Мелисса Ролос - Не люби. Моя любовь тебя погубит

– Ничего интересного, мам! – крикнула я и убежала к себе в комнату, заперевшись на ключ.

Подошла к компьютерному столу и погладила крышку от ноутбука. Такой новый, красивый… Наверняка, хорошо навороченный!

Желание открыть крышку, и включить его было сильным. Но желание пойти, и прогуляться по тихой детской площадке было еще сильнее, поэтому я подошла к чемодану, достала теплый белый свитер и черные джинсы, рваные на колене. Облачившись в одежду, я подошла к зеркалу и стянула резинку со своих от природы темных, почти черных, волос. Волосы оставила распущенными по плечам.

Волосы – это моя гордость. Они у меня просто шикарны. Темные, густые и длинные. Их длинна достает мне почти до пятой точки. Но ухаживать за этими волосами – мука!

Как-либо краситься я не стала, потому что на улице мое лицо все равно трудно будет разглядеть. Да и кому это надо.

Глаза у меня были самые обычные, голубые. Губы полные и маленький нос. Также мне нравится, что у меня хорошо выделяются скулы. Не люблю щекастых людей. Не то, чтобы не люблю, но… В общем, мне просто не нравятся щеки.

Выбегаю в гостиную, подбегаю к входной двери, обуваюсь, после чего кричу маме, что я пошла гулять и сваливаю, пока она не хватилась меня.

Выбегаю на лестничную площадку, быстро захлопываю дверь и пешком спускаюсь вниз, втыкая наушники в уши и включая свою любимую музыку. Прибавила звук на всю громкость и вышла из подъезда.

Захожу на пустой двор и иду к обычным качелям.

Я люблю качели с детства и могу часами просто качаться, слушать музыку, думать обо всем на свете. Мне не нужна какая-либо компания в этот момент, потому что моей компанией, моими друзьями были ночь, качели и музыка. Все. Больше ничего. И никого.

Сажусь на качели и отталкиваюсь ногами от земли, раскачиваясь. С каждым разом все сильнее отталкиваясь ногами, я взлетала в небо, как птица улетает куда-то в небо.

Часто я представляю себе, что я не одна на этих качелях. Я представляю себе отца. Я любила его. Любила сильнее, чем люблю маму. Я могла рассказывать ему многое, чего не могла рассказать маме. Конечно, по поводу этих дней я всегда подходила именно к ней, потому что папе моей проблемы не понять, но папа все равно был мне дороже нее.

Хотя кому я вру? Моим другом стала ночь вовсе не из-за того, что я так хочу. У меня просто никогда не было друзей. Если бы они были, то я, конечно же, хотела гулять с ними, веселиться, разговаривать и вместе слушать музыку. Я хочу этого, но у меня никогда не было друзей. Я одиночка.

Я привыкла всегда быть одна. Привыкла садиться отдельно от своего класса в школьных столовых, привыкла сидеть одна за партой, привыкла гулять одна. Я ко всему привыкла и теперь совсем не нуждаюсь в этом. Это просто мелочи жизни, без которых вполне можно обойтись.

Внезапно мои качели остановились где-то на середине к балке, и я бы обязательно упала, если бы не держалась так крепко. В детстве мальчики часто делали так, чтобы я падала с качели на землю и плакала. Они всегда думали, что я побегу жаловаться родителям, но я не жаловалась. Никогда. Я просто вставала на ноги, вытирала слезы и опять садилась на качели, продолжая качаться им назло.

Меня отпустили, и я резко взмыла в небо. Затормозив ногами, я вынула наушник из уха и оглянулась. За моей спиной стоит небольшая компания из парней и девчонок, и все они хихикали.

– Эй, малышка, разве можно гулять так поздно одной на улице? – крикнул один из толпы, только в темноте я не смогла разглядеть кричавшего.

– Или ты слишком храбрая? – крикнула какая-то девчонка.

– А вам-то что с этого? – холодно спросила я, вставая с качели. Пусть мне и неизвестно чего эта компания от меня хочет, но я не позволю оскорблять себя или обижать. Сейчас папы нет в живых и защититься он за меня уже не сможет.

– Нам-то?! – один парень отделился из компании, и я смогла немного разглядеть его. У него оказались черный волосы (я предполагаю, что они были крашенные), темные глаза, высокие скулы, мощный подбородок и тонкие губы. По одежде и поведению можно легко сказать, что он из богатой семьи. – Нам вообще ничего с этого. Просто мы шли мимо, и увидели, что совсем одинокая девочка сидит одна на качелях. Мы предположили, что тебе одиноко, вот и решили подойти. Это не так?

– Нет, не так.

– Вот как! – наигранно удивился парень. – Значит, ребята, мы зря пришли. Здесь нас совсем не уважают!

– А что мы делаем, когда нас не уважают? – спросил рядом еще один парень, оскалившись при этом.

– Девочки, что мы делаем, когда нас не уважают? – спросил черноволосый у стайки девчонок.

Они захихикали, и одна из девчонок медленным шагом с походкой от бедра подошла ко мне. Она была типичной крашеной блондинкой с тонной косметики на лице, и, наверняка, она считает себя самой лучшей и крутой.

Блондинка приблизилась ко мне и, резко размахнувшись, ударила меня ладонью по лицу.

Это был словно сигнал для остальных девушек, так как они мгновенно приблизились ко мне и начали избивать до тех пор, пока я не рухнула на пол. Они царапались, пинались, вырывали мне волосы с корнем…

Мне ничего не оставалось, кроме как молча терпеть.

Отдаленно я слышала, что парни очень громко смеются над всей этой ситуацией.

– Чего же ты не кричишь, сучка? – спросила меня та самая блондинка, которая это все и начала.

Она схватила меня за волосы и приподняла над землей, повернув мое лицо на себя.

– Я выше этого! – спокойно сказала я. У меня даже не было слез. Все жутко болело, но я привыкла к боли, поэтому не плачу от нее.

– Выше этого?! – ближе подошел главарь, нависая надо мной. – Хочешь сказать, что ты даже выше нас? Отвечай!

– Выше!

– Сомневаюсь! – цокнул языком тот. – Это не мы сейчас лежим беспомощные на земле.

– Хоть в болоте, – сплюнула я. – Я все равно выше вас.

За свои слова я мгновенно получила кулаком по лицу от него. Во рту появился привкус метала, что говорит о том, что он разбил мне губу.

– Фас, девочки! – сплюнул он, опять присоединяясь к парням и наслаждаясь так называемым шоу.

Девочки продолжили пинать меня, а я начала закрывать голову руками, скрючившись на земле, и сейчас была безумно благодарна за то, что они хотя бы в простых кроссовках, а не на каблуках.

– Эй! – вдруг раздалось где-то совсем рядом.

Меня прекратили пинать, потому что девушки с интересом посмотрели в сторону того, кто осмелился прервать их и вмешаться.

– Оставьте девчонку в покое! – кричит все тот же парень, явно приближаясь к нам.

– А какого черта ты вообще лезешь в это дело? – спрашивает черноволосый.

– А какого черта вы до нее вообще докопались? – в манере главаря парировал парень. – Она же вам ничего не сделала даже, чтобы вы вот так жестоко к ней начали обращаться!