами тьму разведёт во сне.
Я лишь молюсь, чтоб озёрная эта гладь
Чаще мне позволяла в себе утопать.
Я неосознанно рушу свой шаткий мир,
Взором припав к очам её цвета сапфир.
И, непременно, мечтаю услышать звон
Тихого смеха. Жаль, это всего лишь сон.
Я буду ждать улыбки сильней мечты.
И беспричинно надеяться с ней перейти на «ты».
Я этот лик буду нежно любить, беречь,
Отчаянно радуясь каждой из наших встреч.

Какая роскошь – полюбить не Вас,
Мой ангел бесконечно сизокрылый.
И рисовать, увы, не Вас в анфас
И в профиль в третий день идущий ливень…

Какое счастье – думать не о том,
Как рядом быть и радовать незримо.
И без оглядки плакать под дождём,
Не прячась за улыбкою фальшивой.

Какой восторг – на лето, иль на миг,
Стать беззаботной маленькой девчонкой.
И наблюдать чужой, холодный лик
И взгляд не Ваш из-под нависшей чёлки…

Какая радость – жить без этих глаз,
Без всех терзаний, с невозможностью признанья.
Какая роскошь – полюбить не Вас…
Но кто бы поделился этим знаньем…

Мам, представляешь, у дочки твоей проблемы:
Она сильно влюбилась во взрослую тётю,
У которой в душе, кажется, лишь морфемы,
Фонемы и мысли одни – о работе.

Мам, твоя дочка лишилась рассудка
И не может спать, и не писать не может.
У твоей маленькой девочки из-за любви простуда,
Только, увы, ни один ей врач не поможет.

Мамочка, твоя дочь совершенно свихнулась:
Портреты, стихи и попытки остаться рядом.
Твоё солнышко в её синих глазах утонуло.
Твой цветочек побила холодность её взгляда.

Знаешь, мам, твоя дочка ещё полюбит,
Только дай ей, пожалуйста, сил и время,
Чтобы забыть эти чуть сумасшедшие губы,
Чтобы годик ещё прожить, доболеть ли ею.

Я буду «вашей хорошей», я буду вашей,
И разницы нет, какой за окном прогноз.
Мне так всё равно, что двадцать – довольно старше.
Вы снова получите в праздник одну из роз

Прекрасного, нежного, чистого белого цвета,
Как чувства, как символ безмерной любви.
Пусть ваша улыбка в мирской суете будет ярким светом,
В моей мрачной душе зажигая надежд огни.

Пусть за взглядом небесных глаз не таится колкость.
Разве это мало, коль сердце огнём горит?
В нашем мире искать любовь, как в стогу – иголку,
Только я не знала, ваша душа – магнит.

Я буду «вашей хорошей», я буду вашей.
И совсем не важно, какой за окном прогноз.
И двадцать, знаете, в общем, не много старше.
Я вам расскажу значенья ещё не одной из роз…

Не уповая на любовь прекрасных дам,
Не думая о шутках и затеях,
Не смог б я, обратясь к твоим очам,
Озвучить то, что в сердце так лелею.

Не смог бы, пусть, сказать, как дорога
Твоих ланит изысканная бледность.
Как хороша в перчаточке рука,
Какая же в устах таится нежность.

Так мог сказать не я, другой герой:
Поблагородней, из другого века,
Из тех, что собирал в кругу король,
Из тех, что на конях скакал, не бегал…

Я не из них. Я не умею лгать.
И куртуазная мне не близка культура.
Дурная на груди моей печать —
Незримый знак – знак шутовской натуры.

Для Вас я – шут. Не видите почти
Вы лика настоящего доселе.
Но наши всё же так близки пути:
Идём, увы и ах, к одной мы цели.

И странно, Вас незримо берегу,
Так независимо от своего желанья
По зову первому, внезапному, бегу,
Препоны на пути своём сметая.

Не признаюсь в любви, но всё же
Вам, наверняка, чуть-чуть виднее,
Кто жизнь отдать за Ваше сердце может,
Кому без Вас нет жизни, с нею,

Легко сказать, но проще проявить,
Готов расстаться, лишь бы хоть на миг
Увидеть на губах улыбки нить.
Пусть это будет мой предсмертный крик,

Вы только б знали, что и шут живой,
Что он любить, как рыцари, способен.
Я больше не тревожу Ваш покой.
С любовью к Вам, Ваш несерьёзный воин.

Не смотрите на меня с укором.
Разве я пред Вами виновата?
Не в моём ли сердце с частоколом
Вы себе построили пенаты?

И не Вы ль навеки поселились
На окраине души моей разбитой?
Высадили сад себе из лилий,
Розы погубив в жестокой битве?

Не за Ваш ли взгляд глубоко-синий
Я идти готова хоть на Крайний…?
Вы улыбкой мысли раздробили
И спокойствие ночей моих украли.

Почему ж Вы смотрите с укором?
Чем же я успела Вас разгневать?
Удаляюсь с шутовским поклоном…
Арлекин, влюблённый в королеву.