Алексей Уманский - Легко видеть

Михаилу довелось наблюдать достаточно яркие примеры поведения неумеренно претенциозных, но занявшихся не своим делом людей приблизительно его же возраста или лет на десять-пятнадцать моложе. Именно таким – тридцатипяти-сороколетним – надлежало завершить борьбу за овладение местом под солнцем, от которого открыт путь в высшие сферы государства и общества. Раньше – до тридцати лет – обычно сделать карьеру люди не успевали, позже сорока, максимум сорока пяти, достичь желаемого поста было уже просто невозможно, раз не потрудились расстараться в положенный срок.

Первым таким героем своего времени предстал перед Михаилом его ровесник – молодой директор только что созданного межотраслевого научного информационного центра генрих Трофимович Антипов. Своим попаданием на место директора он был обязан воистину чудесному счастливому случаю. Высшее начальство правительственного органа, курирующего группу важных отраслей, поручило полковнику госбезопасности, отвечающему за подбор и комплектование кадрами нового центра, руководствоваться прямо-таки революционными критериями в определении компетентности претендентов на руководство. Это должен быть активно работающий доктор наук в области создания систем управления, не старше сорока лет, разумеется, коммунист. Таких кандидатов на должность в номенклатуре ведущего министерства нашлось всего два человека. Остальные молодые доктора находились уже при деле и при местах, от которых не собирались отказываться. Выбор высшего начальства пал на Антипова, поскольку тот был математиком – прикладником, участвующим в разработке систем управления серьезных технических комплексов, в то время как другой доктор показался специалистом, более отдаленным от информационных проблем.

Антипов взялся за новое для себя дело с энергией и жаром, достойным лучшего применения, очевидно, считая необходимым доказать кому угодно, что его не зря назначили директором Всесоюзного научно-технического информационного центра первой категории. Прочитав пару-тройку книг (больше в неустоявшейся научной и практической дисциплине – будущей информатике – еще не было), Антипов решил, что это как раз то почти девственное поле, на котором именно ему надлежало возвести небывалое сооружение. Он сходу выдвинул идею создания системы массовой переработки документальной информации в фактографическую, в макроштрихах набросав и технологию такой переработки. Идея вызвала странную реакцию – ее сочли эксцентричной и нереалистичной, но Антипова это не смутило.

Он расчленил гипотетическую систему на блоки и каждому из значимых по должности или по наспех определенным способностям новых сотрудников дал им задание разработать состав системы и технологию более подробно. Сразу из этой затеи единого равнопрочного проекта не получилось. Однако не потому, что идея Антипова была совсем не годна. Михаил понимал – опыта уже хватало – что она осуществима, если на нее дадут достаточно денег, хотя и очень сомневался, что их дадут, ибо расходы на эксплуатацию предложенной Антиповым системы должны были возрасти не менее, чем на порядок в сравнении с традиционной документальной системой того же охвата. Но хозяева – руководство группы могучих отраслей – распоряжались громадными средствами. Поэтому была вероятность, что под серьезный проект, если сочтут его для себя полезным, деньги найдут, и Антипов знал об этом. К тому же ему очень понравилось, как Михаил проработал закрепленный за ним блок. Поэтому он привлек Михаила к разработке всей системы в целом в числе группы из четырех человек, включая самого Антипова. Кончилось тем, что из четырех разработчиков работу фактически провели только двое: Генрих Трофимович Антипов и Михаил Горский. Работая с директором, Михаил убедился, что тот способен творчески мыслить и не гнушается работы, к которой директора обычно не прикасаются. Это было очень приятное чувство – сотрудничать с человеком, стоящим на несколько уровней выше его в служебной иерархии, но вполне доступным для обмена мыслями и оценками. Все совершалось уважительно и по-честному. В очень сжатые сроки они сделали то, что следовало. Антипов понял, что может опираться на Горского. Поэтому когда Михаил попросил директора вывести его из подчинения начальнику отдела, который много мнил о себе как о системном разработчике, но оказался практически никчемным в конкретном серьезном деле, Антипов понял его и обещал подумать. Начальник отдела, уже успевший возненавидеть Михаила за особое расположение к нему директора и старавшийся загрузить своего сотрудника опережающими заданиями, чтобы, когда придет время, явиться к руководству с готовыми материалами от собственного лица, остался с носом. Антипов перевел Михаила в подчинение своего сотрудника по прежней работе, а главное – одноклассника и друга детства Виктора Белянчикова, которому лично покровительствовал и вполне доверял. Когда Михаил разговорился с Белянчиковым и выяснил, что тот учился в Механическом институте на одном курсе с ним, хотя и на другом факультете, то вдруг вспомнил, откуда ему знакома округлость головы и сама фамилия Белянчиков. Восемнадцать лет назад Михаил ходил в зимний поход с ребятами – однокурсниками именно с того факультета, на котором учился его нынешний шеф. Он даже помнил, как после похода зашел к походным знакомым, и одна из спутниц – Тамара Кудряшова – окликнула проходившего мимо коротко стриженного плотного парня: «Витька! Белянчиков! Подойди сюда»!. Оказалось, что они с Тамарой учились в одной группе.

Ко времени их новой встречи Белянчиков стал еще более плотным, солидно произносящим слова кандидатом технических наук (Михаил не стал кандидатом никогда), бывшим мастером спорта по мотокроссу, что чувствовалось по тому, как он водил свой автомобиль. Как и Антипов, Белянчиков был новичком в информационной тематике и потому держался скромно, стараясь не делать лишних шагов, дабы не попадать впросак, что представлялось Михаилу вполне разумным. Белянчиков внимательно прислушивался к нему в те дни, очень внимательно – и особенно к тому, как Михаил разговаривал с «корифеями», то есть обладателями напускных авторитетов, немного выпуская из них воздух.

Следующей крупной работой Михаила, на этот раз без участия Антипова, была разработка методик и технологии обзорно-аналитической деятельности. Ему удалось выделить совершенно новые подсобные приемы и новые критерии оценки качества этой достаточно традиционной и даже консервативной области подготовки сжатой информации. Для реализации общей идеи Антипова по переработке документальной информации в фактографическую это было как раз то, что надо. Однако реакция Антипова на нее оказалась достаточно странной. Ничего не критикуя на научно-техническом совете по существу, он предложил ее переработать до запланированной отсылки на отзыв. Михаил был уверен, что работа сделана хорошо и поэтому стал искать причину, по которой Антипов вдруг застопорил рассылку, не в ней, а вокруг нее – и быстро нашел. Хорошая работа была сделана без прямого участия Антипова и даже без консультаций с ним. То, что директор не сделал никаких конкретных замечаний, означало лишь, что ему и нечего было бы посоветовать, если бы Михаил обратился к нему с каким-нибудь вопросом во время разработки. Оставалось одно объяснение – Антиповым руководила зависть и досада, что он как будто остался не при чем, и остальным подчиненным это видно. Открытие оказалось не из приятных, поняв, в чем дело, Михаил пошел к Антипову и, ничего не говоря о том, что работу незачем переделывать, спокойно спросил лишь о том, как быть с отчетностью. В плане НИР значился пункт – рассылка на отзыв, плановые службы вышестоящих инстанций должны были за этим следить. Антипов на секунду задумался. За выполнение плана НИР перед хозяевами центра по всем его позициям отвечал не какой-то Горский, а только он, директор Антипов. Это было ясно как Божий день.